Спектакль чайка о чем. «Чайка», анализ пьесы Чехова, сочинение

Комедия в четырех действиях

Действие происходит в усадьбе Сорина. Между третьим и вторым действиями проходит два года.

Действие первое
Часть парка. Широкая аллея ведет к озеру, где сколочена деревянная эстрада для домашнего спектакля. Озера зрителям не видно. Перед эстрадой — несколько стульев, столик. Здесь намечается поставить пьесу Константина Гавриловича Треплева, сына актрисы Ирины Николаевны Арка-диной. Они гостят у брата Аркадиной — Петра Николаевича Сорина.

Играть в дачном спектакле должна Нина Заречная, молодая девушка. Треплев влюблен в нее. Она тоже питает к нему нежные чувства. Во всяком случае так думает дочь управляющего Маша: «Они влюблены друг в друга, и сегодня их души сольются в стремлении дать один и тот же художественный образ». За Машей безуспешно ухаживает учитель Медведенко. У него большое семейство (мать, две сестры, братишка) и маленькое жалованье. Не удивительно, что говорить он может только о деньгах — вернее, о том, что их нет.

Заречная запаздывает. Отец и мачеха стерегут ее, не дают свободы в общении с соседями («богемой»): боятся, как бы она не пошла в актрисы.

Треплев раздражен, волнуется, высказывает дяде претензии к матери, которая приехала со своим любовником — успешным беллетристом Борисом Алексеевичем Тригориным.

Треплев (об Аркадиной): Она уже и против меня, и против спектакля, и против моей пьесы, потому что не она играет, а Заречная. Она не знает моей пьесы, но уже ненавидит ее.

Ей уже досадно, что вот на этой маленькой сцене будет иметь успех Заречная, а не она. Психологический курьез — моя мать. Бесспорно талантлива, умна, способна рыдать над книжкой... За больными ухаживает, как ангел. Но... Нужно хвалить только ее одну, нужно писать о ней, кричать, восторгаться ее необыкновенной игрой...

Видишь, моя мать меня не любит. Еще бы! Ей хочется жить, любить, носить светлые кофточки, а мне уже двадцать пять лет, и я постоянно напоминаю ей, что она уже не молода.

У нее в Одессе в банке семьдесят тысяч — это я знаю наверное. А попроси у нее взаймы, она станет плакать.

Кроме того, Аркадина считает, что «она служит человечеству, святому искусству», а по мнению ее сына, «современный театр — это рутина, предрассудки». Он считает, что «нужны новые формы» — или не нужно вообще ничего.

Известность матери, ее слава, круг ее прославленных и уважаемых знакомых — все это уязвляет Треплева, заставляет остро ощущать его собственное ничтожество.

О Тригорине Константин отзывается снисходительно: «умный, простой... Очень порядочный. Что же касается его писаний... Мило, талантливо... но после Толстого или Золя не захочешь читать Тригорина».

Появляется Нина. Константин бросается к ней: «Волшебница, мечта моя!»

Нина расспрашивает Костю о Тригорине: «Он молод?» И восхищается: «Какие у него чудесные рассказы!»

Треплев отвечает холодно: «Не знаю. Не читал».

Заречная замечает, что в пьесе Треплева трудно играть — нет действия, одна читка. И любви нет — а в пьесе обязательно должна быть любовь, живые лица.

Треплев исполнен презрения к театру прошлого: «Живые лица! Надо изображать жизнь не такою, как она есть, и не такою, как она должна быть, а такой, как она представляется в мечтах».

Треплев (начиная пьесу):

— О вы, почтенные, старые тени, которые носитесь в ночную пору над этим озером, усыпите нас, и пусть нам приснится то, что будет ч«рез двести тысяч лет!..

Декорация продумана так, что, когда раздвигается занавес, открывается вид на озеро, луна над горизонтом и отражение ее в воде. На большом камне сидит Нина Заречная, одетая во все белое.

— Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде... Все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли... Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно, страшно, страшно... Тела живых существ исчезли в прахе... а души всех слились в одну. Общая мировая душа — это

По режиссерскому замыслу, появляются болотные огни, а потом над озером загораются красные глаза дьявола, который «скучает по человеку» . Пахнет серой.

— Да, это эффект! — смеется Аркадина.

В публике (доктор Дорн, жена управляющего Полина Андреевна) порхают безразличные или иронические реплики.

Треплев приказывает опустить занавес. Он оскорблен и уходит. Из молодого самолюбия он предупреждал всех, что эта пьеса — шутка. Но, как догадывается его мать, «ему хотелось поучить нас, как нужно писать и что нужно играть... Тут претензии на новые формы, на новую эру в искусстве!»

Аркадина, глядя на озеро, припоминает, что лет десять назад на этом озере было шесть помещичьих усадеб, гости, музыка, пение, смех, шум, бесконечные романы. «Кумиром всех усадеб» был доктор Дорн.

Маша отправляется искать «бедного обиженного мальчика». Нина, о которой Костя в сердцах забыл, выходит из-за эстрады. Ее представляют Тригорину. Она, конфузясь, выражает свое восхищение его творчеством.

В ответ беллетрист говорит, что в пьесе он ничего не понял, но искренняя игра Нины ему понравилась. Впрочем, рассуждать об искусстве писателю не по душе — и он начинает говорить о рыбной ловле, большего наслаждения для него нет.

