Ламаизм. В Забайкальских районах и у бурят-хонгодоров в Прибайкалье, господствующей религией был ламаизм. Он начал проникать в XVII веке из Тибета и Монголии, а в XVIII веке уже пустил глубокие корни. В 1741 году царским указом во главе всех бурятских лам был поставлен настоятель Цонгольского дацана, а в 1764 году главе лам было присвоено звание бандидо-хамбо-ламы, резиденцией которого был Гусиноозерский дацан. Этим мероприятием создавался независимый от Тибета центр буддизма в России. Ламаистские дацаны представляли собой целые поселки, где находились храмы, хозяйственные постройки и жилища лам. Здесь проводились многолюдные богослужения - хуралы, здесь же изготавливались ламаистские предметы культа: иконы, статуи будд, амулеты и т.д. Здесь ксиллографическим способом печатались на тибетском и монгольском языках богословская литература. Здесь же ламы изучали философию, богословие, тибетскую медицину, астрологию, составление календарей, гадание по священным книгам и т.д.
Народное творчество.
Основу духовной культуры бурят составляет комплекс духовных ценностей, относящихся в целом к культуре монгольского этноса. В условиях, когда в течение долгих веков население Прибайкалья испытывало на себе влияние многих народов Центральной Азии, а позже и с пребыванием в составе России, в силу того, что Бурятия оказалась на стыке двух систем культуры - западно-христианской и восточно-буддийской, культура бурят как бы трансформировалась, оставаясь по виду прежней. Фольклор бурят - устное народное творчество, стал складываться ещё в дочингисхановские времена, он был формой познания жизни, художественного восприятия окружающего мира. Весьма самобытна бурятская песня, которая, несмотря на простоту и безыскусность формы, имела высокие художественные достоинства. Песня выражала радость, раздумья, любовь, грусть. Существовали песни - плачи, песни которые сопровождали те или иные хозяйственные работы, песни-призывания шаманов (дурдалга, шэбшэлгэ), которые они исполняли, призывая духов и небожителей, песни-прославления - соло, хороводные песни. Бурятский хоровод - ёхор, является не просто хороводом, это настоящее искусство, в каждом селении существовали свои варианты ёхора. Исполнялся ёхор под собственное хоровое пение, движения его могли быть простыми, так и сложными. Песни исполнялись и под музыкальное сопровождение. Буряты знали струнные, духовые и ударные инструменты - бубен, хур, чанза, ятаг, лимба, сур, бичхур и т.д. Особый раздел составляло музыкально-драматическое искусство культового назначения - шаманские и буддийские ритуальные действа, мистерии. Шаманы пели, плясали, играли на музыкальных инструментах, разыгрывали различные представления, устрашающего или веселого характера. Особо одаренные шаманы входили в транс, использовали фокусы, гипноз, могли "воткнуть" нож себе в живот, "отрубать" себе голову, "превращаться" в различных животных, птиц, испускать пламя, ходить по раскаленным углям. Очень ярким действом была буддийская мистерия "Цам" (Тибет), представлявшая ряд пантомимических плясок, исполняемых ламами, одетыми в маски свирепых божеств - докшитов, людей с красивыми лицами, но большого размера, животных. Значительное место в фольклоре занимали юроолы - стихи-благопожелания, пословицы, поговорки, загадки. Буряты ценили красоту слова, большое хождение имели афоризмы, иносказания, проводились состязания острословов-импровизаторов.
Использованная литература.
Актуальные проблемы истории Бурятии. - Улан-Удэ, 1990.
Быт бурят в настоящем и прошлом. - Улан-Удэ, 1980.
Дашибалов Б.Б. Археологические памятники курыкан. - Улан-Удэ, 1995.
Культурно-бытовые традиции бурят и монголов. - Улан-Удэ, 1988.
Румянцев Г.Н. Происхождение хоринских бурят. - Улан-Удэ, 1962.
Организация: МАДОУ Д/С «Золотой ключик»
Населенный пункт: Республика Бурятия, пгт. Таксимо
Понятие «фольклор» (в переводе с английского «Знание народа») вмещает в себя достаточно широкий спектр знаний, в котором можно насчитать буквально все виды, сферы и направления человеческой деятельности. Труд, досуг, лечение, ремесла, промыслы, творчество, воспитание и учение – всё воспитало фольклор и черпало из него знания и опыт. И теснее других с народной педагогикой связаны учение и воспитание, т.к. в устном народном творчестве черпается мудрость народная: победа добра над злом, нравственная поддержка, милосердие, верность, любовь к людям, терпимость друг к другу, жертвенность.
Как же важна магическая сила слова (пословиц, поговорок, считалок, благопожеланий, скороговорок, дразнилок, страшилок, присказок, здравниц, шуток, прибауток, загадок, легенд, преданий, сказок, сказов) в нравственном, эстетическом, трудовом, физическом воспитании детей. И в нашем детском саду именно этнопедагогике уделяется особое внимание как средству воспитания нравственных, патриотических чувств ребенка-дошкольника.
В библиотеке МАДОУ мы сделали подборку художественной литературы, музыкальных произведений и видео-коллекций, знакомящих ребят с устным народным творчеством, музыкальными произведениями как на русском, так и на бурятском языке.
У каждого народа существуют замечательные эпические творения, которые выражают его право на достойное место в мировой цивилизации. Это - древнейший эпос шумерцов – «Гильгамеш», знаменитая «Илиада» древних греков, эпопея народов Индии «Махабхарата», карело-финская «Калевала», калмыцкий «Джангар». Есть замечательный памятник и у бурятского народа. Это героический эпос «Гэсэр» в форме эпического сказания, который сохранился до наших дней благодаря феноменальной памяти улигершинов
(сказителей-песенников). Честность, порядочность, преданность идеалам справедливости – таковы идеи этого замечательного сказания. Данное фольклорное произведение становится источником и методом народности в воспитании национального характера детей.
Большой интерес у ребят вызывает бурятская легенда «Богатырь Байкал», в которой рассказывается о единственной дочери Байкала – красавице Ангаре, а также сказки народного бурятского улигерши Аполлона Тороева «Пять пальцев», «Снег и заяц», «Мышь и верблюд».
Трудно переоценить роль бурятской бытовой сказки, где воспеваются скромность, трудолюбие, уважение к старшим, чадолюбие, забота о престарелых, больных, бедных, бескорыстие, справедливость, сметливость, а осуждается жадность, злость, зависть, суетливость. Рассказывание сказок «Ухаатай эхэнэр» («Умная жена»), «Шадамар хугшэн» («Ловкая жена»), «Сэсэн хаанай бэри – угытэй хунэй басаган» (Дочь бедняка – невестка мудрого хана») воспитывает в детях уважение к женщине-матери «хранительнице очага». Восхищение силой, ловкостью, сметливостью мужчин находим в сказках «Аргашта хусэтэ хоёр» («Силач и ловкач»), «Хушэтэй башатай хоёр» («Сильный и сметливый»), «Холшор хубуун» («Шутник парень»). Любимым сказочным персонажем детей и взрослых является Будамшу, защищающий слабых, бедных, обиженных («Будамшугай аашанууд» - «Проделки Будамшу», «Будамшу ба поп хоёр»).
Важное место в воспитании детей бурят занимает сказка о животных, т.к. в произведениях «животного этноса» отразилась жизнь человека скотовода во многих её проявлениях. За основными персонажами сказок о животных закрепились определенные характеристики: мышь - умная, верблюд - большой и немного глуповатый, лошадь - трудолюбивая и независимая, волк - глупый и злой, муравей - добрый, белка - запасливая, проворная, медведь - неповоротливый, сильный, считается хозяином тайги. Но одновременно это и маски, символизирующие человеческие пороки и добродетели.
Особое внимание привлекают сказания о животных, названия которых составляют двенадцатилетний цикл восточного лунно-солнечного календаря: мышь, бык, тигр, заяц, дракон, змея, лошадь, овца, петух, собака, свинья. Такие большой и малый календари мы оформили на лестничной площадке и в мини-музее «Белая юрта».
В канун Сагаалгана (Новый год) в семьях, общественных учреждениях Бурятии организуются праздничные красочные представления, посвященные проводам старого и встрече нового года «животного». Яркость, зрелищность театрализованных праздников создает чувство единения человека и природы, необходимое для воспитания духовности, нравственности, на основе уважения к традициям и культуре своего народа, составляющей часть общечеловеческой культуры. И одним из главных персонажей мероприятий, проводимых в МАДОУ, является Белый старец, рассказы-сказки которого захватывают дух не только детей, и большой и малый в этот момент испытывают некоторый трепет перед взаимодействием сил природы и животного, которому приписываются человеческие качества.
О роли пословиц, поговорок, загадок в жизни бурят вообще часто судят по той роли, какую они играют в настоящее время. Их функции сейчас рудиментарны. Поэтому многим кажется, что так было всегда. Между тем, это не совсем так. Это особенно относится к тем периодам в жизни этнических общностей, когда не было специально организованной системы образования. Есть основание думать, что повсеместное применение загадок как бы восполняли дефицит образования. Между процессом отгадывания загадок в древности и современным мышлением, основанным на аналогии, есть преемственная связь. Метод аналогии и вероятностные принципы в дедуктивных науках возникли не на пустом месте, а имеют генетические корни в практике отгадывания загадок на заре истории. Отгадывание загадок способствует развитию таких качеств мышления, как догадка, сообразительность, находчивость, умение выйти за пределы непосредственной данной в тексте информации, её осмысление. Например:
Абань «ябая» гээ, Отец сказал: «пойдём»,
Хубууниинь «хэбтэе» гээ, Сын сказал: «полежим»,
Басаганиинь «байя» гээ. Дочь сказала: «постоим».
