Тема патриотизма часто поднималась в произведениях русской литературы конца XIX века. Но только в рассказе «Левша» она связана с мыслью о необходимости бережного отношения к талантам, облагораживающим лицо России в глазах других стран.
История создания
Рассказ «Левша» впервые начал публиковаться в журнале «Русь» №№ 49, 50 и 51 с октября 1881 года под названием «Сказ о тульском Левше и о стальной блохе (Цеховая легенда)». Идеей для создания Лесковым произведения послужила известная в народе прибаутка о том, что англичане блоху сделали, а русские ее «подковали, да назад отослали». По свидетельствам сына писателя, его отец проводил лето 1878 года в Сестрорецке, в гостях у оружейного мастера. Там он в разговоре с полковником Н. Е. Болониным, одним из служащих местного оружейного завода, выяснял происхождение прибаутки.
В предисловии автор написал, что он только пересказывает известную среди оружейников легенду. Этот известный прием, использованный когда-то Гоголем и Пушкиным для придания особой достоверности повествованию, в данном случае сослужил Лескову плохую службу. Критики и читающая публика буквально приняли слова писателя, и впоследствии ему пришлось особо объяснять, что он все-таки является автором, а не пересказчиком произведения.
Описание произведения
Рассказ Лескова жанрово наиболее точно было бы назвать повестью: в нем представлен большой временной пласт повествования, есть развитие сюжета, его завязка и завершение. Рассказом писатель назвал свое произведение видимо для того, чтобы подчеркнуть особую «сказительную» форму повествования, использованную в нем.
(Император с трудом и интересом рассматривает подкованную блоху )
Действие рассказа начинается в 1815 году с поездки императора Александра I с генералом Платовым в Англию. Там русскому царю вручают подарок от местных мастеров - миниатюрной работы стальную блоху, которая умеет «усиками водить» и «ножками перебирать». Подарок предназначен был показать превосходство английских мастеров над русскими. После смерти Александра I подарком заинтересовался его преемник Николай I и потребовал найти мастеров, которые бы были «никого не хуже», Так в Туле Платовым были призваны три мастера, среди них Левша, которые сумели подковать блоху и на каждой подкове имя мастера выставить. Левша же свое имя не оставил, потому что гвоздики выковывал, а «там уже никакой мелкоскоп взять не может».
(А вот ружья при дворе чистили всё по-старинке )
Левша был отправлен в Англию с «подкованной нимфозорией», чтобы там поняли, что «нам это не удивительно». Англичане были поражены ювелирной работой и пригласили мастера остаться, показали ему все, чему научены. Все Левша и сам умел делать. Поразило его только состояние ружейных стволов - их не чистили толченым кирпичем, поэтому точность стрельбы из таких ружей была высокой. Левша стал собираться домой, ему надо было срочно рассказать о ружьях Государю, а то «храни бог войны, они стрелять не годятся». От тоски Левша всю дорогу пил с английским другом «полшкипером», заболел и по приезде в Россию оказался при смерти. Но до последней минуты жизни пытался донести до генералов секрет чистки ружей. А если бы довели слова Левши до Государя, то, как пишет
Главные герои
Среди героев рассказа есть вымышленные и есть реально существовавшие в истории личности, среди которых: два российских императора, Александр I и Николай I, атаман Войска Донского М. И. Платов, князь, агент русской разведки А.И. Чернышев, доктор медицины М. Д. Сольский (в рассказе - Мартын-Сольский), граф К. В. Нессельроде (в рассказе - Кисельвроде).
(Левша "безымянный" мастер за работой )
Главный герой - оружейных дел мастер, левша. Имени у него нет, только мастеровая особенность - работал он левой рукой. У лесковского Левши был прототип - Алексей Михайлович Сурнин, работавший оружейником, бывший на учебе в Англии и передавший после возвращения секреты дела русским мастерам. Не случайно автор не дал герою собственное имя, оставив нарицательное- Левша один из изображенных в разных произведениях тип праведника, с их самоотреченностью и жертвенностью. Личность героя имеет ярко выраженные национальные черты, но типаж выведен общечеловеческим, интернациональным.
Недаром единственный друг героя, о котором рассказано - представитель другой национальности. Это моряк с английского судна Полшкипер, сослуживший своему «камраду» Левше плохую службу. Чтобы рассеять тоску русского друга по родине Полшкипер заключил с ним пари, что перепьет Левшу. Большое количество выпитой водки и стало причиной болезни, а затем и смерти тоскующего героя.