Нина считает, что если кто-то хоть раз испытал наслаждение творчества, то другого уже не надо.

Так считает и Дорн — доктор завидует «подъему духа», который, по его мнению, испытывают творцы. Он находит Треплева, хвалит его пьесу, говорит, что изображать нужно «только важное и вечное». Константин со слезами на глазах обнимает доктора — его самолюбие удовлетворено. Он нервно просит, чтобы все оставили его в покое. Он отправляется к дому Нины.

Маша, искавшая Треплева всюду, говорит Дорну о любви к Косте.

— Как все нервны! Как все нервны! И сколько любви... О, колдовское озеро!

Действие второе
Все та же дачная компания. Сорин все больше дремлет, хрипит, кашляет. Сестра просит его полечиться, Дорн рекомендует бросить курить: «Вино и табак обезличивают человека».

Маша от безответной любви к Косте и тоски взяла в обычай нюхать табак и пропускать «пару рюмок» перед обедом.

У Треплева нехорошо на душе, он все бродит у озера. Его мучает уязвленное самолюбие и осознание того, что Нине ни он, ни его пьесы больше неинтересны — ее сознание и душу заполонил Тригорин.

Аркадина критикует скуку деревенской жизни — «никто ничего не делает, все философствуют». Ей куда более по душе сидеть у себя в номере и учить роль.

Нина мечтает повторить путь Ирины Николаевны — стать актрисой! Учить роли! Посвятить себя искусству!

Аркадина поддразнивает Машу — той всего двадцать два года, а она унылая, угрюмая, заранее уставшая от жизни. То ли дело Аркадина — она в суете, в работе, следит за своей прической, одеждой, внешностью... Отсюда моложавость — хоть сейчас в театре пятнадцатилетнюю девочку играть!

Деревенская жизнь, праздность вроде бы сулят покой. Но жизнь наполнена мелкими дрязгами. Управляющий Шамраев не дает Аркадиной лошадей для выезда в город, так как он всех лошадей выгнал в поле — страда! Аркадина в истерике. Она собирается тут же уехать из имения в город.

Жена Шамраева, Полина Андреевна, страдает от грубости мужа. Она влюблена в Дорна — и просит его забрать ее к себе. Между ними, очевидно, близкие отношения. Но Дорн отговаривается тем, что ему в пятьдесят пять лет поздно менять свою жизнь.

Нина удивлена: как знаменитые люди могут расстраиваться по пустякам! Как может известный писатель радоваться пойманным голавлям! Ей казалось, что они горды, что презирают толпу, что упиваются своей славой.

Перед Ниной появляется Треплев. Он переживает ее охлаждение, ее слишком явное тяготение к Тригорину. Свое отчаяние он выражает картинно: швыряет к ногам девушки мертвую чайку, которую «имел подлость убить сегодня» ...

Очевидно, молодой человек помнит, что Нина когда-то сравнивала себя с чайкой.

Константин угрожает, что когда-нибудь так же убьет себя. Вот рукопись он свою уже сжег!

Нина говорит, что не понимает его. Он выражается слишком символистически...

Тригорин заносит в свою записную книжку простые детали простого быта — они пригодятся ему в работе.

Нина восторженно объясняется с писателем: как, должно быть, значительна и счастлива его жизнь!

Тригорин отвечает ей, что жизнь писателя подобна каторге. Одну повесть завершаешь, другую начинаешь, третью обдумываешь... Вот он разговаривает с Ниной, а сам думает, что его ждет неоконченная рукопись. Запах цветов, «облако, похожее на рояль», — все идет в копилку писателя.

Писатель чувствует себя сумасшедшим, боится, что его отвезут в клинику. Ему кажется, что он отстает от жизни и науки — «словно мужик, опоздавший на поезд».

«Я умею писать только пейзаж, а во всем остальном фальшив до мозга костей». Заметив мертвую чайку, беллетрист тут же записывает «сюжет для небольшого рассказа»:

— На берегу озера с детства живет молодая девушка, такая, как вы; любит озеро, как чайка, и счастлива, и свободна, как чайка. Но случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил ее, как эту чайку».

Показывается Аркадина и объявляет, что отъезд отменяется.

Действие третье
Константин Гаврилович пытался застрелиться, однако только несерьезно себя ранил. Вот теперь собирается вызвать Тригорина на дуэль.

Маша решает вырвать любовь к Косте из своего сердца и дает согласие Медведенко. Решено: она выходит замуж за учителя! Она просит Тригорина прислать ей книжки с автографом: «Марье, родства не помнящей, неизвестно для чего живущей на этом свете». И выпивает рюмочку. Потом другую.

Тригорин и Аркадина собираются теперь уже на самом деле уезжать. Нина на прощание дарит Тригорину медальон с его инициалами и надписью: «Дни и ночи» (это его повесть), страница 121 строки 11 и 12».

Писатель целует медальон:

— Как грациозно! Прелестный подарок!

Аркадина жалуется брату, что не может понять, отчего стрелялся Константин. Ревность?

Сорин советует ей дать сыну денег: на новый костюм (в одном сюртуке уже три года ходит!), на поездку за границу — молодому писателю это необходимо. Аркадина тут же начинает плакать и говорить, что денег у нее нет. Брат ее от деревенской тоски совсем разболелся, ему трудно дышать. Костя просит мать дать ее брату денег на житье в городе, но актриса опять отказывает: ей нужны деньги на туалеты! А Костя мог бы поступить на службу...