(Река, камень, береза).
Газар доро гахай турэбэ (хартаабха).
Под землёй птица гнездо свила, яиц снесла. (Картошка).
Содержание бурятских пословиц, поговорок помогает усваивать обычаи и традиции, морально-нравственные правила своего народа, так как народные обычаи и традиции донесли до нас мудрую организацию воспитания подрастающего поколения, включения его в практическую жизнь. Поэтому было бы большим упущением не пользоваться этим богатством. Среди воспитательных задач разного рода важное место занимают те, что связаны с формированием уважительного отношения к родителям, старшим, младшим, тем, кто трудится, а не бахвалится, дружбе в семье, взаимопомощи друг другу. В качестве примеров приводим несколько пословиц.
Убгэн хунэй хэлэhэн угэ дууhасаар мунхэ.
Слово, сказанное стариком, на всю жизнь.
Бууралhаа угэ дуула, бусалhанhаа ама хурэ.
Седого слушай, спелое пробуй.
Хун болохо багаhаа.
Человеком становятся уже с детства.
Hайн хун hанаагаар.
Хороший человек по желанию.
Аманда орохысаа бу дуугара.
Не болтай что попало.
Одним из важных составных, входящих у бурят в понятие «счастье» были дети, потомство. Самыми распространенными и добрыми благопожеланиями были:
Халуунда hyyха хубуутэй болоорой,
Хадамда гараха басагатай боолорой.
Имей сыновей, чтобы продолжить отцовский род.
Имей дочерей, чтобы замуж выдать.
Олон хубуутэй, ургэн хореотой болоорой.
Вырасти много детей, наживи широкие загоны (для скота).
Хоймороор дуурэн хубуутэй, хорегоор дуурэн малтай болоорой.
Имей полный хоймор детей, полный загон скота.
Поскольку многодетность всегда почиталась за счастье, родителям, имеющим много детей, оказывалось большое почтение и уважение.
Урэтэй хун-зула, урэгуй хун-ула.
Человек с детьми подобен свече, человек без детей подобен подошве.
Так гласит народная мудрость.
Если бурят умирал бездетным, говорили:
«Гал гупамтань унтараа»
(Очаг его потух).
Именно поэтому самая страшная клятва бурята заключалась в словах:
«Пусть потухнет мой очаг”.
Предсвадебный день и теперь называют зууха. Собираются родственники и приносят с собой турын нэмэри (прибавку к свадебному столу). Готовят различные блюда национальной кухни, в том числе именного мяса для почётных гостей
(Тоолэй – голова барана, ууса – крестец, убсуун – грудинка, дала – лопатка).
Суровые климатические условия, постоянная борьба с различными стихийными бедствиями и природными опасностями на протяжении веков требовали от взрослых уделять пристальное внимание в первую очередь физическому воспитанию детей с самого раннего возраста. Осуществлялось оно путем вовлечения их в различные виды игровой деятельности по мере возмужания и физического развития. Среди бурят были распространены национальные бытовые игры, соревновательные, массовые народные танцы, игры с предметами и без предметов. Это богатое наследие средств воспитания
народной педагогики приобретает огромное значение для возрождения бурятской национальной культуры, так как относится к детям и молодёжи.
В бурятских улусах возрождаются национальные игры (нааданы), праздники спортивных игр (сурхарбаны), театрализованные игры. Обычно молодежь, взявшись за руки, ходит по кругу, сначала молча, затем кто-то начинает петь за ним другой, третий и далее все хором. Иногда песни сопровождаются играми-танцами: ягшаа (медвежья пляска), моритур-баша (лошадиная пляска), хотор наадан (глухариная пляска). Бурятские игры-танцы, являясь в какой-то степени подражательными движениями животных, представляют собой гармоничный сплав хореографии, вокала и подвижной игры. Удовлетворяя естественную тягу детей и подростков к двигательной деятельности, эти игры-танцы способствуют развитию находчивости, вызывают коллективные переживания, чувство локтя, радость совместных усилий, доброжелательность. И самой главной традицией нашего детского сада стало изучение бурятских танцев, ну а в зажигательный ёхор всегда включаются взрослые, показывая тем самым уважение традициям и любовь к родной культуре.
Фестивалем национальных бурятских соревновательных игр, имеющим давнюю традицию является сурхарбан, где участники оспаривают первенство в силе и ловкости, стрельбе из лука, по национальной борьбе, конным скачкам (мори урилдаан). Конные скачки характеризуются множеством традиций, среди которых прославление народными певцами лошади, одержавшей победу. После конноспортивных состязаний наибольший интерес у зрителей вызывает национальная бурятская борьба (барилдаан). Проведение малых спортивных соревнований «сурхарбанов» в летний период – дань традициям и один из элементов воспитания здорового образа жизни ребенка нашего детского сада.
Такие средства народной педагогики, как народные бурятские празднества и игры, основанные на национальных традициях, культивируют душевную чистоту, творчество, мужество и самообладание, служат делу воспитания детей в духе морального и физического совершенства.
Особое место в формировании национального характера средствами народной педагогики отводится семье, так как семья является одним из путей и способов проникновения национальной психологии в сознание детей. Национальные особенности и черты держатся в семье более устойчиво, чем в какой-либо другой области жизни нации, и в этом отношении семья выступает как бы хранителем национальной специфики. Если старшие в семье совершают те или иные поступки, действия, мотивированные национальной спецификой, то последние не могут не оказывать своего влияния на сознание, психику, поведение и практические поступки и действия других членов семьи, особенно детей. Это относится, прежде всего, к соблюдению в семье национальных обычаев и традиций, религиозных обрядов. В качестве примера можно привести примеры из жизни бурятской нации, которые показывают процесс проникновения ряда элементов психологии через семью в сознание детей «почитание старших» вообще, а в особенности в дни празднования Сагаалгана (Нового года), когда молодые первыми должны поздравить пожилых и подарить им подарок. Этот обычай мы используем, изготавливая вместе с детьми в творческих мастерских подарки для всех членов семьи ребенка-дошкольника, который испытывает особое чувство гордости и одновременно уважение к старшим, когда в особой торжественной обстановке он преподносит членам своей семьи подарки, изготовленные своими руками, при небольшой помощи взрослых воспитателей - наставников.
Уважительное отношение в семье друг к другу и почитание старшими младших, а младшими старших говорит тот факт, что в обращении используются не имена, а слова, показывающие выше указанные отношения.
Аха (старший брат), дуу (младший брат).
Эгэшэ (старшая сестра), дуу басаган (младшая сестра).
Уважение к старшим звучит и в пословицах, приведенных выше.
Существует дифференциация между родственниками отца и матери. Например: Абга (дядя по отцу), нагаса (дядя по матери). Подчеркивается в
разговоре, чей это внук (дочери или сына): Аша басаган (внучка (сына), зээ басаган (внучка (дочери)).
Дружба в семье, отчий дом высоко ценятся у бурят:
Аха дуунэр эбтэй haa, абдари алтан хэрэггуй.
Если братья (семья) дружные, то не нужен сундук золота.
Оорын дайда халуун, хариин дайда хуйтэн.
В гостях хорошо, а дома лучше, - звучат бурятские пословицы.
Интерес представляет наименование детей бурят. Основу бурятских антропонимов тюркского происхождения составляют апеллятивы, обозначающие предметы материальной культуры, термины родства и отвлеченные понятия, символически выражающие определенные благопожелания (счастья, крепкости здоровья, долголетия).
Например: Мангаал (счастье), Алимаа (яблоко), Балтуу (секира), Багдай (кинжал).
Большинство личных имен тибетско-буддийского происхождения также выражают лучшие душевные качества человека:
Самбуу (хороший), Лубсан (разумный), Рэгзэн (умный);
счастье благополучие:
Бутит (ведущий сына), Гунга (процветание), Галдан (счастливый);
силу, могущество:
Бал (блеск), Балдан (славный), Вандан (сильный), Вампил (увеличение силы).
Наличие охранных имен объясняется чувством предосторожности, боязни «злых сил». Официальное имя и бытовое (охранное) существовали в прошлом, иногда можно встретиться с двойным именем и в наши дни:
Муухай (плохой), Архинша (пьяница), Нохой (собака), Хуса (баран), Гулгэн (щенок).
Чадолюбие бурят особенно манифестируется как в именах-пожеланиях, так и в охранных именах, что связано с верой в магическую силу слова, имени, где имя звучит как заклинание, мольба:
Тогто (задержись), Мунхэ (вечный).
Отдавая дань традициям бурятского народа в детском саду мы проводим заседания клуба «Живое слово», темы которых посвящены родословной и именам «Моя родословная», «Что в имени тебе моем». Здесь особая роль отводится родителям, которые создают презентации и рассказывают в доступной форме о своей родословной, о значении их имен, проводя тонкую связь между нареченным именем и судьбой человека, о котором идет рассказ.