Патриотизм Левши противопоставлен ложной приверженности интересам Отечества других героев рассказа. Император Александр I конфузится перед англичанами, когда Платов указывает ему, что и русские мастера могут делать вещи не хуже. У Николая I чувство патриотизма замешано на личном тщеславии. Да и самый яркий «патриот» в рассказе Платов таковым является только за границей, а приехав на родину, становится жестоким и грубым крепостником. Русским мастерам он не доверяет и боится, как бы они работу английскую не испортили и бриллиант не подменили.
Анализ произведения
(Блоха, подкованная Левшой )
Произведение отличается жанровым и повествовательным своеобразием. Оно напоминает по жанру русский сказ, основанный на легенде. В нем много фантазии и сказочности. К сюжетам русских сказкок есть и прямые отсылки. Так, император прячет подарок сначала в орешек, который кладет затем в золотую табакерку, а последнюю, в свою очередь, прячет в дорожную шкатулку, почти так же, как прячет сказочный Кащей иглу. В русских сказках цари традиционно описаны с иронией, как и в рассказе Лескова представлены оба императора.
Идеей рассказа становится судьба и место в государстве талантливого мастера. Все произведение пронизано мыслью, что талант в России беззащитен и не востребован. В интересах государства поддерживать его, оно же грубо губит талант, как будто это никому не нужный, повсеместно распространенный сорняк.
Другой идейной темой произведения стало противопоставление настоящего патриотизма народного героя тщеславию персонажей из высших слоев общества и самих правителей страны. Левша любит свое отечество самоотверженно и горячо. Представители знати ищут повод гордиться, но не дают себе труда сделать жизнь страны лучше. Это потребительское отношение и приводит к тому, что в конце произведения государство теряет еще один талант, который был брошен в жертву тщеславию сначала генерала, потом императора.
Рассказ «Левша» дал литературе образ еще одного праведника, теперь уже на мученическом пути служения русскому государству. Своеобразие языка произведения, его афористичность, яркость и точность формулировок позволили разобрать рассказ на цитаты, которые разошлись в народе.
Введение
Наша работа выполнена на тему «Окказиональная лексика в сказе Николая Семеновича Лескова «Левша».
Словотворчество, то есть образование новых слов по имеющимся в языке словообразовательным моделям, несомненно, развивает чуткость и внимание к родному (русскому) языку, творческие способности, помогает воспитывать любовь к меткому художественному слову русской литературы. Следовательно. любознательному читателю, школьнику например, данная работа будет интересна при изучении таких тем, как «Лексика», «Словообразование» по русскому языку и «Творчество Н. С. Лескова» по литературе.
Цель настоящего исследования – изучить особенности образования и функционирования окказионализмов в произведении «Левша».
Осуществлению этой цели способствовало решение следующих задач: 1) изучение научной литературы по теме исследования; 2) выявление состава окказиональных слов; 3) описание способов образования окказионализмов; 4) определение функций авторских новообразований и особенность их использования в сказе «Левша».
Выбранную тему мы считаем актуальной, поскольку в современной лингвистической литературе нет однозначного определения объема и содержания понятия «окказионализм», а языковое новаторство Н. С. Лескова, описанное в работах А. С. Орлова, В. Н. Гебель, Ф. Краснова, Н. А. Николиной, посвящено в основном романам писателя и повести «Очарованный странник». Кроме того, исследователи рассматривают словотворчество Лескова в широком понимании окказиональных слов. В нашей работе мы придерживаемся узкого подхода в определении термина «окказионализм».
В работе использовались следующие методы: 1) метод лингвистического описания, предполагающий наблюдение и классификацию окказионализмов; 2) сопоставительный метод, позволяющий выявить характер внешней новизны окказионализмов и определить их тип; 3) метод статистического анализа с последующим обобщением полученных результатов; 4) метод интерпретации текста.
ГЛАВА 1 Теоретические проблемы окказиональной лексики
Вопрос определения объема и содержания понятия «окказионализм» не имеет однозначного решения в современной лингвистической литературе. В исследованиях, посвященных индивидуально-авторским преобразованиям, отмечается как широкий, так и узкий подходы в понимании термина «окказиональное слово».