И актриса начинает нежно перевязывать сыну голову: «А ты без меня опять не сделаешь чик-чик?»

Костя уверяет, что «то была минута безумного отчаяния». Он вспоминает, как его мать умела быть милосердной к избитой во дворе прачке, чьих детей мыла в корыте, к каким-то богомольным балеринам...

Сыну кажется, что мать испортило общение с Тригориным. В болезненной ненависти к беллетристу смешивает зависть к его литературной славе, неприязнь из-за влияния на мать, из-за того, что Нина так явно влюблена в знаменитого писателя...

Мать и сын бурно ссорятся, сыплют оскорблениями:

— Отправляйся в свой милый театр и играй там в жалких, в бездарных пьесах!

— Киевский мещанин! Приживал! Оборвыш!

Так же бурно они и мирятся.

Тригорин читает строки, которые отметила Нина в его книге: «Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми ее».

Тригорин признается актрисе, что увлечен Ниной, что в юности, когда он был беден и обивал пороги редакций, у него не было «юной, прелестной, поэтической любви». Так пусть же Аркадина будет ему умным и великодушным другом — и отпустит его.

Актриса оскорбляется:

— Неужели я уже так стара и безобразна, что со мною можно, не стесняясь, говорить о других женщинах?

Актриса унижается, обнимая колени любовника:

— Ты последняя страница моей жизни!

Она осыпает творчество Тригорина преувеличенными похвалами:

— Ты такой талантливый, умный, лучший из всех теперешних писателей, ты единственная надежда России!

Тригорин сдается: «Бери меня, увози, только не отпускай от себя ни на шаг...»

Лошади для отъезда на станцию готовы. Тригорин на минуту возвращается в дом (якобы за забытой тростью). Там его ждет Нина, она сообщает, что завтра же уезжает в Москву для поступления на сцену.

«Остановитесь в «Славянском базаре... Дайте мне тотчас же знать...» — и оглянувшись, Тригорин сообщает свой адрес.

Следует продолжительный поцелуй.

Действие четвертое
Между третьим и четвертым действиями, как говорилось в начале пьесы, проходит два года. Погода скверная. Ветер. На озере волны. Старый театр все еще стоит на берегу — почти разрушенный, страшный. Кажется, там кто-то плачет...

Медведенко с женой Машей в усадьбе Сорина. Маша не хочет уезжать, собирается остаться ночевать. Муж просит ее ехать домой, ребеночек их третью ночь без матери, но Маша отмахивается: «Его Матрена покормит...»

Костя работает в доме Сорина, здесь ему устроили кабинет. Ему уж и деньги стали присылать из журналов за его произведения.

Маша все еще влюблена в Треплева, она надеется, что мужа переведут в другую губернию — и тогда она избавится от своей несчастной любви.

Треплев с Дорном беседуют о судьбе Нины Заречной. «Она убежала из дому и сошлась с Тригориным... Был у нее ребенок. Ребенок умер. Тригорин разлюбил ее и вернулся к своим прежним привязанностям, как и следовало ожидать...

Дебютировала она под Москвой в дачном театре, потом уехала в провинцию... Бралась она все за большие роли, но играла грубо, безвкусно, с завываниями, с резкими жестами. Бывали моменты, когда она талантливо вскрикивала, талантливо умирала, но это были только моменты... »

Есть ли у нее талант, нет ли — неизвестно.

Треплев ездил за ней, но она не хотела его видеть. Тогда он вернулся в имение Сорина. Заречная писала ему умные, теплые, интересные письма, но в них в каждой строчке чувствовался надрыв. Подписывалась Чайкой.

Теперь Нина живет в соседнем городе на постоялом дворе, отец и мачеха отказали ей от дома. Медведенко видел ее одиноко бродящей в поле, звал в гости, но вряд ли она придет.

В имение приезжают Аркадина и Тригорин, который привозит Косте журнал с его новым рассказом и передает отзывы благодарных читателей.

Все от скуки садятся играть в лото, кроме Треплева, который уходит «пройтись».

За игрой Аркадина хвастается своими новыми туалетами, букетами и подношениями поклонников. Тригорин критически отзывается о прозе Константина: «Что-то странное, неопределенное, порой даже похожее на бред. Ни одного живого лица». Да и нет никаких благодарных отзывов, а в газетах его сильно ругают. Дорн вступается, ему кажется, что у Треплева есть талант.

Аркадина вообще произведений сына не читала, «все некогда».

Треплев в своем кабинете собирается писать, все сравнивает себя с Тригориным, у которого выработаны приемы: «У него на плотине блестит горлышко разбитой бутылки и чернеет тень от мельничного колеса —.вот и лунная ночь готова, а у меня и трепещущий свет, и тихое мерцание звезд, и далекие звуки рояля... Это мучительно».

К нему по террасе пробирается Нина. Это она плакала у театра, вспоминая свою загубленную жизнь. Завтра она уезжает в Елец — там у нее ангажемент (театральный контракт). Страдая из-за Тригорина, из-за его неверия в ее талант, из-за постоянного страха за ребенка, она играла плохо, неестественно. Теперь она многое передумала и ощущает в себе новые силы. Так говорит Заречная — но правда ли это? Слишком часто она повторяет безнадежное: «Я — чайка».