Мы также рядом с наименованием группы, которую посещает ребенок, вывесили наименование группы на бурятском языке. Очень интересное и трудное было задание, как для педагогов, так и для родителей,- перевести на бурятский язык название группы. Но, тем не менее, совместными усилиями с заданием справились и теперь «имя» своей группы можно прочитать и на бурятском языке. Как-то одна из родительниц спросила: «Зачем вам это? Ведь дети не умеют читать, да и не все смогут даже повторить». Я задумалась, а потом ответ пришел сам по себе – моя внучка, посещающая наш детский сад спросила, что там написано. Я прочитала вслух и в ее реплике услышала ответ той родительнице: «Как красиво ты сказала, бабушка. Я еще хочу что-нибудь хорошее запомнить». В словах маленькой девочки я услышала, что это нужно нам, так мы становимся более толерантными друг к другу, учимся воспринимать красоту речи, движений, музыки, осознавать мудрость наших предков, которые через века стараются донести до нас, что сила наша в единстве, а чтобы быть едиными нужно учиться понимать друг друга.
Итак, в семье национальный характер как составной элемент культуры, проникает не только в сознание, но и на подсознательный уровень, тем самым дети не только понимают национальное, но и чувствуют его. Это способствует формированию национального характера, как на логическом, так и на чувственном уровне.
Ознакомление детей с традициями, бытом, творчеством бурятского народа мы реализуем через проектную деятельность. Одним из масштабных проектов, реализованном в детском саду был проект по созданию мини-музея «Моя Бурятия», в который вошли мини-проекты «Окно в природу Муйской долины»,
«Белая юрта», «Русская изба», «Одежда и быт бурят». Продуктами проектов стали фото-выставка пейзажей Муйского района, коллекция полезных ископаемых, плодов и спилов деревьев, бурятские и русские национальные костюмы, обувь, предметы быта и старины, орудия труда, обрядовые предметы и многое другое. Гордостью проекта стало «строительство» макета юрты, в котором разместились персонажи.
В канун 70-летия Победы в Великой Отечественной войне мы разработали проект «Я помню, я горжусь!» итогом которого станут творческие выставки: «Герб моей семьи», «Макеты военной техники», «Памятники Муского района», «В моей семье есть ветеран», в реализацию которых активно включились родители.
На долю воспитателя выпала благородная задача – воспитать в ребенке чувство патриотизма, без которого немыслим человек будущего, патриот и гражданин своей Родины. Чтобы выполнить эту задачу воспитателям необходимо знать о традициях, быте и искусстве народов, проживающих в нашей стране. И в этом нам помогает этнопедагогика.
В Приложении привожу примеры бурятских народных игр, которые мы используем при проведении праздников, спортивных развлечений.
Список использованной литературы:
1. История Бурятии в вопросах и ответах:- Улан-Удэ: Издательство Обществено-научный центр «Сибирь», 1992.г.
2. История Бурятии: с начала XX века до начала XXI века: ч. 2. – Улан-Удэ: Издательство «Бэлиг», 2009.г.
3. Выдающиеся бурятские деятели (XVII – нач. XX в.). Часть I. / Сост. Ш.Б.Чимитдоржиев, Т.М. Михайлов, Д.Б.Улымжиев. Улан-Удэ, БГУ, 2001 г.
4. Историко- культурный атлас Бурятии.
5.Электронные издания:
Бурятия: история, культура, современное общество.
Приложение.
БУРЯТСКИЕ НАРОДНЫЕ ИГРЫ
ТАБУН (hурэг адуун).
Участники игры становятся в круг лицом к его центру, крепко держась за руки, изображают лошадей. В середине круга находятся жеребята. Они изредка издают звуки, подражающие лошадиному ржанию. Вокруг табуна ходит жеребец, охраняющий жеребят от нашествия волков. А два-три волка рыскают, норовят разорвать круг, схватить жеребенка и увести его в свое логово, чтобы накормить волчат. Жеребец, охраняющий табун, наводит страх, пугает волков. Если он осалит волка, то тот считается убитым. Игра продолжается до тех пор, пока жеребец не отгонит или не перебьет всех волков.
Правила игры: волк может разорвать круг. Пойманного жеребенка он должен ловко увести к себе в логово.
ИГОЛКА, НИТКА, УЗЕЛОК. (Зуун, утаhан, зангилаа).
Играющие встают в круг, держась за руки. Считалкой выбирают иголку, нитку, узелок. Все они друг за другом то вбегают в круг, то выбегают из него. Если же нитка или узелок оторвались, то эта группа считается проигравшей. Выбираются другие игроки.
Правила игры: иголка, нитка, узелок держатся за руки. Их надо не задерживая выпускать или впускать в круг и сразу же закрывать круг.
ВОЛК И ЯГНЯТА (Шоно ба хурьгад).
Один игрок – волк, другой – овца, остальные – ягнята. Волк сидит на дороге, по которой движется овца с ягнятами. Овца впереди, за нею друг за другом гуськом идут ягнята. Подходят к волку. Овца спрашивает «что ты здесь делаешь?» «Вас жду!» говорит волк. «А зачем нас ждешь?» - «Чтобы всех вас съесть!» С этими словами он бросается на ягнят, а овца загораживает их
Правила игры: ягнята держатся друг за друга и за овцу. Волк может ловить только последнего ягненка. Ягнята должны ловко делать повороты в сторону, следуя за движениями овцы. Волку нельзя отталкивать овцу.
ИЩЕМ ПАЛОЧКУ (Модо бэдэрхэ).
Участники игры становятся по обе стороны бревна, скамейки, доски), закрывают глаза. Ведущий берет короткую палочку (10 см.) и бросает ее подальше в сторону. Все внимательно слушают, стараются отгадать, где упадет палочка. По команде «Ищите!» игроки разбегаются в разные стороны, ищут палочку. Выигрывает тот, кто найдет ее, незаметно подбежит к бревну и постучит палочкой по бревну. Если же другие игроки догадались, у кого находится палочка и стараются запятнать его. Тогда палочка переходит к тому игроку, который догнал. Теперь уже он убегает от остальных.
Правила игры: осаленный должен быстро передать палочку.
БАБКИ-ЛОДЫЖКИ (Шагай наадан).
Бросание лодыжек (таранных костей) имеет много разновидностей:
1. Несколько лодыжек расставляют в ряд друг против друга по краям стола. Игроки разделяются на две команды. Они по очереди щелкают любую лодыжку из своего ряда в противоположную сторону. Сбитые лодыжки соперников они забирают себе. Выигрывает та команда, которая больше сбила лодыжек.
2. Большим пальцем щелкают по одной лодыжке, чтобы попасть в другую. Если попадание было удачным, то игрок сшибает следующую, и т.д. Сбитые лодыжки забирает себе.
3. Бег лодыжек: игрок щелчками по лодыжкам добивается, чтобы его лодыжки обогнали лодыжки соперника.
4. Бодание баранов: два игрока одновременно щелчками с противоположных сторон пускают друг на друга лодыжки. Побеждает тот, чья лодыжка упала на бок или перевернулась.
5. Кидание лодыжек с ладони вверх. Пока она летит вверх, надо собрать в кучу лодыжки, расположенные врассыпную на столе.
СУРХАРБАН (СТРЕЛЬБА ПО СОЛОМЕННЫМ БАБКАМ).
Стрельба из лука по связкам соломенных бабок или щиту, составленному из вязанок соломы или спутанных веревок, широко бытует под названием «сурхарбан», как один из элементов национального праздника. Другой ее вариант: стрелу пускают не на соломенную бабку, а просто вдаль. Побеждает тот, чья стрела улетит дальше.
Правила игры: соблюдать правильный прием стрельбы.
МУЗЫКА
Весьма самобытна бурятская песня, которая, несмотря на простоту и безыскусность формы, имела высокие художественные достоинства. Песня выражала радость, раздумья, любовь, грусть. Существовали песни - плачи, песни которые сопровождали те или иные хозяйственные работы, песни-призывания шаманов (дурдалга,шэбшэлгэ), которые они исполняли, призывая духов и небожителей, песни-прославления - соло, хороводные песни.
Бурятский хоровод - ёхор, является не просто хороводом, это настоящее искусство, в каждом селении существовали свои варианты ёхора. Исполнялся ёхор под собственное хоровое пение, движения его могли быть простыми, так и сложными. Песни исполнялись и под музыкальное сопровождение. Буряты знали струнные, духовые и ударные инструменты - бубен, хур, чанза, ятаг, лимба, сур, бичхур и т.д.
Особый раздел составляло музыкально-драматическое искусство культового назначения - шаманские и буддийские ритуальные действа, мистерии.
Шаманы пели, плясали, играли на музыкальных инструментах, разыгрывали различные представления, устрашающего или веселого характера.
Особо одаренные шаманы входили в транс, использовали фокусы, гипноз, могли "воткнуть" нож себе в живот, "отрубать" себе голову, "превращаться" в различных животных, птиц, испускать пламя, ходить по раскаленным углям.
Очень ярким действом была буддийская мистерия "Цам" (Тибет), представлявшая ряд пантомимических плясок, исполняемых ламами, одетыми в маски свирепых божеств - докшитов, людей с красивыми лицами, но большого размера, животных.