Впервые данный термин был употреблен применительно к русскому словообразованию в статье Н. И. Фельдман «Окказиональное слово и лексикография»(«Вопросы языкознания». -1957. -№4) Понятие окказионализмов (лат. occasionalis –случайный) прочно вошло в науку с 70-х гг 20 века, но и в настоящее время наряду с этим, общепринятым, термином употребляются и другие: индивидуальные слова, авторские неологизмы, одноразовые неологизмы, неологизмы контекста, поэтические неологизмы, индивидуально-стилистические неологизмы, слова-самоделки, слова-метеоры, эголизмы (эго-«я»).
Проблема индивидуально-авторских преобразований привлекает внимание специалистов после публикации работы Г. О Винокура «Маяковский – новатор языка», в которой автор сформулировал понятие о потенциальных словах: «В каждом языке, наряду с существующими в повседневной практике словами,. существуют, кроме того, своего рода «потенциальные слова», то есть слова, которых фактически нет, но которые могли бы быть, если бы того захотела историчесая случайность»(Винокур Г. О. , с. 327) Мысль Г. О. Винокура была поддержана в лингвистических кругах.
В данной работе мы вслед за Э Ханпирой. Е. А. Земской. А. Л,Касаткиным придерживаемся узкого понимания окказиональных слов, противопоставляя их потенциальным словам. Индивидуально-авторские слова, в отличие от потенциальных слов, сохраняют свою новизну и необычность на протяжении действия одних и тех же словообразовательных норм. и поэтому для них характерна принципиальная невозможность стать достоянием языка.
А. Г. Лыков называет в качестве основных признаков окказиональных слов следующие: 1) принадлежность к речи,2) творимость,3) словообразовательная производность,4) ненормативность. 5) функциональная одноразовость. 6) индивидуальная принадлежность (Лыков А. Г. , 1976,с. 11)
Принадлежность окказионализмов к речи – наиболее важный признак, который отмечается всеми исследователями; остальные признаки окказиональных слов являются конкретным его воплощением.
Творимость окказионализмов противопоставлена воспроизводимости слов, созданных по образцу. Для окказионализмов каждый конкретный случай употребления – единственный в его речевой реализации. Например: « На другой день поехали государь с Платовым в кунсткамеры. Больше государь никого из русских с собою не взял, потому что карету им подали двухсестную» (то есть двухместную).
Обязательным признаком авторских новообразований является экспрессивность. , которая, по словам А. Г. Лыкова, носит «обязательный» характер, то есть «внутренне присуща окказионализмама и не зависит от контекста и ситуации» (Лыков А. Г. , 1976, с. 23)Например: потная спираль (то есть спертый от пота воздух), долбица умножения, безрассудок и др.
Итак, под окказионализмом мы будем понимать «речевую экспрессивную единицу, обладающую свойствами невоспроизводимости, ненормативности и словообразовательной производности»(определение А. Г. Лыкова, там же с. 36)
Исследователь Л. П. Крысин считает, что использование речевых «неправильностей» в художественной литературе «различно характеризует разных авторов и зависит как от языкового чутья писателя, так и от тех художественно- изобразительных задач, которые он ставит перед собой»(Крысин Л. П. ,с. 35).
Стиль Н. С Лескова индивидуален, в нем (в стиле) выражено поэтическое отношение художника к жизни народа и народной речи. По словам М. Горького, «волшебные слова» Н. С. Лесков «писал не пластически, а рассказывал и в этом искусстве не имеет равного себе. Его рассказ – одухотворенная песнь, простые чисто великорусские слова» (Горький М. ,с. 354)
Проза Лескова имеет сказовый характер. Сказ – особый тип повествования, строящийся как рассказ некоего отдаленног от автора лица(), обладающего своеобразной собственной речевой манерой»(Краткая литературная энциклопедия. т. 6, с. 75) Рассказчик, обычно участник событий, как правило, является человеком иного социального круга и культурного слоя, к которому принадлежит автор.
Николай Лесков стремился к обогащению литературного языка элементами народно-разговорной речи. Этим объясняется сказовый характер прозы писателя.
По соотношению с частями речи было установлено. что в рассматриваемом тексте употребляются, главным образом, имена существительные (39) и имена прилагательные (10).