Прощаясь с Костей, молодая актриса читает ему начало его первой пьесы: «Люди, львы, орлы и куропатки...». Она говорит ему о своей любви к Тригорину: «Я люблю его даже сильнее, чем прежде». Порывисто обнимает Треплева.

Костя выводит Нину в стеклянную дверь и рвет все свои рукописи.

Управляющий Шамраев достает из шкафа и подает Тригорину чучело чайки, сделанное когда-то по его заказу.

Тригорин отвечает, что не помнит.

За сценой раздается выстрел. Все вздрагивают. Дорн отправляется посмотреть. Вернувшись, сообщает, что это у него в шкафу лопнула склянка с эфиром. Потом отводит Тригорина в сторону и просит его вполголоса:

— Уведите отсюда куда-нибудь Ирину Николаевну. Дело в том, что Константин Гаврилович застрелился...

Действие происходит в усадьбе Петра Николаевича Сорина. Его сестра, Ирина Николаевна Аркадина, - актриса, гостит в его имении вместе со своим сыном, Константином Гавриловичем Треплевым, и с Борисом Алексеевичем Тригориным, беллетристом, довольно знаменитым, хотя ему нет ещё сорока. О нем отзываются как о человеке умном, простом, несколько меланхоличном и очень порядочном. Что же касается его литературной деятельности, то, по словам Треплева, это «мило, талантливо но после Толстого или Золя не захочешь читать Тригорина».

Сам Константин Треплев также пытается писать. Считая современный театр предрассудком, он ищет новые формы театрального действа. Собравшиеся в имении готовятся смотреть пьесу, поставленную автором среди естественных декораций. Играть в ней единственную роль должна Нина Михайловна Заречная, молодая девушка, дочь богатых помещиков, в которую Константин влюблён. Родители Нины категорически против ее увлечения театром, и поэтому она должна приехать в усадьбу тайно.

Константин уверен, что его мать против постановки пьесы и, ещё не видев, горячо ненавидит ее, так как беллетристу, которого она любит, может понравиться Нина Заречная. Ему также кажется, что мать его не любит, потому что своим возрастом - а ему двадцать пять лет - он напоминает ей о собственных годах. К тому же Константину не даёт покоя тот факт, что его мать - известная актриса. Ему думается, что поскольку он, как и его отец, ныне покойный, киевский мещанин, то его терпят в обществе знаменитых артистов и писателей только из-за матери. Он страдает также из-за того, что его мать открыто живёт с Тригориным и ее имя постоянно появляется на страницах газет, что она скупа, суеверна и ревнива к чужому успеху.

Обо всем этом в ожидании Заречной он и рассказывает своему дяде. Сам Сорин очень любит театр и литераторов и признается Треплеву в том, что сам когда-то хотел стать литератором, да не получилось. Вместо этого он двадцать восемь лет прослужил в судебном ведомстве.

Среди ожидающих спектакль также Илья Афанасьевич Шамраев, поручик в отставке, управляющий у Сорина; его жена - Полина Андреевна и его дочь Маша; Евгений Сергеевич Дорн, доктор; Семен Семенович Медведенко, учитель. Медведенко безответно влюблён в Машу, но Маша не отвечает ему взаимностью не только потому, что они разные люди и друг друга не понимают. Маша любит Константина Треплева.

Наконец приезжает Заречная. Она сумела вырваться из дома только на полчаса, и потому все спешно начинают собираться в саду. На эстраде декораций нет никаких: только занавес, первая кулиса и вторая кулиса. Зато открывается великолепный вид на озеро. Над горизонтом стоит полная луна и отражается в воде. Нина Заречная, вся в белом, сидя на большом камне, читает текст в духе декадентской литературы, что тут же отмечает Аркадина. Во время всей читки зрители постоянно переговариваются, несмотря на замечания Треплева. Вскоре ему это надоедает, и он, вспылив, прекращает представление и уходит. Маша спешит за ним, чтобы отыскать его и успокоить. Тем временем Аркадина представляет Нине Тригорина, и после недолгого разговора Нина уезжает домой.

Пьеса не понравилась никому, кроме Маши и Дорна. Ему хочется наговорить Треплеву побольше приятного, что он и делает. Маша же признается Дорну, что любит Треплева, и просит совета, но Дорн ничего не может ей посоветовать.

Проходит несколько дней. Действие переносится на площадку для крокета. Отец и мачеха Нины Заречной уехали в Тверь на три дня, и это дало ей возможность приехать в имение Сорина, Аркадина и Полина Андреевна собираются в город, однако Шамраев отказывается предоставить им лошадей, мотивируя это тем, что все лошади в поле на уборке ржи. Происходит маленькая ссора, Аркадина чуть было не уезжает в Москву. По дороге в дом Полина Андреевна почти признается Дорну в любви. Их встреча с Ниной у самого дома даёт ей ясно понять, что Дорн любит не ее, а Заречную.

Нина ходит по саду и удивляется тому, что жизнь знаменитых актёров и писателей точно такая же, как жизнь обыкновенных людей, со своими бытовыми ссорами, перепалками, слезами и радостями, со своими хлопотами. Треплев приносит ей убитую чайку и сравнивает эту птицу с собой. Нина же говорит ему, что почти перестала понимать его, так как он стал выражать свои мысли и чувства символами. Константин пытается объясниться, но, увидев показавшегося Тригорина, быстро уходит.