Значительное место в фольклоре занимали юроолы - стихи-благопожелания, пословицы, поговорки, загадки. Буряты ценили красоту слова, большое хождение имели афоризмы, иносказания, проводились состязания острословов-импровизаторов.
УЛИГЕРЫ
В традиционном фольклоре бурят наиболее древними и глубокими жанрами являются улигеры - сказания о подвигах героев, мифы и шаманские призывания.
Улигеры являются вершиной бурятской народной поэзии, являются эпическими сказаниями о былых временах. Аналоги улигеров можно встретить и в культурах других народов. Объем улигеров составлял от 5 и более 20 тысяч стихов, в которых мифология тесно сплеталась с историей. Улигеры исполнялись певцами-улигершинами, которые наизусть могли рассказывать их, подыгрывая себе на хууре - старинном щипковом музыкальном инструменте. Улигершины-сказители не просто исполняли известные им сказания, но и дополняли их, привносили что-то новое, изображая подвиги богоподобных богатырей, героические сцены сражений.
Каждая местность, долина имели своих сказителей, нередки были состязания между ними.
Героический эпос бурят состоит из более чем двухсот оригинальных произведений, среди них такие как "Аламжи мэргэн", "Айбуурай мэргэн", "Буха хара хубуун" и др. Центральным эпическим памятником бурят является эпос "Гэсэр", который по объему, эпичности и историческому значению стоит наравне с такими памятниками народной мысли калмыцкий народный эпос "ДЖАНГАР", карело-финская "Калевала", киргизский "Манас" и другими. Существует множество вариантов эпоса, он широко известен в Монголии, Китае. Наиболее архаичным, первозданным являются западно-бурятские варианты "Гэсэра", в Монголии и в Забайкалье эпос подвергся не всегда удачному влиянию буддизма. Начиная с 16-17 веков появляются исторические улигеры о реальных исторических героях - Шоно-баторе, Шилдэ занги, Бабжа-барас баторе и другие.
ЛЕГЕНДЫ
Богат и разнообразен сказочный жанр. Самыми древними являются волшебные сказки. Сказки о животных, позже, уже, когда Бурятия вошла в состав России, появились бытовые сказки. Сказки бурят понятны людям других культур, оригинальны и реалистичны. Очень тесно соприкасаются со сказками и эпосами мифы и легенды бурят. Мифы и легенды рассказывали о прошлом народа, о его прародителях - Буха-нойоне, Булагате, Эхирите, о героях эпосов, исторических личностях - Чингисхане, Бальжин-хатан, Бойль-баторе, мифических и существовавших в действительности правителях, богатырях, наделенных сверхъестественными способностями, умеющих разговаривать на языке животных, могущих общаться с небожителями, и даже сами становившиеся ими.
В мифах и легендах трудно понять, где правда, а где вымысел, они трудно постижимы для непосвященных, так как тесно связаны с шаманской верой бурят, которая довольно сложна и оригинальна. Здесь могут помочь предания, которые хоть, и не лишены вымысла, но более правдоподобно описывают те или иные исторические события.
П есни восточных бурят представлены большим количеством обрядовых и необрядовых песенных жанров. Они разнообразны в тематическом отношении, поражают богатством и красотой напевов: от медленных, богато орнаментированных − до быстрых и ритмичных. В современных условиях, связанных с разрушением традиционного уклада жизни, уходом в прошлое многих обрядов и праздников, песенная традиция, составляющая основу традиционной музыкальной культуры бурят, фактически приняла на себя роль этнического маркера.
Большинство фольклорных песенных жанров бытует в настоящее время, сохраняясь в памяти людей среднего и старшего поколения, либо функционирует во вторичных формах в рамках клубной деятельности; некоторые жанры уже не существуют в живом бытовании и представление о них можно получить, только прослушав архивные записи.
Народные песни, распространенные у восточных (хоринских) бурят повсеместно, обозначаются этническим термином дуун (‘песня’, мн.ч. дуунууд ). Преимущественно лирические по содержанию, они представлены большим числом песенных жанров, каждый из которых имеет собственное название. Жанровые группы песен выделяются исполнителями в первую очередь по содержанию поэтических текстов, а также в зависимости от стилистических характеристик напевов.
Как правило, песни не имеют авторства. В то же время, отдельные выдающиеся исполнители могут говорить о песнях собственного сочинения, как правило, имея в виду поэтический текст, созданный по традиционным образно-композиционным канонам.
Некоторым песням авторство приписывается. Таковы, в частности, многие түүхын дуунууд (‘исторические песни’), содержание которых связано с происходившими когда-то реальными событиями. Вот, например, одна из песен хори-бурята Шилдэ, бывшего в звании занги (невысокий чин предводителя рода). По преданию, во время проведения границы между Россией и Монголией он оказался на монгольской стороне, впоследствии пытался вернуться в Россию, но был схвачен и казнен. Перед казнью он спел песню, чтоб его слова передали родственникам.
Гүлэгэн, гүлэгэн харахан, зай да зай!
Гүйдэл шэнжэн адали [ээ].
Гүлэмэр багахан зангиниинь, зай да зай!
Суудал шэнжэн адали [ээ].
Гүйдэл шэнжэн адали [ээ].
Гунхар багхан зангиниинь, зай да зай!
Суудал шэнжэн адали [ээ].
Адуунайнга олондо, зай да зай!
Аранга шэбээ бодхолойб.
Айдарайнгаа ехэдэ, зай да зай!
Алтан хилэ алхалайб.
Хонинойнго олондо, зай да зай!
Хобто шэбээ бодхолойб.
Холшоройнго ехэдэ, зай да зай!
Хуули хилэ алхалайб.
Тэмээнэйнгэ олондо, зай да зай!
Тэбхэ шэбээ бодхолойб.
Тэршээгэйнгээ ехэдэ, зай да зай!
Тэгшэ хилэ алхалайб.
Гунан, гунан хараниинь, зай да зай!
Гурбан хүлдѳѳ шүдэртэй.
Гурбан дабхар сэрэг соо.
Дүнэн, дүнэн хараниинь, зай да зай!
Дүрбэн хүлдѳѳ шүдэртэй.
Гүлмэр баахан зангиниинь, зай да зай!
Дүрбэн зүгтѳѳ сэрэгтэй.
У молодого, неокрепшего Воронко, вот как вот,
У молодого маленького занги, вот как вот,
Признаки наездника, похоже есть.
У трехлетнего, трехлетнего Воронко, вот как вот,
Признаки бегунца, похоже, есть.
У маленького, неопытного занги, вот как вот,
Ухватки наездника, похоже, есть.
При множестве лошадей, вот как вот,
Изгородь с вышкой я воздвиг.
От избытка молодечества
Золотую границу перешел.
При множестве овец, вот как вот,
Воздвиг я насыпь с оградой.
От избытка беспечности своей, вот как вот,
Законный рубеж перешел.
При множестве верблюдов, вот как вот,
Изгородь с подпоркой воздвиг.
По неспокойному характеру своему, вот как вот,
Ровную границу перешел.
Трехлетний, трехлетний Воронко, вот как вот,
С путами на трех ногах.
Окружен войском в три ряда.
Четырехлетний, четырехлетний Воронко, вот как вот,
С путами на четырех ногах.
Молодой неокрепший занги, вот как вот,
С четырех сторон [окружен] войсками
У хори-бурят встречаются түүхын дуунууд о Бабжа Барас Баторе, Шоно Баторе Шилдэ-занги, о переселении племен, вылазках за кордон, принятии российского подданства, пограничной службе, Первой мировой войне и т.д. . Исполнение түүхын дуунууд обычно сопровождается повествованием, в котором излагаются исторические события, в его ткань вплетаются одна или несколько песен, концентрирующих в себе лирическую оценку происходящего; в них нередко от первого лица выражаются чувства и настроения героя. В настоящее время исторические песни, которые пели в основном пожилые мужчины, исполняются редко.
Трудно записать и охотничьи песни ангуушадай дуунууд (Аудио 01), посвященные охотничьему быту, прославляющие доблесть и меткость стрелков, природные богатства тайги. Их могли петь охотники во время охоты на вечерних привалах, чтоб порадовать духа-хозяина тайги, посылающего взамен богатую добычу. Не случайно охотничьи артели брали с собой в тайгу знатока песен и эпоса – улигершина , которому полагалась доля от общей добычи, даже если он не участвовал в охоте.
Широко распространены и пользуются особым почетом бурханэй или буддын магтаал дуунууд , прославляющие буддийские святыни. Они исполняются обычно пожилыми людьми, чаще всего женщинами. Очень популярны песни об Агинском, Эгитуйском и других дацанах (Аудио 02), о статуе Сандалового Будды Зандан-Жуу (Аудио 03).
Любимы в народе наполненные глубокой нежностью и уважением песни эхэ эсэгын дуунууд , прославляющие родителей:
Урдал хадын энгэрэтэ
Оюун шолуун эрэдэни.
Уураг сүүгээ хѳхүүлсэ,
Эжыл намдаа эрэдэни.
Саадал хадын энгэрэтэ
Сахюур шолуун эрэдэни.
Саганн сүүгээ хѳхүүлсэн,
Эжыл намдаа эрэдэни.