Окказиональные прилагательные междоусобные (разговоры), грабоватый (нос), двухсестную (карету), мерблюзьи мантоны, стирабельная дощечка, плезирная трубка, камнесеченная икона, боготворные иконы и гроботочивые главы и мощи, коченелый.
В результате нашего исследования был проведен также частичный словообразовательный анализ окказиональных слов. Заметим. что цель данного анализа – «установить, как образуются слова с точки зрения современного языкового сознания» (Современный русский язык под ред ДибровойЕ. И. , с. 192)
Сложение основ слов (или сложение усеченных основ) – наиболее частый способ образования окказионализмов. Интересно, что окказиональные слова нередко являются результатом использования приема «народной этимологии», то есть переосмысления (переделки) незнакомого слова по образцу близкого по звучанию. Например: « А граф Кисельвроде велел, чтобы обмыли левшу в Туляковских всенародных банях»; « А те лица, которым курьер нимфозорию сдал, сию же минуту ее рассмотрели в самый сильный мелкоскоп и сейчас в публицейские ведомости описание, чтобы завтра же на всеобщее известие клеветон вышел»
Окказионализмы. , созданные на основе внешнего, случайного звукового совпадения, без учета из реального происхождения, служат средством создания комического эффекта, подчеркивают социальное положение героев и, конечно, ярко характеризуют индивидуальный стиль Н. С. Лескова.
Функции окказиональных слов в сказе Н. С. Лескова «Левша»
Окказиональные слова, выявленные нами в сказе «Левша», употребляются как в речи персонажей и героя-рассказчика, так и в авторской речи.
В речи повествователя и персонажей окказионализмы являются средством раскрытия из социально-психологических особенностей. Например: « А аглицкий полшкипер в это самое время на другой день встал на легкий завтрак курицу с рысью съел» (В речи повествователля с рысью. то есть с рисом); « Тут Мартын-Сольский Чернышеву о левше и напомнил, а граф Чернышев и говорит: «Пошел к черту, плезирная трубка, не в свое дело не мешайся» (Чернышев Александр Иванович – князь. военный министр с 1827 по 1852 гг.)
В речи автора индивидуальные образования, во-первых, используются с целью обновить, освежить повествование (в этом случае они обычно заключаются в кавычки или выделяются курсивом) , во-вторых, для характеристики далее развертываемых событий. Например: « Приезжают в пребольшое здание в самом главном зале разные огромадные бюстры, и посередине под валдахином стоит Аболон полведерский»
В сказе «Левша» представлена одна из ведущих функций окказиональных слов, связанная с особенностями индивидуального стиля писателя, - функция языковой игры. Приемы языковой игры, используемые автором, разнообразны: контаминация, каламбур, «народная этимология» Например: « Англичане сразу стали показывать что к чему у них приноровлено для военных обстоятельств: буреметры морские, мерблюзьи мантоны пеших полков, а для конницы смолевые непромокабли. »
Примерами народно-этимологических преобразований являются окказионализмы: долбица умножения, водка-кислярка, Твердиземное море и др. «Народная этимология» выступает не только средством речевой характеристики персонажей, но и является своеобразным способом передачи их мировосприятия.
Окказиональные слова в произведении «Левша» выполняют функйии, свойственные художественному тексту: 1) экспрессивно-оценочную («Платов ничего государю не ответил, только свой грабоватый нос в лохматую бурку спустил» ; 2) служат средством развертывания основного образа текста («Подали мелкоскоп, и государь увидел, что возле блохи действительно на подносе ключик лежит»); 3) функцию уточнения (синонимическую) (« Это, - отвечают,- не соринка, а нимфозория»); 4) функцию связности текста (« Подали ему ихнего приготовления горячий студинг в огне, - он говорит: «Это я не знаю, чтобы такое можно есть»);5)стилеразличительную («А левшу свалили в квартале на пол и спрашивают: «Кто такой и откудава, и есть ли паспорт или какой другой тугамент?»)
Окказионализмы-синонимы выполняют стилеразличительную функцию, указывая на стиль, сферу их употребления. Основная часть новообразований Лескова имеет оттенки разговорности и просторечности. Эти новообразования, как правило, включаются в речь персонажей. В авторской речи они воспринимаются как передача косвенной речи героев.
Заключение
В результате проведенного анализа языковых единиц – окказионализмов и изучения научной лингвистической литературы мы пришли к следующим выводам.