Нина и Тригорин остаются вдвоём. Тригорин постоянно записывает что-то в записную книжку. Нина восхищается тем миром, в котором живут, по ее представлению, Тригорин и Аркадина, восхищается восторженно и считает, что их жизнь наполнена счастьем и чудесами. Тригорин же, напротив, рисует свою жизнь как мучительное существование. Увидев убитую Треплевым чайку, Тригорин записывает в книжечку новый сюжет для небольшого рассказа о молодой девушке, похожей на чайку. «Случайно пришёл человек, увидел и от нечего делать погубил ее».

Проходит неделя. В столовой дома Сорина Маша признается Тригорину, что любит Треплева и, чтобы вырвать эту любовь из своего сердца, выходит замуж за Медведенко, хотя и не любит его. Тригорин собирается уезжать в Москву вместе с Аркадиной. Ирина Николаевна уезжает из-за сына, который стрелялся, а теперь собирается вызвать Тригорина на дуэль. Нина Заречная собирается тоже уезжать, так как мечтает стать актрисой. Она приходит попрощаться (в первую очередь с Тригориным). Нина дарит ему медальон, где обозначены строки из его книги. Открыв книгу на нужном месте, тот читает: «Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми ее». Тригорин хочет последовать за Ниной, так как ему кажется, что это то самое чувство, которое он искал всю жизнь. Узнав об этом, Ирина Аркадина на коленях умоляет не покидать ее. Однако, согласившись на словах, Тригорин договаривается с Ниной о тайном свидании по дороге в Москву.

Проходит два года. Сорину уже шестьдесят два года, он очень болен, но также полон жаждой жить. Медведенко и Маша женаты, у них есть ребёнок, но счастья в их браке нет. Маше отвратительны и муж, и ребёнок, а сам Медведенко очень от этого страдает.

Треплев рассказывает Дорну, который интересуется Ниной Заречной, ее судьбу. Она убежала из дома и сошлась с Тригориным. У них родился ребёнок, но вскоре умер. Тригорин уже разлюбил ее и опять вернулся к Аркадиной. На сцене у Нины все складывалось, кажется, ещё хуже. Играла она много, но очень «грубо, безвкусно, с завываниями». Она писала Треплеву письма, но никогда не жаловалась. В письмах подписывалась Чайкой. Ее родители знать ее не хотят и не пускают к дому даже близко. Сейчас она в городе. И обещала прийти. Треплев уверен, что не придёт.

Однако он ошибается. Нина появляется совершенно неожиданно. Константин в который раз признается ей в любви и верности. Он готов все ей простить и всю жизнь посвятить ей. Нина не принимает его жертвы. Она до сих пор любит Тригорина, в чем и признается Треплеву. Она уезжает в провинцию играть в театре и приглашает Треплева взглянуть на ее игру, когда она станет великой актрисой.

Треплев после ее ухода рвёт все свои рукописи и бросает их под стол, затем уходит в соседнюю комнату. В покинутой им комнате собираются Аркадина, Тригорин, Дорн и другие. Собираются играть и петь. Раздаётся выстрел. Дорн, сказав, что это, очевидно, лопнула его пробирка, уходит на шум. Вернувшись, он отводит Тригорина в сторону и просит его увести куда-нибудь Ирину Николаевну, потому что ее сын, Константин Гаврилович, застрелился.

«Ча́йка» - пьеса в четырёх действиях Антона Павловича Чехова , написанная в 1895-1896 годах и впервые опубликованная в журнале «Русская мысль» , в № 12 за 1896 год. Премьера состоялась 17 октября 1896 года на сцене петербургского Александринского театра .

Действующие лица

• Ирина Николаевна Аркадина, по мужу Треплева, актриса
• Константин Гаврилович Треплев, её сын, молодой человек
• Пётр Николаевич Сорин, её брат
• Нина Михайловна Заречная, молодая девушка, дочь богатого помещика
• Илья Афанасьевич Шамраев, поручик в отставке, управляющий у Сорина
• Полина Андреевна, его жена
• Маша, его дочь
• Борис Алексеевич Тригорин, беллетрист
• Евгений Сергеевич Дорн, врач
• Семён Семёнович Медведенко, учитель
• Яков, работник
• Повар
• Горничная