На солнечном склоне южной горы
Бирюзовый камень драгоценность.
Молоком своим вскормившая,
Мать для меня драгоценность.
На южном склоне дальней горы
Кремневый камень драгоценность.
Молоком своим белым вскормившая,
Мать для меня драгоценность .
Знатоки традиции до сих пор помнят песни, которые в старину сопровождали свадьбу. В прошлом они начинали звучать на предсвадебных играх невесты түүдэбшын наадан (‘играх костра’). За несколько дней до свадьбы невеста с друзьями и подругами отправлялась по улусам прощаться со своими родственниками. Те оповещали соседей, готовили еду, к вечеру собиралась молодежь, разжигали костры и устраивали прощальную вечеринку с пением песен.
Живое описание такого наадана можно найти в работе 1894 года сосланного в Сибирь народовольца, юриста Моисея Аароновича Кроля. «Когда наступает вечер, перед юртой невесты раскладывают костер, и молодежь начинает свое хождение вокруг огня. Воздух оглашается звуками бурятских песен. Специально свадебных песен нам не привелось слышать, может быть оттого, что таких нет; впрочем, некоторые из слышанных нами песен отчасти походили к случаю. … Хождение вокруг костра, чрезвычайно однообразное, сменяется изредка беганием вприпрыжку «Эримчихэнь»» .
Танцы вокруг костра или специально выставленной для этого случая телеги упоминает и бурятский хореограф, знаток народных танцев Татьяна Ефремовна Гергесова. «Юноши и девушки, взявшись за руки, скрещенные за спиной, группами по три-четыре или пять-шесть человек с песней расхаживали по направлению солнца вокруг костров или телег. Постепенно протяжная степная мелодия сменялась веселой песней. В такт веселой плясовой песни исполнялся танец «Ээрэмшээхэ»» .
В старину во время туудэбшын наадан исполнялся также хоровод нюрьеэлгэ (‘громыхание’) стоящими друг против друга шеренгами. Парни и девушки делились на две партии, становились плечом к плечу, соединяли руки за спинами и, покачиваясь, пели нэрьеэлгэй дуун . Каждая из сторон поочередно исполняла по две либо по четыре строчки песни .
Нэрье, нарье, нэрьеэл бэри, hѳѳ!
Нарhан модоной орой дээхэнүүр!
Наратал тэнгериин оёор доохонуур,
Айэ, hѳѳ! Нэрье, нэрье, нэрье бэри!
Xyhaн модоной орой дээхэнүүр,
Хурмаста тэнгэриин оёор доохонуур,
Нэрье, нэрье, нэрьэел бэри, hѳѳ!
Айэ, hѳѳ! Нэрье, нэрье, нэрье бэри!
Уляаhан модоной орой дээхэнүүр,
Уняартал тэнгэриин оёор доохонуур
Нэрье, нэрье, нэрьеэл бэри, hѳѳ!
Айэ, hѳѳ! Нэрье, нэрье, нэрье бэри!
Ундэр модоной орой дээхэнүүр,
Υүлэтэй тэнгэриин оёор доохонуур,
Нэрье, нэрье, нэрье, бэри hѳѳ!
Ай, hѳѳ! Нэрье, нэрье, нэрье бэри!
Над вершинами леса соснового,
Под дном неба солнечного
Греми, греми, еще пуще греми, эй!
Айэ, эй! Греми, греми, греми же пуще!
Над вершинами леса березового,
Под дном Хурмаста тэнгрия
Греми, греми, греми, еще пуще греми, эй!
Айэ, йэ! Греми, греми, греми же пуще!
Над вершинами леса осинового,
Под дном неба мглистого
Греми, греми, еще пуще греми, эй!
Айэ, эй! Греми, греми, греми же пуще!
Над вершинами деревьев высоких,
Под дном неба облачного
Греми, греми, еще пуще греми, эй!
Айэ, эй! Греми, греми, греми же пуще!
В нерьене могли петься, по-видимому, песни разного содержания – например, түүхын дуун или буддын дуун . Выдающийся исследователь бурятского музыкального фольклора Дашинима Санжиевич Дугаров связывает хоровод нэрьеэлгэ с культом огня, неба и бога-громовержца Айа. Он отмечает исчезновение этого хоровода уже к середине XX века и бытование нэрьеэлгэй дуунууд лишь в качестве «проголосных песен» (Видео 03).
Что касается собственно свадьбы, то в отличие от западных бурят-шаманистов, у восточных бурят-ламаистов в прошлом все основные ее ритуальные моменты сопровождались чтением буддийских молитв специально приглашенным ламой . Он указывал и предпочтительное время свадьбы. Песни же звучали в основном на свадебных застольях, устраиваемых на этапах сватовства, выплаты калыма, передачи приданного и, наконец, на заключительном свадебном пиру . В число свадебных турын дуунууд входили тѳѳлэйн дуунууд – песни при подношении бараньей головы, которые исполнял почитаемому гостю кто-либо из стариков – родственников жениха или невесты; аягын дуунууд ‘песни чаши’, сопровождающие поднесение чарки вина; песни-наказы жениху или невесте; худанарай дуунууд – песни сватов ; юроолай дуунууд – песни-благопожелания; архиин дуунууд – обычные застольные песни (Аудио 04).
Песни-наказы невесте захяа басаганай дуунууд или уусын дуунууд (‘песни крестца’; Видео 04), которые сопровождали поднесение ей мяса с крестцовой части животного, содержали наставления девушке: быть послушной и приветливой, слушаться и уважать старших, подчиняться мужу, не забывать родной дом:
Аятайхан газарта
Адуунайманай эдеэлсэ, абгаймни.
Ахмадайгаа ерэхэдэ,
Архияа барин гараарай, абгаймни.
Υлэмтэйхэн газарта
Yхэрэйманай эдеэлсэ, абгаймни.
Yбгэндэйгѳѳ ерэхэдэ
Yрүүмхэйн барин гараарай, абгаймни.
Хорхинсогтой газарта
Хонинойманай эдеэлсэ, абгаймни.
Худгандайгаа ерэхэдэ
Хойшоо болон суугаарай, абгаймни.
В осоковой местности
Быков наших пастбище, сестра моя.
Старшие будут приходить –
Выходи с вином навстречу, сестра моя.
В местности с сараной
Овец наших пастбище, сестра моя.
Старики будут приходить –
Выходи с рюмочкой навстречу, сестра моя.
В полынной местности
Табунов наших пастбище, сестра моя.
Сваты будут приходить –
Садись в сторонку, сестра моя .
В застольных песнях выражалась радость по поводу встречи с родней и приобретения новых родственников, благодарность хозяевам, собравшим всех за одним богатым столом.
Благопожеланиями восхваляли невесту и жениха, желали им многочисленного потомства, долгих лет богатой и счастливой жизни.
В то же время, все эти виды песен могли звучать и вне свадьбы. Например, тѳѳлэйн дуун , аягын дуун, юроолай дуун или худанарай дуун могли петься на застольях по другим случаям – в честь приезда гостей, рождения ребенка, на Сагаалган (Новый год) и т.д. За столом и просто так могли петься захяа дуунууд – наказы детям, друзьям, начальникам, уезжающим родственникам (Аудио 05), буддын дуунууд , нютагай дуунууд – песни о родных местах (Аудио 06, 07), песни–раздумья (Видео 01) и любые другие лирические песни.
В ситуации застолья пели также шуточные шог дуунууд , частушки шагша (Аудио 08), песни-загадки таабари дуунууд . Шуточными либо серьезными могли быть песни-диалоги дуу андалдаха (‘обмениваться песнями’) или дуу хаялсяха (‘бросаться песнями’), нередко перерастающие в целые песенные состязания между гостем и хозяином или группами гостей (Аудио 09).
Такого рода песенные состязания могли устраиваться и в круговом танце ёохор , мотивы, тексты и хореография которого в начале XX века были заимствованы хоринцами от западных бурят . В настоящее время этот жанр, обрядовый по происхождению, пребывает в продуктивном состоянии, появляются новые тексты, распеваемые в хороводе не только на западные, но и на восточнобурятские мелодии.
Песни сопровождали не только обряды, но и некоторые традиционные игры. Вершинные образцы песенной поэзии представлены в бэ h элигэй дуунууд , исполняющихся при игре с прятанием кольца. По мнению авторов первого руководства по собиранию бурятского фольклора Сергея Петровича Балдаева и Гунги Очировича Туденова, эти песни «по эпическому спокойствию, глубине содержания и красоте мелодии … не знают себе равных среди других бурятских песен. В цикл песен кольца входили лишь такие (отборные) песни, которые выдержали испытание временем» .
Игра проходила следующим образом. В одной из юрт или изб вечером собиралась молодежь, садилась полукругом или кругом. Один из участников игры прятал перстень бэ h элиг , другой его искал, а остальные пели песни. Тот, кто находил кольцо, получал право его прятать, а искать должен был человек, у которого оно было найдено. При втором способе игры присутствующие делились на две партии, представитель одной из которых прятал перстень, а входящий в другую партию его искал. Тот, кто не смог найти кольцо, или тот, у кого его нашли, должен был исполнить песню . По другим сведениям, песню пела группа проигравшего . В некоторых местах проигравшая группа отдавала одного своего члена в группу победителя . Игра могла продолжаться до утра, и побежденной признавалась та сторона, у которой иссякал запас песен .
