Несколько лет назад у меня был роман с 60-летним мужчиной, за которого я даже мечтала выйти замуж. Сейчас эта история уже кажется забавным эпизодом, но тогда мне было не до смеха! Может быть, кому-нибудь из вас, наивно полагающим, что любви все возрасты покорны, пригодится мой опыт.

"Старый конь борозды не портит", – говорил мой 75-летний дедушка, отправляясь на свидание к очередной 30-летней подружке. Он не раз бывал бит за свой не по годам бурный темперамент; обманутые мужья, сгибавшиеся под тяжестью ветвистых рогов, поджигали егодоми писали грозные письма на работу, а он только ухмылялся и продолжал заниматься этим приятным во всех отношениях делом. Скептически посматривая на сухонькое тело моего родственника и его сморщенную, как печеное яблоко кожу, я со свойственным школьному возрасту максимализмом восклицала: "Ну что они нашли в этой развалине?", имея в виду безоглядно бросающихся в престарелые объятия девушек. И вместо ответа всегда получала увесистую оплеуху от собственной бабушки: "Глупая ишшо, вырастешь – поймешь". Бабка моя как в воду глядела!

Когда мне исполнилось 25, я с удивлением обнаружила поджарого старичка, настойчиво мелькающего среди юных поклонников. Голова его стала белой еще лет за двадцать до моего рождения, но походка сохранилась упругая, теннисная ракетка из рук не выпадала, да и одевался он, несмотря на возраст, дорого и со вкусом. Мы встречались два раза в неделю в спортивном клубе. Сергей (он запретил называть себя по отчеству!) прыгал наравне с молодыми по корту, я же скромно постукивала мячом о стенку. Потому что с "чайником" типа меня никто не играл, кроме тренера. И вдруг, в один не самый погожий день, когда грачи уже улетели, а зима, как всегда, запаздывала, Сергей, благородный рыцарь, затянутый в доспехи Adidas, предложил мне сыграть пару сетов.

Кто увлекался большим теннисом, меня поймет. Сначала, мусоля ракетку в мокрых от волнения ладошках, я пропускала один мяч за другим. Но Сергей подбадривал громкими криками, мол, давай, не расслабляйся, и даже немного подыгрывал… Покидая корт, я чувствовала себя Штеффи Граф и от восторга не придала значения тому, как Сергей пожал мой локоть: нежно, но со значением.

Мы договорились встретиться около его машины минут через двадцать. Подтянутый и бодрый, этот 60-летний мужчина в спортивном костюме показался мне почти юношей. Я не замечала ни предательски набухших мешочков под его глазами, ни рассыпанных по рукам коричневых пятнышек, обычно появляющихся после пятидесяти… Слушая мелодию его слегка надтреснутого голоса, я вспоминала, как однажды кто-то в клубе рассказал мне историю трагической любви Сергея. Его второй брак заключался на небесах, и в жертву этому были принесены семья, дети, квартира. И когда, казалось, все препятствия остались позади, жена Сергея трагически погибла. В авиакатастрофе.

Расслабившись на кожаном сиденье машины, я размышляла о том, какой же Сергей деликатный. Не потащил меня тут же в койку, как это сделал один начинающий, но перспективный дипломат, а пригласил поужинать – и вовсе не в "Макдональдс", как мой назойливый коллега-ухажер. Значит, Сергей не скупердяй, тут же сделала я поспешный вывод, а вполне респектабельный мужчина. И при этом очень внимательный. Ну, кто из этих юных оболтусов-вздыхателей расспросил меня – причем за 15 минут дороги! – о возрасте "мамочки и папочки", об их болезнях и любви к огороду. Кто из этих ветреных ловеласов дал с ходу сразу два практических совета: как моей тете лучше бороться с ноющими болями в коленной чашечке и где она же может недорого вставить зубы…

Это был какой-то ностальгический вечер-знакомство. Сергей, не выпуская из рук кончики моих пальцев, рассказывал о своем детстве, о том, какие чудесные у него были родители, как обожает своих дивных внуков! Он говорил и говорил, прерываясь лишь для того, чтобы поинтересоваться у официанта, какой соус подадут к овощам – в его возрасте белки уже вредны…

Вернувшись домой, я долго не могла уснуть и думала о том, что сама судьба подарила мне этот вечер. И Сергея – с его судьбой, нелюбимой третьей женой, розами, которые он выращивает на даче, любимой собачкой Фунтиком. Воображение разгулялось: за полчаса я нарисовала портрет моего героя, наделив его всеми существующими на свете добродетелями, и буквально размазала по стенке прежних поклонников, обнаружив у них массу недостатков.

А потом неожиданно подумала: а что если душа его рано погибшей жены переселилась в меня… И наша встреча – не случайное стечение обстоятельств, а закономерность, и отныне нам суждено понимать друг друга с полуслова, ходить на вернисажи и джазовые концерты, выращивать розы, сидеть в кафешках и любить… На этой оптимистической ноте я и уснула.

