В помощь школьнику. Как Саша воспринимает предъявленные ему обвинения

1. Основная идея и главные герои романа.

2. Молодежь сталинской эпохи.

3. Саша Панкратов - герой своего времени.

4. Актуальность романа Рыбакова в наши дни.

Основная идея романа заключается в том, чтобы показать читателю, как зарождался и развивался культ личности Сталина, и эта задача была полностью выполнена автором. Во времена, описываемые в «Детях Арбата» (с 1934 года), Сталин был не просто главой государства - он был великим вождем, «мудрым, справедливым и всевластным». Ему удалось полностью подчинить своей воле миллионы людей, с разным социальным положением, взглядами на жизнь, убеждениями.

Одна из самых ярких сцен романа, показывающая характер Сталина и его отношение к людям - эпизод, где вождь встречается с зубным врачом. Квалифицированный специалист, реально оценивая состояние полости рта, делает Сталину съемный пластинчатый протез, в то время как «отец народов» настаивает на том, чтобы ему поставили бюгельный. Врачу удается убедить своего пациента в том, что пластинчатый протез тоже будет выглядеть естественно, и в эксплуатации будет намного удобнее. Через некоторое время Сталин соглашается с врачом, признает его правоту, но при этом увольняет стоматолога из кремлевской больницы. Единственной причиной этой несправедливости является характерная особенность характера вождя - нетерпимость к неподчинению, своеволию, наличию собственных мыслей. Врач возразил своему высокопоставленному пациенту и был за это наказан, несмотря на то, что его совет оказался правильным.

Сталин в романе «Дети Арбата» поставлен автором как бы вне нормальных человеческих взаимоотношений. У него нет родных и друзей - лишь слепые и беспрекословные исполнители его воли, приказаний, подчас несправедливых и жестоких. Неподчинившиеся исполнители сразу же заменяются другими, послушными и безвольными.

Ценность произведения Рыбакова, на мой взгляд, заключается в том, что автор раскрывает сущность произвола и беззакония, царивших во времена правления Сталина, дает возможность почувствовать атмосферу тех времен.

Молодые люди, живущие в сталинскую эпоху, воспитывались для «светлого будущего». Они вступали во взрослый мир с радостью, надеждой, уверенностью в завтрашнем дне. Центральной фигурой среди пестрой толпы молодежи является Саша Панкратов, немаловажное место занимают и его друзья. Саша - честный, прямолинейный человек, который не может противиться собственной совести, борется за справедливость, протестует против ложных обвинений. Но именно эта особенность и становится главной причиной жизненной драмы, произошедшей с Сашей. Для него мораль является не «традиционной истиной», а главнейшей человеческой ценностью, независимо от обстоятельств и происходящих вокруг событий. Даже будучи поставленным перед необходимостью спасения собственной судьбы, своего будущего, молодой человек не может кривить душой: если бы он дал ложные показания против заместителя директора института Криворучко, Сашу бы ни в чем не обвинили, но он не смог притвориться, скрыть собственные чувства. В этом заключается подвиг главного персонажа - отстаивание личной независимости в тяжелые и трагические времена.

Духовное становление личности Саши протекало в крайне тяжелых условиях. Ему пришлось пройти через все круги ада, через которые прошли многие граждане Советского Союза: обыск в доме, арест, слезы родных и близких, жестокие нравы и ужасающая обстановка тюрьмы, допросы с применением запрещенных методов и средств, ссылка в отдаленную местность, долгие и мучительные скитания по сибирским трактам.

Саша начинает понимать, что единое мнение, единая мораль, широко пропагандируемая правящими кругами, не что иное, как красивая сказка, никоим образом не соответствующая действительности. Большинство подчиняет себе окружающих, а несогласных устраняют не только морально, но и физически: путем арестов, расстрелов, ссылок.