Сказ «Левша» отличается насыщенностью окказиональных слов и разнообразием их состава. Всего выявлено 49 окказиональных слов. Проведенное исследование показало, словотворчество писателя представлено словами разных частей речи, среди которых доминируют имена существительные (80%)
Особый интерес вызывают словообразовательные окказионализмы, являющиеся результатом словообразования по индивидуально-авторским или языковым моделям.
Окказионализиы в сказе «Левша» выполняют различные функции: усиливают экспрессивность, служат средством речевой характеристики персонажей, участвуют в отражении образа мира и в раскрытии внутреннего мира героев, а также способствуют созданию комического эффекта.
Мы полагаем, что наша работа может быть первой ступенью в рассмотрении вопроса о функционировании окказиональной лексики в творчестве Н. Лескова, например, в цикле о праведниках. Исследователи словотворчества Николая Семеновича рассматривали языковое новаторство писателя в его романах и повести «Очарованный странник». Сказ «Левша» по своему идейному содержанию, несомненно, близок к праведническому циклу.
Это одно из самых популярных произведений Лескова. Написано в форме народного сказа в 1881 году и тогда же опубликовано в журнале «Русь » под названием «Сказ о тульском косом левше и о стальной блохе (Цеховая легенда)».
Подзаголовок «Цеховая легенда» и замечание Лескова в предисловии к первому отдельному изданию 1882 года, в котором говорится о том, что он «записал» эту легенду, дали основание читателям и литературоведам рассматривать сказ как переложенную Лесковым народную былину, «специально оружейничью легенду».
На самом же деле предисловие и рассказчик, от имени которого якобы ведется повествование,- это всего лишь литературно-художественный прием, рамка, в которую вставлен сказ.
Лесков часто пользовался этим приемом для придания своему повествованию не только художественной, но и бытовой «достоверности». С этой целью им указывался и мнимый источник сюжета, в данном случае старый сестрорецкий оружейник, выходец из Тулы.
Историческая «достоверность» достигается тем, что в рассказе фигурируют атаман Платов, Клейнмихель, Скобелев и другие исторические лица, а также некоторые исторические детали первой половины XIX века. (Данный материал поможет грамотно написать и по теме Левша рассказ. Краткое содержание не дает понять весь смысл произведения, поэтому этот материал будет полезен для глубокого осмысления творчества писателей и поэтов, а так же их романов, повестей, рассказов, пьес, стихотворений. ) Но историческая «достоверность» - это тоже всего лишь фон, художественное средство, часто применяемое Лесковым в его творчестве. В произведении не всегда соблюдается хронологическая последовательность событий, встречаются анахронизмы. Однако при этом «общий дух» эпохи крепостнической России в рассказе, по словам самого автора, «схвачен метко и верно».
Рассказ вызвал у читателей полную иллюзию народной легенды, и Лесков уже в том же 1882 году в своем «литературном объяснении» должен был сказать, что «Левша есть лицо... выдуманное».
В последнем прижизненном издании «Левши», в собрании сочинений 1894 года, автор переместил акценты в названии с «блохи» на «Левшу», подчеркнув тем самым определяющее значение именно характера героя, а не «цехового» мастера в содержании сказа.
Сам Лесков отмечал сущность и значение образа Левши как «выразителя русского народа».
Ранее писатель создал образы «молодцов-богатырей» типа Ивана Северьяновича Флягина или Голована. К этому ряду принадлежит и Левша. Только вся красота и сила Левши сосредоточены в его поистине чудесном таланте самородка, мастера на все руки. А с виду герой сказа не просто неказист - внешне он должен был производить впечатление чуть ли не урода: левша, да еще косой! Лесков очень тонко отражает здесь черту народных сказаний, в которых неуклюжий, простодушный Иванушка часто становится победителем в головоломных, сложных ситуациях.
По своей сущности Левша - характер народно-героический, «олицетворенный народной фантазией миф». Поистине безгранична любовь Левши к своей родине и готовность к самопожертвованию ради ее блага.
Знатные особы и чиновники изображены в рассказе тупыми, жестокими, чванливыми людьми, сидящими на шее у народа. Таковы оба императора, граф Клейнмихель, генерал Скобелев и даже атаман Платов.