Некоторые авторы пишут об установившейся последовательности в исполнении бэ h элигэй дуунууд и среди особенно популярных называют песни «Эрбэд сохор» («Чубарый конь»), «Урда уула» («Южная гора»), «Хэрээтэйхэн хээрээрэ» («Гнедой с крестом»), «Алтаргана» («Золотарник») и др. .
В числе игр, сопровождавшихся песнями, упоминается и игра прятания рукавиц . Ее развернутое описание приводит Т.Е. Гергесова. «Играющие, согнув колени, тесно садятся полукругом. Руки держат под коленями в обхват, чтобы незаметно передавать рукавицу друг другу. Впереди, спиной к играющим, становится искатель рукавицы, который после сигнала пускается в розыски.
Во время игры поют, покачиваясь из стороны в сторону, и это покачивание способствует незаметному переходу рукавицы из рук в руки. Таким образом, рукавица, словно волшебница, мелькает, показываясь то тут, то там, увлекая за собой искателя, который охотится за ней, как кошка за мышкой.
Играющий, показывая рукавицу или хлопнув ею искателя – «Бээлэй эндэ! Энэ, энэ!» («Рукавица здесь! Вот, вот!») – прячет ее под колени и, сделав вид, что передал соседу справа (на что тот соответственно реагирует), отправляет ее в другую сторону, т.е. старается обмануть» .
Здесь же приводится песня рукавиц бэлэйн дуунууд :
Ойро байhан бээлэйгээ
Олохо үгыдѳѳ гомодоорой,
Ушарhан ганса нүхэртэйгѳѳ
Уулзаа үгыдѳѳ гомодоорой.
Бээлэй намаас үнгэрчоо
Бэдэрээд абахые шамдаарай,
Хүдэhэн бээлэй үнгэрчоо
Хүсээд абахые шамдаарай.
Хүдэhэн бээлэй хамнаалай
Захын хүнэй хормойдо,
Бээлэй, бээлэй, бээлэй шуу
Бэдэрhэн хүндэ бү олдоорой.
Рукавицу, что вблизи
Не нашел, – печалься.
Друга милого
Не встретил – печалься.
Рукавица от меня уплыла,
Спеши поскорее найти.
Замшевая давно уплыла,
В погоню спеши поскорей.
Рукавичка, рукавичка чесучевая
У крайнего в подоле.
Рукавичка, рукавичка, рукавичка.
Кто ищет, тому не находись .
Несмотря на то, что игры прятания кольца и рукавиц в настоящее время исчезли, песни кольца до сих пор любимы и исполняемы, их тематика весьма разнообразна.
Приведем текст песни кольца «Эрбэд сохор», записанной Д.С. Дугаровым в 1960 году и бытующей до сих пор (Аудио 10).
Зүhэлүүр hайтай лэ зээрдэхэн
Зүhэл нэгэн адуунда лэ.
Зүhэлхэжэ лэ хархадам,
Күнэй hайхан хүлэг бэ лэ.
Эрбэд, эрбэд соохорхон
Эжэл соогоол янзатайл.
Знүүхэнш ябасан бэемнил
Эжыдээл абадаал ямбатай.
Арадаг, арадаг соохорхон
Адуун соогоол янзатайл.
Айдарханш ябасан бэемнил
Абадаал, эжыдээл ямбатай.
Хотогор, хотогор соохорхон
Хорой соогоол янзатай,
Холшорхон ябасан бэемнил
Хотон соогоол хүндэтэйл.
Алтан агуулын оройдо
Аадар яажа дусахан даа,
Аляадажа ябасан таниигаас
Амдиидаа яахажа салахан даа.
Мүнгэнхэн агуулын оройдо
Мүндэр яажа дусахан даа.
Мүрѳѳдэжэ ябасан бидэнүүд
Мүнѳѳдѳѳ яажа салахан даа.
Красивый рыжий конь -
В табуне одной масти,
Как посмотрю на него,
Какой же красивый аргамак.
Пестрый чубарый неук
В табуне красив собою.
Вот я молодой
Матушке и батюшке дорог.
Необъезженный дикий чубарый
В табуне красив собою.
Я, молодой, беззаботный,
Батюшке и матушке дорог.
Чубарый, с изогнутой спиной,
В загоне красив собою.
Я, молодой и беспечный,
В стойбище почитаем.
На вершине золотой горы
И капля ливня не упадет.
Озорные друзья, мы с вами
В жизни не расстанемся.
На вершине серебряной горы
И крупинка града не упадет.
Друзья безмятежной юности,
Возможно ли теперь расставанье?!
Бэ h элигэй дуунууд могли звучать в разных ситуациях – в хороводе, на застолье, при встрече высоких гостей, на предсвадебных играх невесты түүдэбшын наадан и т.д. Некоторые исполнители считают песни кольца свадебными, а игру прятания кольца связывают со свадебным ритуалом . В их числе – песенница с. Можайка Еравнинского р-на Бурятии Нина Найдановна Цыренжапова, спевшая бэ h элигэй дуун «Гнедой конь» (Аудио 11), вариант которой опубликован Д.С. Дугаровым:
Хэрээтэйхэн хээрээрээ
Хэтэхэн холо зорие,
Хэбтэсэн нойроо сэлэмээжэ,
Эжынгээ мэндые мэдэе.
Аргамжатайхан хээрээрээ
Аян холо зорие.
Анисан нойроо сэлэмээжэ
Абынгаа мэндые мэдэе.
Уяатайхан хээрээрээ
Отохон холо зорие.
Унтасан нойроо сэлэмээжэ,
Урагуудай мэндые мэдэе.
Хүхэрэн байгша хүбэшэмнай
Хүбѳѳгѳѳрѳѳ харгытай.
Хүүнэй болосонхон эжимнай
Хүнхинэн, ханхинан суугаа даа.
Харалан байгша хадамнай
Хаяагаараа харгытай.
Харил болосонхон эжымнай
Ханхинан, хүнхинэн суугаа даа.
На Карьке с крестом
Поедем в дальнюю даль.
Рассеяв свою сонливость,
На привязанном [бечевой] Карьке
В дальнюю дорогу поедем.
Рассеяв сомкнувшую глаза сонливость,
Осведомимся о здоровье матери.
На привязанном [за повод] Карьке
В дорогу дальнюю поедем.
Рассеяв ленивый сон,
Осведомимся о здоровье своих родичей.
Синеющий лесистый хребет наш
Имеет дорогу по склонам [краям].
Ставшая чужой, наша матушка
Сидит вздыхаючи.
Чернеющая скала наша
Имеет дорогу по низу косогора.
Ставшая чужой, наша матушка
Сидит вздыхаючи .
В качестве песен кольца могли петься и обычные лирические песни – любовные инаг дуранай дуунууд , ‘грустные’ гуниг дуунууд , шуточные шог дуунууд , песни-прославления родителей эхэ эсэгын дуунууд , исторические түүхын дуунууд , сиротские песни парня или девушки үншэн хүнэй или үншэн басаганай дуунууд , песни раздумий hанаан бодолой дуунууд , песни о родных местах нютагай дуунууд и т.д.
Среди песен, сопровождавших игры, упомянем также ныне исчезнувшие картежные песни хартаашадай дуунууд , которые пели игроки в карты, подбадривая себя и партнеров или хвалясь выигрышем (Аудио 12).
Как видно, описанные выше виды песен исполнители выделяют по разнородным признакам – тематическому, функциональному, эмоциональному, агентивному, композиционному, стилистическому и пр. Как следствие, жанровое обозначение песни может указывать на ее различные стороны: принадлежность к определенной тематической группе, поэтическое содержание, стилистические характеристики текста и напева и пр. (Аудио 07, 13; Видео 02).
Песня также может быть ‘долгой’ ута дуун либо ‘короткой’ богони дуун в зависимости от длины поэтического текста и, по-видимому, характера мелодии. По стилистическим характеристикам напева аялга песни могут быть уужам (‘распевными’, ‘широкими’), аалин (‘тихими’, ‘медленными’), татаад (‘протяжными’), тургэн (‘скорыми’) и дондур (‘средними’).
Как правило, ута , татаад и ужам дуунууд характеризуются развернутыми распевами (Аудио 03), а тургэн дуунууд, напротив, ритмичны и с небольшим количеством распевов (Аудио 08).
Кроме того, существуют названия, объединяющие песни в группы. Например, любовные, грустные, шуточные, песни о родителях, песни о родных местах, песни-наказы, песни с военной тематикой дэйнэ или сэрэгэй дуунууд , колхозные колхозай дуунууд , трудовые ажалай дуунууд и т.д. Скорые, «средние» или «долгие» песни относятся к разряду ‘обычных’ юрын дуунууд : они могут петься в любое время и по любому поводу. Для некоторых особенно ценимых и считающихся старинными песен разных жанров употребляется также термин домог дуунууд («историко-лирические песни» ); чаще всего такие песни исполняются на протяжные или «средние» мелодии.