В сознании Нины Ивановой, одноклассницы и подруги Панкратова, тоже происходят глобальные изменения. Саша в ее представлении всегда был идеалом, безусловным лидером, настоящим советским человеком. Именно поэтому для Нины арест Саши становится настоящей катастрофой - как же может человек, искренне верящий в существующие идеалы, оказаться врагом народа? Она тщетно надеется на то, что произошло недоразумение и через некоторое время власти во всем разберутся, но ожидаемого исхода не происходит. И Нина пытается осмыслить происходящее уже с точки зрения большинства: она даже говорит Сашиной матери о том, что происходящая классовая борьба «требует особенной четкости позиций, а Саша, к сожалению, иногда собственное понимание вещей и событий ставил выше точки зрения коллектива».

Автор пишет о своем герое: «...он был сильным среди сильных, вырвали его из привычной обстановки, лишили среды, в которой существовал, и сразу выяснилось, что ему не на что опереться, сам по себе он ничто». Саша, несмотря ни на что, остается сильным и бескомпромиссным человеком, выживает в жестоких, тяжёлых условиях, потому что не отрекается от существующих человеческих ценностей, в его сознании четко прослеживается убеждение: «Человеческое в человеке не убито и никогда не будет убито». И отношение Вари становится ему понятно только после того, как он пережил столько лишений и страданий. Короткая приписка к письму матери вызывает у него множество противоречивых чувств, которые в итоге сводятся к одному: «Все еще впереди, черт возьми, все еще впереди! У него есть Варя, теперь он это твердо знает. Есть Варя, есть мама, люди вокруг, есть его думы, его мысли. Все, что делаёт человека Человеком...»

У современного читателя жизнь Саши, его убеждения и устремления вызывают смешанное чувство жалости и недоумения. Многие из современных людей без размышлений пошли бы на компромисс, чтобы избежать несправедливого наказания, подчинились бы мнению большинства, стараясь сохранить свою жизнь и спокойствие своих близких. Но во времена правления Сталина существовали другие люди - честные, прямолинейные, уверенные в собственной правоте. Для того чтобы отстоять свои убеждения, они, не задумываясь, жертвовали всем: работой, свободой, жизнью. И только правда, честность, искренность способствовали воспитанию настоящих людей, героев своего времени.

Содержание.

Введение.

Арбат в романе А.Н. Рыбакова «Дети Арбата».

Арбат и «стихия истории» А.Н. Рыбакова;

Топос Арбат в обновляющейся Москве;

Краткие выводы.

Арбат в творчестве писателей второй половины XX века.

Заключение.

Литература.

1. Введение.

Сегодня Арбат не просто одна из частей Москвы, даже не просто одна из центральных улиц. Если «сердце» России – Москва, то «сердце» столицы – именно он, Арбат. Любуясь соборами, церквями, площадями, улицами и улочками этого огромного города, человек, побывавший когда-то на Арбате, никогда его не забудет. И дело, быть может, не столько в том, что и сегодня это один из культурных центров любимого города: ежедневно здесь собираются певцы и поэты, «ваганты и барды» из народа. Нет, здесь нет «культурной интеллигенции», если она и появляется, то крайне редко: прошли, наверное, те времена, когда Окуджава пел вживую на Арбате; и, тем не менее, это все же культурный центр столицы. Эта улица постоянно отвечает исканиям людей из поколения в поколение.

Наибольший вес Арбату придает, как нам кажется, та история, которую он несет в себе: историю не столько политическую, сколько культурную. Постоянно оставаясь центром, он впитывает в себя атмосферу эпохи. Рано или поздно, сконцентрировав в себе идеи среды, он порождает творцов. Кто станет спорить с тем, что, допустим, Булат Окуджава и Анатолий Рыбаков – «дети Арбата»? А ведь это только крупнейшие величины, на самом же деле их много больше: писателей, актеров, музыкантов, поэтов…

«Дети Арбата» не забывали позднее это место, или, как мы его назвали, этот топос. В своих произведениях они отдавали ему дань, признавая его роль в истории, прежде всего в их истории – жизни этих людей, в которой Арбат занимал настолько важное место. Привязанность к нему, наверное, сохранялась навсегда.