Сюжет

Действие первое

• - Александринский театр . Постановка Е. П. Карпова . Роли исполняли: Сорин - В. Н. Давыдов , Нина Заречная - В. Ф. Комиссаржевская , Тригорин - Н. Ф. Сазонов , Шамраев - К. А. Варламов , Полина Андреевна - А. И. Абаринова . Премьера состоялась 17 октября .
• 1896 - Театр Н. Н. Соловцова (Киев).
• 1896 - труппа драматических артистов (Ярославль; также в 1900 году).
• - Московский Художественно-общедоступный театр , постановка К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко . Роли исполняли: Аркадина - О. Л. Книппер-Чехова , Треплев - В. Э. Мейерхольд , Сорин - В. В. Лужский , Нина - М. Л. Роксанова , Шамраев - А. Р. Артём , Полина Андреевна - Е. М. Раевская , Маша - М. П. Лилина , Тригорин - К. С. Станиславский , Дорн - А. Л. Вишневский , Медведенко - И. А. Тихомиров , Яков - А. И. Андреев). Премьера состоялась 17 () декабря. Спектакль был возобновлён в 1905 году (Нина - М. П. Лилина , Маша - М. Г. Савицкая).
• - драматическая труппа во главе с В. Ф. Комиссаржевской и Далматовым (Нина - Комиссаржевская).
• - Александринский театр
• - Драматический театр В. Ф. Комиссаржевской (Петербург; Нина - Комиссаржевская , Тригорин - Бравич).
• - Московский Камерный театр
• - Театр им. Моссовета
• - Ленинградский театр им. А. С. Пушкина. Режиссёр Л. С. Вивьен
• - МХАТ. Режиссёры В. Станицын , И. Раевский ; художник Шифрин
• - Театр им. Ленинского комсомола (Москва). Постановка А. Эфроса ; художники В. Лалевич, Н. Сосунов
• 1968 - МХАТ. Режиссёр Б. Н. Ливанов ; художник Э. Г. Стенберг . В ролях: Аркадина - А. Степанова , Тригорин - Л. Губанов , Треплев - О. Стриженов , Нина Заречная - С. Коркошко , Маша - И. Мирошниченко , Сорин - С. Колчицкий, Дорн - В. Давыдов
• - «Современник ». Режиссёр О. Н. Ефремов.
• - МХАТ . Постановка О. Н. Ефремова ; режиссёр Н. Скорик; художник-постановщик В. Левенталь; музыкальное оформление Василия Немировича-Данченко . В ролях: Аркадина - Т. Лаврова , Треплев - А. Мягков , Нина Заречная - А. Вертинская , Маша - Е. Васильева , А. Вознесенская, Тригорин - А. Калягин , Дорн - И. Смоктуновский и Е. А. Евстигнеев, Сорин - А. Попов и В. Давыдов, Полина Андреевна - И. Саввина и Н. И. Гуляева. Премьера состоялась 9 июля

Постановки за рубежом

• - «Нойе фрайе бюне» (Берлин).
• - «Хеббель-театр» (Берлин).
• - «Дагмартеатр» (Копенгаген); Мюнхенский театр.
• - - Труппа Ж. Питоева (Швейцария; Theatre des Champs-Elysees, Франция).
• - Малый театр Цукид-зи (Токио; под назв. «Песнь белой птицы»).
• - Литтл Тиетр. Пост. и сценогр. Ф. Ф. Комиссаржевского .
• - Theatre des Mathurins. Реж. Ж. Питоев .
• - Театр «Финикс» (Нью-Йорк); реж. Houghton. Театр «Эберто» (Париж); реж. Магито.
• - Театр «Ателье» (Франция). Реж. Андре Барсак .
• - «Олд Вик » (Лондон).
• - Королевский драматический театр (Стокгольм). Реж. Ингмар Бергман .
• - Comedie de Caen. Реж. Габриель Монне.
• - Театр дю Миди (Франция). Реж. Антуан Витез .
• - Theatre de la Ville. Реж. Lucian Pintilie.
• - Комеди Франсэз . Реж. Отомар Крейча .
• - Gaiety Theatre, Дублин, Ирландия. Реж. Michael West и Annie Ryan

Переводы на иностранные языки.

При жизни Чехова переводы «Чайки» были выполнены на сербскохорватский (M. Mareković в 1897 и I. Prijatelj в 1901 ), чешский (B. Prusík в 1899 ) болгарский язык (С. Бранкомиров в 1903 и немецкий языки (в 1902 ). На английский язык пьеса впервые была переведена в 1909 году Джоржем Кальдероном (англ. George Calderon ) для постановки в Королевском театре Глазго (премьера состоялась 2 ноября 1909 года).

Экранизации

• 2003 (Германия; реж. Gilbert Beronneau)
• 2003 (Франция-Канада; реж. Claude Miller)
• 2007 «Nachmittag» (Германия; реж. Ангела Шанелек)
• 2010(?) - планируемая экранизация постановки Иана Риксона в Ройял Корт

Факты

• «Сюжет для небольшого рассказа » (1969 год) - художественный фильм режиссёра Сергея Юткевича о создании пьесы.
• В фильме Константина Худякова «Успех » (с Леонидом Филатовым в главной роли) действие разворачивается вокруг театральной постановки «Чайки».
• Борис Акунин создал детективное продолжение чеховской «Чайки», в котором дал несколько вариантов окончания пьесы (см. Чайка (Акунин)).

Напишите отзыв о статье "Чайка (пьеса)"

Литература

• Чехов А. П. . - М .: Наука, 1978. - Т. 13. - С. 3-60, 356-387, 519-520.
• Гаевский В. М. // Наше наследие . - 2006. - № 79/80 . - С. 222-235 .
• Карпов Е. Вера Федоровна Комиссаржевская на сцене Императорского Александрийского театра // Сборник памяти В. Ф. Комиссаржевской. СПб, 1911.
• Эфрос Н. Е. «Чайка» А. П. Чехова на сцене МХТ // Ежегодник Московского Художественного театра. 1944. т. 1. М., 1946.
• Юрьев Ю. Записки. Л.-М., 1948.
• Давыдова Э. Первая постановка «Чайки» на Украине // Театр. 1954. № 7.
• Строева М. Чехов и Художественный театр. М., 1955.
• Читау М. М. // Чехов в воспоминаниях современников. М.: Художественная литература, 1986. С. 350-355.
• Волчкевич Майя. «Чайка». Комедия заблуждений. М., «Пробел-2000», 2010. - 128 с.
• Эфрос Анатолий. «Чайка». Киносценарий. Статьи. Записи репетиций. Документы. Из дневников и книг / Составитель Н. Снегина. - СПб. : «Балтийские сезоны», 2010. - 528 с. - 1000 экз. - ISBN 978-5-903368-33-4 .
• Карпенко А. Н.