События разворачивались стремительно. Сергей, несмотря на занятость, звонил мне каждый день, снова пригласил поужинать – после очередной тренировки, а потом мы заехали в чью-то временно пустующую квартиру. Где, понятное дело, занялись любовью. Сергей не был похож на предыдущих любовников, напоминавших голодных и не очень хорошо воспитанных псов. Он изучал мое тело, как настоящий гурман, – тщательно, с нескрываемым удовольствием, сантиметр за сантиметром. И заурчал, как хищный зверь, услышав мой протяжный стон.

Я еще не успела вернуться на грешную землю, как Сергей, быстренько приняв душ, уже звонил жене и сладким голоском верещал: мол, совещание, плавно перешедшее в ужин, закончилось, и он скоро будет дома. "Не гуляй с Фунтюшей, – крикнул он напоследок в телефонную трубку, – сегодня моя очередь!" Как ни в чем не бывало он подал мне руку, помог подняться с дивана, где я лежала, вяло, разглядывая лепнину на потолке и, шлепнув по голой попке, попросил быстрее одеваться. "Меня же ждет собачка, – объяснил Сергей. – Она, бедняжечка, уже старенькая, скучает. И не может без меня уснуть", – неожиданно закончил он свой не подобающий моменту монолог и стал торопливо застегивать куртку.

Сергей подвез меня к дому, поблагодарил за доставленное удовольствие мягким поцелуем и нежно прошептал: "До понедельника! Выходные я всегда провожу с семьей на даче, набираюсь сил". Вот тут бы мне вспомнить родного дедушку, хотя бы на минуту задуматься о секрете его успеха и не строить никаких далеко идущих планов! Но, как известно, хорошие мысли всегда посещают нас с опозданием.

Мы занимались сексом раз в две недели – Сергей был якобы очень занят. И очень требователен. Он то заставлял меня выступать перед ним в роли стриптизерши, то ласкать саму себя – иначе ему было трудно возбудиться, то уговаривал поехать к его приятелю Николаю (похоже, лет 65) и заняться любовью втроем. А чуть позже начал выпытывать, с кем из подружек я особенно близка, и рассказывал невероятно захватывающие, по его мнению, истории о том, как прекрасно любить друг друга, наблюдая сексуальные упражнения лесбиянок. И после такой "идеологической обработки" он выкраивал еще минут пятнадцать, чтобы посидеть со мной на кухне в очередной квартире без хозяев и выпить чашку пустого чая – на рестораны он теперь не тратился. И поговорить… О его давлении, пробежках по утрам, непростых отношениях с внуками, предстоящих поездках за границу, естественно, без меня… Однажды, когда, не выдержав, я с возмущением воскликнула, что нужна ему только для постели, Сергей самодовольно улыбнулся и ответил, ничуть не смущаясь: "Радуйся, дурочка!"

Я погружалась в пучину этих странных отношений и чувствовала, что погибаю. С одной стороны, никак не могла расстаться с мыслью о романе века и о пленительном герое, мною же и сочиненных. И отказаться от очень хорошего секса – если забыть о провокационных разговорах. С другой стороны, я постепенно превращалась в 60-летнюю пенсионерку: незаметно для себя начала думать о глицерине и танакане, читать статьи о сексе в пожилом возрасте, ездить на дачу, забыв о танцах и пикниках… Я не встречалась с прежними друзьями и любовниками, которых сама же разогнала, и никак не могла найти силы изменить собственную жизнь. Наши отношения тянулись еще полгода – я пыталась вытащить Сергея в театр или на вернисаж, с упорством сумасшедшей надеясь переломить ситуацию. А он чинно выезжал с женой на концерты Спивакова и посещал престижные аукционы, выкраивая для меня несколько часов два раза в месяц. И ни минуты больше.

Не знаю, чем закончилась бы эта история, если бы не день рождения моей подружки Машки, на который я попала совершенно случайно. Гремела музыка, шампанское лилось рекой, беззаботные парочки танцевали и болтали о ерунде. За мной тут же принялся ухаживать долговязый очкарик Вадим, который вроде бы, как и Сергей, рассказывал о своей собаке и утренних пробежках в парке Дружбы, но… заряжал меня совсем другой энергией. Вадим тормошил меня, приглашал в какие-то спортивно-туристические походы, обещал дать кассету с последним "ужастиком" Уэса Крейвена и вообще предложил прогуляться в воскресенье по Бульварному кольцу – всего-то восемь километров!

"Ничего себе маршрутик!" – заскрипел внутри меня голос Сергея, и я автоматически потерла занывшее вдруг колено. И тут меня прорвало: громким голосом, не обращая внимания на изумленные взгляды окружающих, я вдруг запела "Отречемся от старого мира". Его прах я отряхнула в тот же вечер, прокувыркавшись часа три в постели с Вадимом. Ночью, полистав двухтомник "Пословицы мира", решительно написала на обоях "Когда горит старый амбар – тушение ему не поможет", занесла телефон Сергея в черный список и… только тогда наконец-то поняла секрет популярности моего неугомонного деда! Даже в преклонном возрасте он оставался эдакой бесплатной таблеткой экстази для молодых, но уже замученных бытом теток и поэтому был редкостным исключением из правил – в его годы обычно бывает наоборот.