В шестидесятые годы в литературе появилось целое течение «шестидесятников», которые работали на Арбате, встречались, писали, вращались в его среде, поэтому и не вызывает вопросов то, что эта улица так часто фигурировала в их произведениях и ей придавалось именно такое значение в творчестве, в котором она зачастую становилась одной из осей.

В этой работе мы постараемся определить значение этой «оси», выражение ее в произведениях. Для этого мы выделили несколько работ этого периода, затрагивающих данную тему: роман уже упомянутого нами А.Н. Рыбакова «Дети Арбата» и несколько рассказов и повестей Булата Окуджавы. «Дети Арбата» в свое время настолько полно выразили всю сущность этого места и показали связь с ним конкретных людей, что резонанс, последовавший за опубликованием романа, был огромным: автор в одночасье стал, можно сказать, кумиром многих москвичей, да и не только москвичей – вся страна просто зачитывалась книгой (хотя она долгое время оставалась запрещенной); читатели и критики обсуждали роман в различных кругах, «дети Арбата» выражали свою поддержку. Это произведение стало, как нам кажется, своеобразным толчком к дальнейшему развитию темы, направив в «арбатское русло» различных писателей и поэтов.

Свою поддержку выказал, как мы увидим позднее, и Булат Окуджава. Большая часть его творчества также посвящена Арбату. Конечно, в основном это относится к лирике барда, но и в прозе он не мог обойти вниманием улицу, которая его «воспитала».

Выделим сразу два основных вопроса, которые мы будем рассматривать в данной работе: во-первых, Арбат и «стихия истории» – связь этой центральной улицы с жизнью человека, народа и собственно писателя, во-вторых, топос Арбат в произведениях писателей второй половины XX века: каким видели авторы Арбат в центре меняющейся Москвы и, главное, художественный образ улицы в произведениях этих авторов.

2. Арбат в романе А.Н. Рыбакова «Дети Арбата».

Вынесем за скобки то, что уже известно любому читателю, заинтересовавшемуся творчеством А. Рыбакова. Родился писатель в 1911 году в Чернигове и лишь позднее переехал в Москву, со временем ставшую для него родной. Кроме романа «Дети Арбата» им были созданы и другие «бестселлеры» тех лет. «Водители», «Екатерина Воронина», «Лето в сосняках», «Кортик», «Бронзовая птица» – это вовсе не полный список его работ. Вернувшись с наградами с войны, в которой участвовал с первых до последних дней, он не однажды получал награды и за свои литературные труды.

Как мы понимаем, роман «Дети Арбата» - автобиографический, в образе главного героя Саши Панкратова немало от реалий судьбы самого писателя. Здесь, впрочем, потребуется некоторое уточнение. Убедительный дар Анатолия Рыбакова точно отбирать материальные и психологические детали для того, чтобы передать дух времени, чтобы придать ему практически осязаемые формы, достаточно широко известен: это могут заметить не только биографы и критики, подробно анализировавшие творчество Рыбакова разных лет, но и даже просто внимательные читатели. Однако нет сомнения, что не только лишь и не столько биографическое начало, не только реалистичность письма стали причиной успеха его романа. Понять сущность и причины этого успеха, значит, многое понять в той эпохе, где творил автор. Это эпоха пробуждения народного самосознания и общественной мысли, поисков правды о десятилетиях, прожитых страной, какой бы жесткой ни оказалась истина.… Поэтому, при обсуждении роман и даже конкретно Арбат не может не зайти речь об исторических судьбах, о связи романа и, опять же, конкретно Арбата с историей.

^ Арбат и «стихия истории» Анатолия Рыбакова.