Примечания

Ссылки

• в Internet Broadway Database .
• в Internet Off-Broadway Database (Lortel Archives).

Отрывок, характеризующий Чайка (пьеса)

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C"est pour me dire que je n"ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n"est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.

На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.

Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.

И стоит ли завидовать тем, кто по-настоящему может любить, отдаваясь этому чувству всецело? Или лучше быть человеком с материальными ценностями и здоровым эгоизмом относительно своей личности? Та любовь, что истинна и всепоглощающа порой приносит отнюдь не прекрасные плоды, а безнадежность, уныние и печальный исход, как в пьесе Чехова «Чайка».

Основная сюжетная линия – чувства Константина Треплева и Нины Заречной, которые казались всем настоящими и взаимными. Их объединяла любовь к искусству, театру, социальная ниша и благословление родителей в случае, если молодые решат связать свои судьбы. Треплев любил сочинять литературные произведения, которые чаще всего не приходились по вкусу зрителю. (фамилия героя «говорящая» – он много рассуждает, но мало действует). Лишь благодаря увлеченности Заречной его творчеством, на домашние спектакли собирались соседи.

В это поверхностно идилличные отношения вносит смуту появление Аркадиной, известной актрисы, со своим ухажером Борисом Тригориным (известный беллетрист, который, однако, уже утомился писать тексты и с долей скептицизма настроен к признанию обществом его скромного таланта). Фамилия тоже красноречиво выражает его сущность – «три горя», т.е. натерпишься с ним «дегтя».

В первом действии Треплев и Заречная («говорящая фамилия» - не от мира сего, живущая в мире собственных грез и фантазий) собираются представить на суд зрителей миниатюру из его пьесы. Но в итоге эта постановка в декадентском стиле вызвала лишь протест публики. Константин вспылил и покинул парк, а Нина осталась слушать комплименты в свой адрес, где ярче всех выражал свое восхищение Борис Тригорин. Это становится завязкой дальнейшего сюжета . Возможно, повел бы Треплев себя иначе, то история имела бы другой конец.

С этого момента зародилась симпатия Нины к Тригорину. Она более не выносит вида Треплева, и раздражается от встреч с ним. Треплев же расценивает это как отношение к плодам своего неудачного литературного творчества и пытается даже покончить с собой, но безуспешно. Он перестает писать пьесы и пробует себя в прозе.

Аркадина видит ситуацию намного лучше Треплева, и стремится быстрее покинуть усадьбу вместе с Тригориным. Перед их отъездом Нина подарила Борису медальон, который становится молчаливым признанием в любви. Тригорин желает быть с Ниной, но Аркадина сумела убедить его остаться с ней и оставить подобные мысли, лишенные смысла. Спустя некоторое время и Заречная отправляется покорять Москву своим мастерством, которое, кстати, было совершенно лишено таланта. Но запретный плод всегда манил человека, и Борис договаривается с Ниной о тайной встрече в Москве, плодом которой становится ребенок, умерший вскоре, и изгнание Нины из родной семьи. Тригорин же вскоре бросил Нину и вернулся к Аркадиной.

Даже после этого Константин был готов принять Заречную и любить ее до последнего вздоха, но брошенная женщина лишь сильнее влюбляется в Тригорина, не оглядываясь на прошлое. Актриса из нее получилась третьего класса, годная для приставаний «мужиков» и образованных купцов. А жизнь Треплева оказалась загублена безрассудством Тригорина и раболепством Нины перед легкой светской жизнью, которую мог бы дать ей Тригорин. Треплев застрелился, не желая нести груз этих воспоминаний через всю свою жизнь.

Треплев так и не смог избавиться от чар Заречной. А ведь возможно рядом была та, которая не ловила «журавля (чайку) в небе», а слушала свое сердце. Маша, дочь отставного поручика Шамраева, всей душой любила Константина и на многочисленные предложения руки и сердца Медведенко – школьного учителя, у которого за спиной лишь 23 рубля в месяц с вычетом эмеритуры, отвечала отказом. Любовь к Треплеву безответна и, в конце концов, она соглашается выйти замуж за Медведенко. У них появляется ребенок, но семейное благополучие не пришло к ним в дом, потому что втайне Маша мечтала о Треплеве и старалась чаще находиться в его обществе.

Аркадина и Тригорин выходят из этой ситуации самыми «сухими». Ирина Николаевна мудро повела себя, дав Тригорину пережить этот бесноватый период в его жизни. Со временем он остепенился, и вернулся к ней с повинной. Аркадина же в силу своего ума и жизненного опыта простила ему подобное поведение, и все в их жизни стало по-прежнему: монотонно и вальяжно.

Если бы Треплев был уверенней в себе, если бы Заречная не повелась на известность Тригорина в литературных кругах, если бы Маша смогла полюбить Медведенко и постараться забыть о юношеской влюбленности, то получилась бы совершенно иная история без такого печального конца.

Проблематика произведения основана на нескольких вопросах, на которые в жизни придется ответить для себя каждому человеку:

• Стоит ли ради мечты поступиться всем и вся?
• Первая юношеская любовь: пронести сквозь года, как идеал чистого чувства, или жить ею всю жизнь и сокрушаться над ошибками прошлого?
• Что лучше: синица в руках или журавль в небе?
• Простить измену близкого человека или отвергнуть его навсегда.