В целом, мелодика хори-бурятских песен весьма разнообразна. Мелодический фонд песенной традиции составляют специфичные для хоринцев типовые напевы, на каждый из которых могут быть спеты разные песенные тексты, в том числе, разножанровые. Интересно, что одна и та же мелодия, при необходимости ускоренная или замедленная, расширенная или сжатая метроритмически, обросшая мелодическими и тембровыми украшениями, с увеличенным количеством ступеней в звукоряде или, напротив, упрощенная, может использоваться для протяжной, ‘средней’ или скорой песни . Некоторую закрепленность круга напевов за жанром демонстрируют, пожалуй, лишь заимствованные от западных бурят ёхорные песни, что не исключает исполнения на эти же напевы песен иных жанровых групп. Репертуар одного исполнителя может включать как несколько, так и один напев, на который он распевает все известные ему тексты.
Небольшая часть мелодий, зафиксированных у хоринцев, встречается и у других локальных групп бурят. Эти мелодии составляют общебурятский мелодический фонд, значительно пополнившийся в XX веке за счет ёхора и советских песен. Крайне редко встречаются песни, сочетающие (вероятно, вследствие заимствований) мелодические строки из восточнобурятских и западнобурятских типовых напевов .
Помимо типовых напевов имеется небольшое количество мелодий с закрепленными за ними текстами. Чаще всего они имеют собственные названия – «Гургалдай» («Соловей», Аудио 13), «Алтаргана» («Золотарник») и проч. .
Ладовой основой хори-бурятских песен являются ангемитонные (бесполутоновые) лады: широко распространена пентатоника во всех пяти видах, встречаются также трех-четырех, редко двузвучные ангемитонные лады (так называемая «неполная» пентатоника) с широкими зонами ступеней. Преобладают структуры с основным тоном «ля» в звукоряде типа «соль-ля-до-ре-ми» .
Склад хори-бурятских песен преимущественно монодийный, большинство песенных жанров допускает как сольное, так и совместное пение, при котором возникает гетерофония. В заимствованных песнях ёхора можно встретить многоголосие так называемого ленточного типа, когда мелодия излагается параллельными интервалами (терциями, квартами, квинтами), иногда этот параллелизм нарушается.
Песни состоят из нескольких музыкально-поэтических четырехстрочных строф, отделенных друг от друга паузами. Начала и концы поэтических строк выделены разного рода созвучиями. В последующих строфах, как правило, варьируется текст и мелодия первой строфы.
Мелострофы состоят из двух двустиший, одинаковых или почти одинаковых по мелодическому строению и объединенных поэтическим параллелизмом. Все четные строки в мелострофе, как и все нечетные, сходны по музыкальному, синтаксическому, а часто и образному строению и образуют мелострофы типа АВАВ или АА 1 АА 1 . Строки одной четности, как правило, выравниваются по времени звучания, соседние же строки зачастую различаются по длине.
Мелостроки делятся на полустроки с помощью вербальных (постоянный словораздел, аллитерации) и музыкальных (паузы, глиссандо, мелодическое подобие и проч.) средств.
В песнях ведущей является тоническая система стихосложения, счетной единицей в которой является слово. Встречается три типа поэтических строк – из двух, трех и четырех обобщенных слов (т.е. смыслонесущих слов с относящимися к ним предлогами и разного рода частицами или устойчивых словосочетаний). Двух- и четырехсловные строки в пределах одной песни не используются. Вторичны силлабические закономерности: они проявляются в том, что все четные и все нечетные строки строфы, сходные в синтаксическом отношении, различаются не более чем на три слога .
Песенная традиция хори-бурят в настоящее время сохраняет свое живое функционирование и в достаточной степени открыта для экспедиционного изучения. Вместе с тем за более чем вековую историю ее фиксации можно проследить произошедшие в ней к концу XX – началу XXI веков изменения. В первую очередь они коснулись контекста бытования песен в рамках традиционной музыкальной культуры: в условиях практически полного исчезновения эпоса и ряда других жанров именно песенная традиция, охватывающая обрядовую, эпическую и лирическую сферы бурятской традиционной культуры, приняла на себя роль ее этнического маркера.
Изменился и жанровый состав песенной традиции: некоторые виды песен, например, о 12-летнем календарном цикле, большинство исторических, охотничьих, отчасти свадебных, песни хоровода нэрьеэлгэ практически прекратили свое существование. С уходом в прошлое традиционных обрядов и праздников многие песни утратили свое обрядовое содержание и исполняются как лирические в быту или со сцены, востребованные клубными самодеятельными коллективами и сольными исполнителями. Усиливаются процессы взаимодействия между хоринской, селенгинской и западнобурятскими песенными традициями, что выражается в заимствовании напевов и текстов.
1. Дугаров Д.С. Бурятские народные песни: В 3-х тт. Т. 1: Песни хори-бурят. Улан-Удэ, 1964. С. 114–115.
2. См.: Тулохонов М.И. Бурятские исторические песни. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1973.
3. Дашиева Л.Д. Традиционная музыкальная культура бурят: Учеб.-метод. пособие.- Улан-Удэ: Республ. тип., 2005. С. 102.
4. Кроль М. Брачные обряды и обычаи у забайкальских бурят // Известия ВСОРГО, Т. XXV. № 1. Иркутск, 1894. – С. 61.
5. Гергесова Т.Е. Бурятские народные танцы. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1974. С. 14–15; См. так же - Линховоин Л. Заметки о дореволюционном быте агинских бурят. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1972. С. 94.
6. См.: Дугаров Д.С. Песенное творчество селенгинских бурят: Музыкально-этнографическое и теоретическое исследование: Автореф. дисс. ... канд искусствоведения. М., 1969. С. 190–191; Шагдарон С.Д., Очиров Б.Д. Игры и увеселения агинских бурят // Сборник в честь 70-летия Г.Н.Потанина / Записки ИРГО по отд. этнографии. Т. XXXIV. С-Пб, 1909. С. 468.
7. Дугаров Д.С. Исторические корни белого шаманства (на материале обрядового фольклора бурят). М.: Наука, 1991. С. 185.
8. Тулохонов М.И. Бурятские исторические песни. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1973. С. 86.
9. Дашиева Л.Д. Традиционная музыкальная культура бурят: Учеб.-метод. пособие.- Улан-Удэ: Республ. тип., 2005. С. 51.
10. См.: Балдаев С.П. Бурятские свадебные обряды. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1959. (Труды БКНИИ).; Кроль М. Брачные обряды и обычаи у забайкальских бурят // Известия ВСОРГО, Т. XXV. № 1. Иркутск, 1894. – С. 54-87.
11. См.: Балдаев С.П. Бурятские свадебные обряды. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1959. (Труды БКНИИ).
12. Дондуков У.-Ж. Ш., Цыренов Б.-Н. Ц. Песни тугнуйских бурят // Советская литература и фольклор Бурятии. Вып.1. Улан-Удэ, 1961. С. 158-173. С. 161.
13. Болдонова Т.М. Традиционные песни хоринских бурят (По материалам фольклорной экспедиции 1957 г.) // Краткие сообщения БКНИИ СО АН СССР. Вып. 1. Улан-Удэ, 1959. С. 134.
14. См.: Болдонова Т.М. Традиционные песни хоринских бурят (По материалам фольклорной экспедиции 1957 г.) // Краткие сообщения БКНИИ СО АН СССР. Вып. 1. Улан-Удэ, 1959. С. 136; Дугаров Д.С. Бурятские народные песни: В 3-х тт. Т. 1: Песни хори-бурят. Улан-Удэ, 1964. С. 23; Тугутов И.Е. Игры в общественной жизни бурят. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1989. С. 57.
15. Балдаев С.П., Туденов Г.О. Руководство по собиранию бурятского фольклора. Улан-Удэ, 1959. (Труды БКНИИ). С. 11.
16. Болдонова Т.М. Традиционные песни хоринских бурят (По материалам фольклорной экспедиции 1957 г.) // Краткие сообщения БКНИИ СО АН СССР. Вып. 1. Улан-Удэ, 1959. С. 133.
17. Балдаев С.П., Туденов Г.О. Руководство по собиранию бурятского фольклора. Улан-Удэ, 1959. (Труды БКНИИ). С. 11.
18. См.: Шагдарон С.Д., Очиров Б.Д. Игры и увеселения агинских бурят // Сборник в честь 70-летия Г.Н.Потанина / Записки ИРГО по отд. этнографии. Т. XXXIV. С-Пб, 1909. С. 465; Тугутов И.Е. Игры в общественной жизни бурят. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1989. С. 17.
19. Дугаров Д.С. Бурятские народные песни: В 3-х тт. Т. 1: Песни хори-бурят. Улан-Удэ, 1964. С. 20.
20. См.: Балдаев С.П., Туденов Г.О. Руководство по собиранию бурятского фольклора. Улан-Удэ, 1959. (Труды БКНИИ). С. 12; Дашиева Л.Д. Традиционная музыкальная культура бурят: Учеб.-метод. пособие.- Улан-Удэ: Республ. тип., 2005. С. 117.
21. Дондуков У.-Ж. Ш., Цыренов Б.-Н. Ц. Песни тугнуйских бурят // Советская литература и фольклор Бурятии. Вып.1. Улан-Удэ, 1961. С. 163
22. Гергесова Т.Е. Бурятские народные танцы. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1974. С. 22–23.
23. Там же. С. 23.