Для Рыбакова роман «Дети Арбата» был, понятно, в большей степени описанием своей судьбы. В одном из своих интервью он высказывался так: «Что же касается Саши Панкратова, хотел бы сделать несколько пояснений. Когда говорю, что роман «Дети Арбата» – вещь автобиографическая, то имею в виду, что события в жизни героя совпадали с событиями моей жизни»1. Таким образом, в лице этого героя автор передавал свои реальные эмоции и переживания, неудачи и трагедии.

Конечно, Арбат стал здесь одной из нескольких осей повествования, но все-таки не главной. Центральной осью стала история. Свою задачу сам автор определил так: «Мне в этом романе важно было стилизовать повествование под документальную хронику времени: с одной стороны, конкретные примеры облика и жизни обновляющейся Москвы…, с другой – стихия истории, стихия характера, в котором воля, честолюбие и страсть безмерной власти приняли чудовищные, уродливые формы»2. Значит, даже не история в целом, а именно власть, тоталитарность, извращенность форм отношений между человеком и режимом так возмущали Рыбакова.

Как же на деле, в самом романе реализовывал писатель свои планы и идеи?

Если относить роман к историческим, то следует сделать оговорку, указывающую на то, что «драма идей», положенная в его основу, захватывает не меньше, чем «драмы людей» – судьбы доподлинных и вымышленных героев. То есть история приобретает в нем актуальное идеологическое и политическое звучание, и роман в целом может быть назван и политическим, и идеологическим в той же степени, как и историческим.

История, политика, идеология – все это вместе сплетено особенно в тех сценах, главным действующим лицом которых является Сталин. На глазах Сталин закладывает основы человеческой жизни, ни считаясь ни с чем, ни с людьми, ни с идеями. «На наших читательских глазах Сталин закладывает «теоретический» фундамент, возводит каркас «модели» социализма, отвечающей его эклектичным представлениям, в которых исторические и социальные реалии … самым причудливым образом перемешиваются с домыслами и «допусками» человека, взявшего точкой отсчета в решении великой, всемирного значения и масштаба задачи собственную «непогрешимость» теоретика и практика марксизма, знатока «русской души», утверждение и возвышение личной безграничной власти»,3 - пишет по поводу мотивов и поступков в романе этого героя В. Оскоцкий.

Вот, что говорит сам автор: «Вы ошибаетесь, определяя Сталина как персонажа романа. Он – один из двух главных героев. Я написал роман о Саше и о Сталине. Потому что в противостоянии этих двух личностей увидел главный конфликт времени»4. Железнова в интервью возражает писателю: «Вы говорите, что написали роман о двоих? Позвольте не согласиться: это – начало романа-эпопеи обо всех нас. Живущих и живших. О том, что судьбы людей, объединенных одним «историческим воздухом», связаны воедино, переплетены, нерасторжимы»5. Мы не можем не согласиться с Железновой, поскольку в романе все же не два героя. Противоречие же между автором и критиком разрешается просто: произведение замышлялось как роман о двух личностях (о себе и о Сталине), но получилась своеобразная драма-эпопея, в которой рушились судьбы многих людей, как это, собственно и было в ту эпоху.

Если Арбат – центр «культурной» истории в жизни и, как мы уже сказали, одна из осей романа, то как он совмещается в произведении с той политической и идеологической историей, которая была причиной его создания?

Поскольку герой романа все же простой человек, то Арбат – среда его обитания. Люди существуют в этом мире, они неразрывно связаны с ним. Больше того: именно Арбат делает из них людей, служит почвой для превращений. Этим людям (Саше, Варе и другим) чуть больше двадцати лет, то есть, можно сказать, что это первое пост октябрьское социалистическое поколение. Они не могут оглядываться на прошлое, которое бессмысленно для них, поскольку не даст никакого поучительного урока: только отрицание. Оглядываться не на что, а потому человек должен делать себя сам. Варя – сирота, но она себя так не ощущает. Все они не сироты. Они – новые люди. Как писал Лев Аннинский, «перед нами – первое советское поколение (курсив – автора статьи): не «оказавшееся» в новой реальности и не «перекованное» из старого материала, но созданное новой реальностью, вызванное к жизни новой реальностью, символизирующее новую реальность»6 Они не «лишились» прошлого – они обронили его за ненадобностью. Прошлое ничто, а будущее – все. Рыбаков исследует попытку создать нового человека, создать его из ничего – только из идеи, и утвердить на новой земле, где все старое разрушено. Арбат – почва для эксперимента, московская улица, потерявшая в 30-е годы свой старинный изыск, но приобретшая близость к центру мировой революции, к Дворцу Советов, который намечено возвести на месте взорванного храма Христа Спасителя. Дети Арбата – новая поросль нового общества и первый его человеческий результат.