После изучения анализа пьесы «Чайка», обратите также внимание на другие сочинения:

«Чайка» - комедия Антона Павловича Чехова в четырёх действиях, написана в 1895-1896 годах.

Действующие лица:

Аркадина Ирина Николаевна, актриса, по мужу Треплева

Треплев Константин Гаврилович, молодой человек, её сын

Сорин Петр Николаевич, её брат

Заречная Нина Михайловна, молодая девушка, дочь зажиточного помещика

Шамраев Илья Афанасьевич, поручик в отставке, управляющий у Сорина

Полина Андреевна, его жена

Маша, его дочь

Тригорин Борис Алексеевич, беллетрист

Дорн Евгений Сергеевич, врач

Медведенко Семён Семёнович, учитель

Действие первое.

Действие происходит в поместье Сорина, где он проживает вместе со своим племянником Треплевым Константином Гавриловичем. Сестра Сорина Ирина Аркадина также гостит в этом поместье вдвоём со своим новым кавалером Тригориным. Вечером в поместье ожидаются гости, должна состояться премьера пьесы, которую написал Треплев. Он не любит традиционный театр и постоянно ищет «новые формы». Его пьеса весьма своеобразная, в ней нет действующих лиц, а есть только монолог, который будет читать Нина, любимая девушка Треплева.

Маша безответно любит Треплева и поэтому отвергает ухаживания Медведенко, а бедный учитель понимает, что с жалованьем в 23 рубля ему в любом случае ничего не светит. Треплев уверен, что мать злится на него и заранее ненавидит его пьесу, ведь единственную роль он отдал не ей, а Нине. Вообще, у матери с сыном отношения не складываются, актриса Аркадина пытается выглядеть моложе своих лет (и это ей хорошо удаётся), а сын одним своим появлением говорит обществу о реальном её возрасте. К тому же Треплеву не нравится кавалер матери беллетрист Тригорин, и его творчество тоже не восхищает молодого человека. Треплев переживает, что в обществе его не воспринимают как личность, а видят в нём только сына известной актрисы. Он мечтает реализовать себя в творчестве. Наконец, собрались гости, начался спектакль и Нина читает монолог.

Аркадина не даёт дочитать пьесу до конца и постепенно поднимает её на смех. Треплев, вспылив, даёт занавес и уходит. Все согласны, что «пьеса странная», но хвалят Нину и называют её талантливой. Только врач Дорн увидел в спектакле что-то интересное для себя, хотя и ничего не понял. Маша почувствовала в Дорне родственную душу и рассказала ему о своей любви к Треплеву, попросив врача о помощи.

Действие второе.

Аркадина с симпатией относится к Маше, но укоряет её за внешний вид. Актриса права, ведь даже будучи в два раза старше девушки, она выглядит привлекательнее её. Маша жалуется на свою не сложившуюся личную жизнь. Появляется Нина, она воспользовалась тем, что её отец и мачеха уехали на три дня, и сразу же отправилась к Аркадиной. Нина восхищается актрисой, мечтает быть похожей на неё и выступать на сцене.

Аркадина решает ехать в город, но Шамраев не может выделить ей лошадей, так как они заняты в поле. Случается скандал. Аркадина грозит уехать навсегда, Шамраев отказывается от места, у Сорина случается приступ астмы. Полину Андреевну заботит только её любовь к Дорну, поэтому она не в состоянии повлиять на мужа. Нина видит Аркадину, которая убивается из-за пустяка, Тригорина, который целыми днями рыбачит, и в её голове не укладывается то, как могут они себя так вести, ведь это особенные люди.

Входит Треплев и кладёт к ногам Нины убитую им чайку. Он говорит, что так же убьёт и себя, потому что Нина увлеклась Тригориным и отдалилась от него. Нина делает вид, что не понимает Треплева. Появляется Тригорин, Константин демонстративно уходит, и всё внимание Нины приковано к беллетристу.

Действие третье.

Треплев попытался застрелиться, но получил лишь лёгкое ранение. Ему стыдно за свой поступок, он думает, что все над ним смеются. Аркадина ухаживает за сыном, меняет ему повязку, а он по-прежнему всячески критикует Тригорина, называет его трусом и бездарностью.

Маша, узнав о поступке Треплева, решает принять предложение Медведенко, выйти замуж и забыть о своей безответной любви.

Нина в очень красивой и завуалированной форме объясняется в чувствах с Тригориным. Он также не равнодушен к девушке и прямо рассказывает об этом Аркадиной с просьбой понять его, и простить ему эту слабость. Аркадина, используя своё актёрское мастерство и женскую хитрость, убеждает Тригорина в необходимости их отъезда из поместья Сорина.

Тригорин напоследок встречается с Ниной и назначает ей свидание в Москве.

Действие четвёртое.

Прошло два года. Треплев пишет, печатается и ему даже за это платят. Маша по-прежнему много времени проводит в поместье, заботясь о Константине Гавриловиче и забывая о собственной семье. Нина уехала из дома, у неё был роман с Тригориным, но он бросил её, а их общий ребёнок умер. Актёрская карьера Нины не сложилась, родители отреклись от неё, она не совсем здорова, называет себя «чайкой», живёт на постоялом дворе и никого не хочет видеть.