Неподражаем и неповторим язык сказа, насыщенный яркой народной лексикой в особой, лесковской, ее обработке. Языковые новообразования Лескова некоторыми критиками расценивались как бездумное манерничанье или просто чудачество.
Основное повествование, которое ведется от лица рассказчика, простого оружейника, характеризуется юмористическим речевым настроем, которым как бы подчеркивается «эпический характер его главного героя» и трагическая судьба этого, по существу, безымянного гения с очень «человечкиной душою».
И только в последней, очень короткой, двадцатой главе, которая служит послесловием, повествование ведется от лица автора. Здесь отсутствует речевая манера сказа и употребляется чисто литературная лексика.
«Левша» был тепло встречен читателями, многократно переиздавался при жизни и после смерти писателя и вошел в золотой фонд русской классической литературы.
Венский совет - имеется в виду Венский конгресс 1814- 1815 годов, в котором участвовали державы-победительницы над наполеоновской Францией, в том числе Россия. Главную роль на Венском конгрессе играл император Александр I.
Платов Матвей Иванович (1751-1818) - атаман (гетман) войска донского казачества, генерал от кавалерии. Активный участник Отечественной войны 1812 года. После заключения мира сопровождал Александра I в Лондон.
Цейхгауз - военный вещевой склад.
Кунсткамера (нем.) - бессистемное собрание разнородных редкостей.
Грабоватый - горбатый. Складень - складная икона.
Двухсветная - рассчитанная на двоих (соединение слов «двухместная» и «сесть»).
Бюстры - соединение слов «бюсты» и «люстры». Балдахин - балдахин.
Аболон полведерский - Аполлон Бельведерский. (Известная статуя. Памятник древнеримского искусства, эталон мужской красоты.)
Буреметр - образовано от слов «буря» и «барометр». Мерблюзъи - верблюжьи. Мантоны - от слова «манто». Непромокаблъ - непромокаемый плащ.
Ажидация - здесь: равнодушие, невозмутимость (образовано от слов «ажитация» и «ожидание»).
Дванадесятъ язык - имеется в виду армия Наполеона, состоявшая из солдат различных наций.
Безрассудок - образовано от слов «безрассудство» и «предрассудок».
Мортимерово ружье.- Мортимер Г.-В., английский оружейник XVIII века.
Пистоля - пистолет.
Благородным бы сделал - то есть возвел в дворянское звание. Сугиб - сгиб.
Сахар молво - по имени петербургского сахарозаводчика начала XIX века Я. Мольво.
Бобринского завода - сахарный завод А. Бобринского, вблизи Киева, существовавший с 30-х годов XIX века.
Нимфозория - от слов «инфузория» и «нимфа».
Керамида - пирамида.
Дансе танцевать - здесь: в значении какой-то танцевальной формы.
Мелкоскоп - микроскоп. Верояция - вариация. Преламут - перламутр.
Корешковая трубка - выточенная из корня дерева. ...фунт Жукова табаку...- по фамилии владельца петербургской табачной фабрики В. Жукова. У кушетка - кушетка. Без перестачи - без остановки.
При восходе его было смятение...- имеется в виду восстание декабристов при вступлении на престол Николая I.
Платов был еще жив...- Платова к этому времени уже не было в живых (см. примечание к с. 343).
...«два девяносто верст» - сто восемьдесят верст.
Святой Афон - полуостров в Греции, известный своими монастырями.
Петь с вавилонами - с вывертами, с выкрутасами.
Река Зуша - приток Оки.
Свистовые - от слов «вестовые» и «свист». ...потная спираль...- спертый воздух. Пубель - пудель. Тугамент - документ.
Казамат - каземат (одиночная камера в крепости).
Граф Киселъвроде - граф К. В. Нессельроде, министр иностранных дел с 1822 по 1856 год.
«...се тре жули» (франц.) - ...это очень мило.
Студинг - от слов «студень» и «пудинг».
Публицейские - от слов «публичный» и «полицейские».
Клеветон - от слов «фельетон» и «клевета».
Симфон - сифон.
Ерфикс - отрезвляющее средство.
Грандеву - рандеву (франц.) - свидание.
Плис - тяжелая хлопчатобумажная ткань типа бархата.
Тальма - безрукавная накидка.
Шиглеты - штиблеты.
Долбица умножения - таблица умножения.
Твердиземное море - Средиземное море.