Так в романе перекликаются судьба человека и политическая история, то есть история власти. Оскоцкий отмечал, что «романом «Дети Арбата» современная литература, к ее чести и достоинству, начала осуществлять свой расчет с прошлым»7. Только достоинство это не столько современной литературы, сколько конкретного произведения и конкретного автора.

^ Топос Арбат в обновляющейся Москве.

Приступим теперь уже не к идеологической функции Арбата, а его художественному образу, что не менее важно, поскольку передает отношение самого автора к изменениям, происходящим в городе, а значит, и в стране, поскольку для любого москвича Москва – не просто столица, а душа и сердце России, следовательно, какой-то перелом здесь означает ломку этой традиции по всей России.

Художественная правда образа в «Детях Арбата» многозначнее и многомернее правды строго фактологической. Писатель достигает ее разными, но взаимосвязанными путями. Один из них - поразительная и пронзительная узнаваемость эпохи через множество колоритных примет: социальных, психологических, бытовых деталей. Погружаясь вслед за героями романа в атмосферу Москвы, Арбата, арбатских переулков, домов, квартир, читатель, по замыслу автора, должен как бы заново открывать для себя потускневший в памяти довоенный мир: коммунальный, уличный, магазинный. Описание этого мира совершенно, выразительно, живописно, но, что особенно важно, насквозь просвечено временем, а что особенно важно, передает его в срезе общества. Передает автор и психологическую атмосферу эпохи: заводские сцены, институтские собрания, первомайские демонстрации, вплоть до резких контрастов богемы, молодежных вечеринок, бутырских очередей. Ощутимость и зримость всего этого также поразительны.

Реалистичность Арбата в любом из описательных моментов видна невооруженным глазом: как говорится, кажется, что можно буквально войти в этот мир. Читателю многое станет ясным уже с первых страниц романа. Стоит только привести здесь несколько первых фраз романа, который начинается именно с описания этой улицы: «Самый большой дом на Арбате – между Никольским и Денежным переулками, теперь они называются Плотников переулок и улица Веснина. Три восьмиэтажных корпуса тесно стоят один за другим, фасад первого выложен белой глазурованной плиткой. Висят таблички: «Ажурная строчка», «Отучение от заикания», «Венерические и мочеполовые болезни»… Низкие арочные проезды, обитые по углам листовым железом, соединяют два глубоких темных двора». Рыбаков сразу объясняет читателю, как Арбат выглядит, темные дворы, которые отличают это место, низкие проезды…

Автор в первом же предложении указывает на изменения, которые происходят в последнее время с Арбатом: появляются новые «конторы», переименовываются улицы – скорее всего изменения происходят уже при советской власти. Еще раз вспомним комментарий самого писателя: «Мне в этом романе важно было стилизовать повествование под документальную хронику времени: с одной стороны, конкретные приметы облика и жизни обновляющейся Москвы (помните, трамвай на Арбате сняли, гостиница Москва строится?..), с другой – стихия истории, стихия характера…»8 С этого, как мы видим, автор и начинает: дает нам конкретное бытовое описание Москвы, хотя описывает при этом Арбат, и даже не всю улицу, а лишь несколько темных дворов. Заметно, что писателя затрагивают и волнуют эти изменения, поскольку оказывается, что жизнь переворачивается прямо на глазах. Лев Аннинский, говоря о людях нового поколения, также указывал на то, что Арбат - некое поле эксперимента, что он утратил свое обаяние в 30-е годы, которое так дорого было Аннинскому9 и, что хорошо заметно, Рыбакову тоже. Напрашивается вывод, что «староарбатовцы» искренне любили свою старую улицу, не перенося даже и видимости изменений.