24. Дугаров Д.С. Бурятские народные песни: В 3-х тт. Т. 1: Песни хори-бурят. Улан-Удэ, 1964. С. 104–106.
25. Болдонова Т.М. Традиционные песни хоринских бурят (По материалам фольклорной экспедиции 1957 г.) // Краткие сообщения БКНИИ СО АН СССР. Вып. 1. Улан-Удэ, 1959. С. 134–135.
26. Дугаров Д.С. Бурятские народные песни: В 3-х тт. Т. 1: Песни хори-бурят. Улан-Удэ, 1964. С. 108–110.
27. Болдонова Т.М. Традиционные песни хоринских бурят (По материалам фольклорной экспедиции 1957 г.) // Краткие сообщения БКНИИ СО АН СССР. Вып. 1. Улан-Удэ, 1959. С. 135.
28. Туденов Г.О. Наблюдения по фольклору бурят Еравнинского и Хоринского аймаков // Краткие сообщения БКНИИ СО АН СССР. Вып.1. Улан-Удэ, 1959. С. 121.
29. См.: Новикова О.В. Звуковысотность в вариантах типовых напевов бурятских песен // Протяжные песни монгольских народов. Улан-Удэ, 2010. С. 111-122; Она же. Типовые напевы и ладовая вариантность в бурятских народных песнях // Народная культура Сибири: Мат-лы XVIII науч. семинара-симпоз. Сиб. регион. вуз. центра по фольклору. – Омск, 2009. – С. 151-156.
30. См.: Новикова О.В. Типовые напевы в песенной традиции бурят // Народная культура Сибири: Мат-лы XV науч. семинара-симпоз. Сиб. регион. вуз. центра по фольклору. − Омск, 2006. С. 52-55.
31. См.: Новикова О.В. Современное состояние песенной традиции бурят: результаты экспедиционного изучения // Традиционные музыкальные культуры на рубеже столетий: проблемы, методы, перспективы исследования: Мат-лы междунар. науч. конф. М., 2008. С. 166-172.
32. См.: Новикова О.В. Пентатоника в песенной традиции бурят. – Новосибирск: Окарина, 2010.; Она же. Узкообъемные ладовые структуры в музыкальном фольклоре бурят // Народная культура Сибири: Мат-лы XVII науч. семинара-симпоз. Сиб. регион. вузов. центра по фольклору. Омск, 2008. С. 95-100.
33. См.: Мазепус В.В., Новикова О.В. Музыкально-ритмическое воплощение бурятского песенного стиха // Музыкальная культура как национальное и мировое явление: Мат-лы междунар. науч. конф. Новосибирск, 2002. С. 88-103.; Новикова О.В. Пентатоника в песенной традиции бурят. – Новосибирск: Окарина, 2010.
Фольклор бурят - устное народное творчество, стал складываться ещё в дочингисхановские времена, он был формой познания жизни, художественного восприятия окружающего мира. Бурятский фольклор состоит из мифов, улигеров, шаманских призываний, легенд, культовых гимнов, сказок, пословиц, поговорок, загадок. Мифы о происхождении Вселенной и жизни на земле. Улигеры - эпические поэмы большого размера: от 5 тысяч до 25 тысяч строк. Содержание поэм героическое. Исполняли улигеры речитативом сказители (улигершины).
Музыка
Весьма самобытна бурятская песня, которая, несмотря на простоту и безыскусность формы, имела высокие художественные достоинства. Песня выражала радость, раздумья, любовь, грусть. Существовали песни - плачи, песни которые сопровождали те или иные хозяйственные работы, песни-призывания шаманов (дурдалга,шэбшэлгэ), которые они исполняли, призывая духов и небожителей, песни-прославления - соло, хороводные песни.
Бурятский хоровод - ёхор, является не просто хороводом. Это настоящее искусство, в каждом селении существовали свои варианты ёхора. Исполнялся ёхор под собственное хоровое пение, движения его могли быть простыми, так и сложными. Песни исполнялись и под музыкальное сопровождение. Буряты знали струнные, духовые и ударные инструменты - бубен, хур, чанза, ятаг, лимба, сур, бичхур и т.д.
Особый раздел составляло музыкально-драматическое искусство культового назначения - шаманские и буддийские ритуальные действа, мистерии.
Шаманы пели, плясали, играли на музыкальных инструментах, разыгрывали различные представления, устрашающего или веселого характера.
Особо одаренные шаманы входили в транс, использовали фокусы, гипноз, могли "воткнуть" нож себе в живот, "отрубать" себе голову, "превращаться" в различных животных, птиц, испускать пламя, ходить по раскаленным углям.
Очень ярким действом была буддийская мистерия Цам (Тибет), представлявшая ряд пантомимических плясок, исполняемых ламами, одетыми в маски свирепых божеств - докшитов, людей с красивыми лицами, но большого размера, животных.
Значительное место в фольклоре занимали юроолы - стихи-благопожелания, пословицы, поговорки, загадки. Буряты ценили красоту слова, большое хождение имели афоризмы, иносказания, проводились состязания острословов-импровизаторов.
Легенды
Богат и разнообразен сказочный жанр. Самыми древними являются волшебные сказки. Сказки о животных, позже, уже, когда Бурятия вошла в состав России, появились бытовые сказки. Сказки бурят понятны людям других культур, оригинальны и реалистичны. Очень тесно соприкасаются со сказками и эпосами мифы и легенды бурят. Мифы и легенды рассказывали о прошлом народа, о его прародителях - Буха-нойоне, Булагате, Эхирите, о героях эпосов, исторических личностях - Чингисхане , Бальжин-хатан, Бойль-баторе, мифических и существовавших в действительности правителях, богатырях, наделенных сверхъестественными способностями, умеющих разговаривать на языке животных, могущих общаться с небожителями, и даже сами становившиеся ими.
В мифах и легендах трудно понять, где правда, а где вымысел, они трудно постижимы для непосвященных, так как тесно связаны с шаманской верой бурят, которая довольно сложна и оригинальна. Здесь могут помочь предания, которые хоть, и не лишены вымысла, но более правдоподобно описывают те или иные исторические события.
Улигеры
В традиционном фольклоре бурят наиболее древними и глубокими жанрами являются улигеры - сказания о подвигах героев, мифы и шаманские призывания.
Улигеры являются вершиной бурятской народной поэзии, являются эпическими сказаниями о былых временах.
Аналоги улигеров можно встретить и в культурах других народов. Объем улигеров составлял от 5 и более 20 тысяч стихов, в которых мифология тесно сплеталась с историей. Улигеры исполнялись певцами-улигершинами, которые наизусть могли рассказывать их, подыгрывая себе на хууре - старинном щипковом музыкальном инструменте. Улигершины-сказители не просто исполняли известные им сказания, но и дополняли их, привносили что-то новое, изображая подвиги богоподобных богатырей, героические сцены сражений.
Каждая местность, долина имели своих сказителей, нередки были состязания между ними.
Героический эпос бурят состоит из более чем двухсот оригинальных произведений, среди них такие как "Аламжи мэргэн", "Айбуурай мэргэн", "Буха хара хубуун" и др. Центральным эпическим памятником бурят является эпос "Гэсэр", который по объему, эпичности и историческому значению стоит наравне с такими памятниками народной мысли калмыцкий народный эпос "Джангар", карело-финская "Калевала", киргизский "Манас" и другими. Существует множество вариантов эпоса, он широко известен в Монголии, Китае. Наиболее архаичным, первозданным являются западно-бурятские варианты "Гэсэра", в Монголии и в Забайкалье эпос подвергся не всегда удачному влиянию буддизма. Начиная с 16-17 веков появляются исторические улигеры о реальных исторических героях - Шоно-баторе, Шилдэ занги, Бабжа-барас баторе и другие.
В Монголии наиболее известен вариант эпоса о Гэсэре под названием Лин-Гэсэр. Считается что эта версия эпоса является переводом оригинальной версии эпоса с тибетского языка, откуда, собственно и берет свое название - Гэсэр.
В западнобурятских версиях эпоса Абай Гэсэр примечательно то, что все действие сказания идет непосредственно на земле проживания западнобурятских племен. Будь это топономические названия местностей битв Гэсэра с мангадхаями, местом его рождения, кочевок и т.п. Эта особенность западнобурятских версий дает основание называть их наиболее архаическими версиями народного эпоса. Кроме этого, сравнительно большое количество сохранившихся версий эпоса пришли к нам из бурятских районов в Западной Бурятии, что тоже отмечается современниками как наиболее оригинальный национальный вариант эпоса по сравнению с другими аналогичными версиями эпоса Гэсэр у народов Центральной Азии.
Литература
- Н. Поппе . Бурятская литература // Литературная энциклопедия 1929-1939 .
- Бардаханова С. С., Соктоев А. Б. Система жанров бурятского фольклора. Улан-Удэ: Бурятский институт общественных наук СО АН СССР, 1992.
- Дугаров Д. С., Неклюдов С. Ю. Исторические корни белого шаманства: На материале обрядового фольклора бурят. - М.: Наука, 1991.
- Жамбалова С. Г. Профанный и сакральный миры ольхонских бурят (XIX-XX вв.). - Новосибирск: Наука, 2000.
- Историко-культурный атлас Бурятии. - М., 2001.