Наталья Акишкина

Психология любви Ильин Евгений Павлович

3.3. «Любви все возрасты покорны…»

Еще А. С. Пушкин писал, что «любви все возрасты покорны…». И действительно, человек всю жизнь кого-нибудь любит: в детстве - родителей, воспитателей, учителей; в зрелом возрасте - жену или мужа, своих детей; в старости - внуков.

Рассказывает учительница

Первый класс. Проходим с детьми медкомиссию. От корпуса к корпусу идем парами. Игорек в паре со мной. Идем, разговариваем… И тут он мне заявляет, что когда вырастет, то женится на мне. Я отшучиваюсь: «Игореша, да я же старая уже буду!» На что он отвечает: «Да и я уже не молодой буду!»

Этот год… В первый класс в пятый раз. Молодой поклонник - Егор. Очень любит ходить в школу. Выполняет письменную работу, подзывает меня и шепчет: «Это я для вас старался…» Дома, когда отказывается завтракать, бабушка пугает тем, что не поведет в школу. Съедает все. А потом мне жалуется, что он все съедает ради меня.

Однако А. С. Пушкин имел в виду эротическую любовь, любовь между мужчиной и женщиной, которая имеет место у подростков, юношей, зрелых людей в любом возрасте. Например, Иоган Вольфган Гете влюбился в шестнадцатилетнюю Христин Вульпиус, когда ему было восемьдесят лет. Правда, А. С. Пушкин по-разному расценивал любовь в молодости и в преклонном возрасте:

Любви все возрасты покорны;

Но юным, девственным сердцам

Ее порывы благотворны,

Как бури вешние полям:

В дожде страстей они свежеют,

И обновляются, и зреют -

И жизнь могущая дает

И пышный цвет и сладкий плод.

Но в возраст поздний и бесплодный,

На повороте наших лет,

Печален страсти мертвой след:

Так бури осени холодной

В болото обращают луг

И обнажают лес вокруг.

Как писал М. О. Меньшиков (1899), любовь в зрелом возрасте, от 25 лет, возникает редко с юношескою пылкостью; она здесь гораздо уравновешеннее. Сближение полов в этом возрасте чаще всего решают телесная потребность и душевная симпатия: соответствие вкусов, характеров, привычек и т. п. Это эпоха браков по расчету, какими и должны быть браки, если слово «расчет» понимать в нравственном смысле. Если, например, в молодом возрасте женщина готова к различного рода авантюрам и приключениям, то зрелая женщина жаждет стабильности, любви и понимания.

В этом возрасте разум принимает значительное участие в сближении полов, и поэтому оно не столь легко и безоглядно. Настоящая любовь снова становится возможной при начале полового увядания, в эпоху «второй молодости», когда «седина в бороду, а бес - в ребро». В предчувствии климактерического кризиса женщина снова ищет увлечений, мужчина снова способен на безумие. Однако общество негативно относится к любви и сексу у стариков. Американскими психологами и сексопатологами для обозначения такого отношения даже был создан специальный термин - агеизм.

Горька на привкус поздняя любовь,

В ней есть печаль и мудрое начало,

Как странно… но опять волнует кровь

Все то, годами что внутри молчало…

Светлана Родина

Какие же сложности могут встать на пути к любви у зрелых людей?

Сложившиеся привычки. По данным статистики, браки, заключенные, когда супругам уже далеко за тридцать, в среднем распадаются вдвое чаще, чем более ранние. Объясняется это тем, что у каждого из супругов появляются домашние обязанности, которые иногда не соответствуют укладу людей, долго живших без пары. И если молодые люди более «гибкие», то немолодые супруги имеют свои сложившиеся на протяжении многих лет привычки, от которых труднее избавиться в случае, если партнеру они не по душе.

Женщине придется отменить привычные посиделки с одинокими подругами, мужчине - походы в бары или в баню с друзьями, а обеим сторонам - планирование выходных в соответствии со своими вкусами. Сложившимся личностям гораздо труднее «притираться» друг к другу, но если оба партнера готовы к диалогу и поиску компромисса, то проблема вполне решаема.

Повзрослевшие дети. Существуют ситуации, когда дети привыкают к одиночеству своего родителя и эгоистично пользуются его положением, «подкидывая» своих детей. Нельзя не учитывать и материальные интересы детей, раздел имущества после смерти родителя, право на которое получает и новый супруг(а).

Самыми пожилыми молодоженами Книга рекордов Гиннесса признала француженку Мадлен Франсино 95 лет и ее 96-летнего избранника Франсуа Фернандес. Их романтическая история началась в 1997 г., когда Мадлен попросила Франсуа починить машинку для давки чеснока, в качестве награды за работу хитрец попросил поцелуй. Надо сказать, что знакомство произошло в Доме престарелых в городке Клапье, где проживают влюбленные. В 2002 г. в канун Дня святого Валентина Мадлен и Франсуа решили узаконить свои отношения. Для обоих это был уже не первый брак, первая жена Франсуа умерла, а Мадлен развелась с первым мужем.