С самого же начала упомянув об этих изменениях, писатель следующим шагом, в следующем же абзаце, знакомит нас с людьми, находящимися на Арбате в данный момент: «Саша Панкратов вышел из дома и повернул налево – к Смоленской площади. У кино «Арбатский Арс» уже прохаживались парами девочки, арбатские девочки и дорогомиловские, и девочки с Плющихи, воротники пальто небрежно приподняты, накрашены губы, загнуты ресницы, глаза выжидающие, на шее цветная косынка – осенний арбатский шик. Кончился сеанс, зрителей выпускали через двор, толпа выдавливалась на улицу через узкие ворота, где к тому же весело толкалась стайка подростков – извечные владельцы этих мест». Люди здесь типичные: автор дает пока только собирательные названия – «девочки, подростки, зрители». И только один герой сразу выделен из общих типов – Саша Панкратов – главный герой романа. Но речь сейчас не о нем, а об Арбате. Автор очевидно дает понять, что центр Москвы – именно Арбат: сюда приходят «дорогомиловские» и «девочки с Плющихи». Здесь есть и свои правила поведения: «цветная косынка – осенний арбатский шик» – у Арбата своя мода, равно как и своя культура в целом…

После того, как читатель получил некие сведения об арбатских постройках и людях, которые являются неотъемлемой его частью, он получает от автора доказательства того, что жизнь не статична и для Арбата: каждый день и он проживает свой цикл: «Арбат кончал свой день. По мостовой, заасфальтированной в проезжей части, но еще булыжной между трамвайными путями, катили, обгоняя старые пролетки, первые советские автомобили «ГАЗ» и «АМО». Трамваи выходили из парка с одним, а то и с двумя прицепными вагонами – безнадежная попытка удовлетворить транспортные нужды великого города. А под землей уже прокладывали первую очередь метро, и на Смоленской площади над шахтой торчала деревянная вышка». Рыбаков дает весьма реалистичный урбанистический портрет города и улицы. Арбат живет, дышит… Ежедневно он принимает десятки и сотни тысяч людей, тысячи автомобилей. Именно под Арбатом прокладывают «первую очередь метро», по Арбату движутся «первые советские автомобили». Словом, это действительно центр столицы – он везде первый, неважно, касается ли это моды или техники… Кажется, что автор просто передает свою любовь к улице, доказывая читателю его первенство во всем.

Арбат – наиболее многолюдная улица, люди предпочитают приходить именно сюда, поскольку это все же центр культурной и даже, как мы только что видели, технической жизни, научно-технического прогресса: «Марк Александрович пересек Арбатскую площадь и пошел по Воздвиженке, неожиданно тихой и пустой после оживленного Арбата», - так подробно описывается путь Марка по Москве. Рыбаков, конечно, вовсе не случайно постоянно делает такие вставки: он просто хочет выразить свои эмоции и воспоминания, поскольку роман все же больше автобиографический, чем наоборот. Не раз проходил по этим местам сам автор, и здесь отражение получает его ностальгия по знаковым местам его молодости.