Трепетир - от слов «трепетать» и «репетир» (механизм в карманных часах, который отбивает время при нажатии особой пружины).
Буфта - бухта.
Водопление - от слов «вода» и «потопление». Презент - здесь: брезент. Морская свинка - морская болезнь. Полшкипер - подшкипер (помощник шкипера). Парей - пари.
До рижского Динаминде...- Динаминде - порт в устье Западной Двины.
Мурин - негр.
Обухвинская больница - Обуховская. ...курицу с рысью...- курицу с рисом.
Клейнмихель П. А.- управляющий путей сообщения России с 1842 по 1855 год.
Полную пуплекцию получил - апоплексический удар.
Скобелев И. Н.- с 1839 года комендант Петропавловской крепости. Бездарный сочинитель псевдопатриотических романов.
Доктора из духовного звания... Мартын-Солъского.- Сольский Мартын Дмитриевич - известный врач в Петербурге.
Чернышев А. И.- военный министр с 1827 по 1852 год.
Плезирная трубка - здесь: клистирная трубка.
...«дела минувших дней» - цитата из первой песни поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила ». У Пушкина: «Дела давно минувших дней».
Сказовая манера «Левши» Николая Семёновича Лескова предполагает наличие сказителя, рассказчика, который не только повествует о событиях, описанных в произведении, но и сам является участником этих событий. Поэтому язык и стиль сказа воспроизводят живую устную речь. Сказ «Левша» насыщен разнообразными и очень колоритными словами, которые отражали не только внутренний мир героев, но и их социальное положение и образование.
«…Вот этот народный, вульгарный и вычурный язык, которым написаны многие страницы моих работ, сочинен не мною, а подслушан у мужика, у интеллигента, у краснобаев, у юродивых и святош», - писал Н.C. Лесков.
Сам Лесков говорил, что замысел сказа «Левша» возник у него на основе поговорки, в которой говорится о том, что англичане сделали стальную блоху, а русские эту блоху подковали. И в самом сказе мы встречаем народные поговорки: «У него хоть шуба овечкина, а душа человечкина».
Писатель строит своё произведение, стилизуя некоторые эпизоды, например, под сказку. Так, диалог царя и Платова напоминает сказочный зачин:
«Государь говорит: «Что тебе, мужественный старик, от меня надобно?» А Платов отвечает: «Мне, ваше величество, ничего для себя не надо…»
Речь простых мастеровых у Лескова типична для простого народа. Левша на предложение государя использовать во время работы мастеровых микроскоп отвечает, что, мол, они и без «мелкоскопа» смогут работу сделать, так как у них и так «глаз пристрелявши».
А вот так называемое лесковское «словотворчество» читатель увидит там, где персонаж сталкивается с иностранным, малопонятным неграмотному человеку понятием. Так появляются искажённые слова: «Аболон полведерский», вместо бюсты - «бюстры», «укушетка» вместо кушетка, «свистовые», в то время как надо вестовые или вместо таблица - «долбица». Довольно своеобразно толкуют персонажи Лескова некоторые иностранные слова, по-своему уточняя их значение. Наверное, понятнее простому человеку выражение «ветряная нахлобучка», а не какой-то странный «капюшон» или «непромокабли» - «галоши».
Довольно своеобразно выглядит в сказе «Левша» император Александр I. Лесков говорит, что Александр Павлович решил не поехать в Европу, а «проездиться». Слово это близко по строению и значению к такому слову, как «прокатиться», то есть совершить поверхностную прогулку. Таким образом, автор принижает образ царя, который совершает довольно легкомысленное путешествие. А вот использование в речах императора глагола «взахался» показывает, насколько тот выглядит потерянно и беспомощно в глазах читателей.
Впечатление достоверности происходящего в сказе «Левша» создаётся во многом благодаря живому, правдоподобному языку героев Лескова. В своё время писатель выступал против введения в русский язык чужеродных и неблагозвучных иностранных слов. Поэтому мы в данном произведении видим пародию на использование в русском языке не приживающихся в нём слов, пришедших с Запада.
«Надо беречь наш богатый и прекрасный язык от порчи»,
Писал Н.С. Лесков в 1878 году. Этот призыв писателя девятнадцатого века актуален как никогда сейчас, когда наш язык подвергается мощным атакам, разрушающим его целостность и самобытность!