Рыбаков нередко противопоставляет город деревне, «чудеса урбанизации» каким-то природным явлениям. Сам он объясняет это так: «Я стремился к тому, чтобы проявлялись неожиданные монтажные стыки» в, казалось бы, несмыкающихся сюжетных и стилистических пластах романа: Москва и – деревенька Мозгова, кабинет в Кремле и – лесная глухомань, в которой пропадает от тоски и безверия в будущее мой Саша Панкратов… В противоборстве, в столкновениях и «перекличке» самых разных персонажей должны были обозначиться кольца роковых лет, стягивавшие горло нашей общей судьбы»10. Вот и в произведении встречаются такие моменты: «По Большому Савинскому переулку, мимо старых рабочих казарм, откуда слышались пьяные голоса, нестройное пение, звуки гармоники и патефона, потом по узкому проходу между деревянными фабричными заборами они [Катя и Саша – прим. автора] спустились на набережную. Слева – широкие окна фабрик Свердлова и Ливерса, справа – Москва-река, впереди – стены Новодевичьего монастыря и металлические переплеты моста Окружной железной дороги, за ними болота и луга, Кочки и Лужники…» Новодевичий монастырь находится рядом с фабриками и Окружной железной дорогой… Рыбаков неспроста ищет такие моменты. Если, как он сказал, в таком противостоянии должны обозначиться «кольца роковых колец», стягивающие горло общей судьбы народа, то что здесь эти кольца? Деревни? Фабрики? Консерватизм монастырей? Или слишком быстрый технический прогресс в виде автомобилей и железных дорог?

Ответ на этот вопрос можно дать, если вспомнить, как относился Рыбаков к такому бурному развитию. Как нам кажется, он приветствовал техническое и культурное первенство Арбата, но вот многое объясняющая цитата: «Респектабельный до революции, дом на Арбате оказался теперь самым заселенным – квартиры уплотнили. Но кое-кто сумел уберечься от этого – маленькая победа обывателя над новым строем». Дом, оказывается, был респектабельным только до революции (напоминает, пожалуй, историю с домом булгаковского профессора Преображенского). Кто-то же, сумев избежать подселения, одержал победу над новым строем. Значит, автор живет все-таки больше стариной, а не столь быстро развивающимся Арбатом. Именно это вкупе с категорически несоветским образом Сталина в романе и не позволяло долгое время произведению находиться в свободном доступе.

^ Краткие выводы.

Итак, мы рассмотрели Арбат по роману А.Н. Рыбакова «Дети Арбата» с двух точек зрения: как Арбат был вовлечен в политическую, социальную, историческую жизнь страны; и собственно топос Арбат – художественный образ, который создается в произведении. Сразу же отметим, что Арбату придается одно из центральных значений в романе – это одна из его осей. Именно Арбату принадлежит, как мы видели, роль некоего культурного, общественного, быть может, даже в какой-то степени технического центра: это постоянно многолюдное место, где существуют свои правила поведения, своя мода – «арбатский шик», ездят новые автомобили и прокладывается первая ветка метро.

Арбат динамичен: каждый день он проживает жизненный цикл вместе с людьми, ему принадлежащими в полном смысле этого слова.

Арбат динамичен еще и потому, что и сам меняется в меняющейся Москве. Только вот изменения эти не всегда в лучшую сторону, часто кажется, что они не по душе автору. Автор, похоже, любит добрый старый досоветский или, может быть, раннесоветский Арбат, по которому его охватывает ностальгия.

Если таков художественный образ Арбата, то идеологически ему придается такое значение: эта улица воспитывает новых людей, таких как Саша Панкратов, у которых нет прошлого – только настоящее и, возможно, будущее, нет «отцов» – они «дети Арбата».

Автор же говорит, что то, ради чего он начал роман – это Саша и Сталин. Саша – в большей степени потому, что роман имеет под собою автобиографическую основу, сам автор говорил, что события жизни героя совпадали с событиями его жизни. Сталин – так как должна была когда-то и в литературе начаться эпопея развенчания культа. Именно Саша и ему подобные – реальное противопоставление деспоту. Саша – юноша с арбатского двора, плоть от плоти интеллигенции. Саша – не такой, как Шарок и подобные ему, которые будут идти, не останавливаясь ни перед чем. По словам автора, в романе существуют только эти две фигуры. Все остальное – дополнения.

Отношение же между творчеством писателя и московским Арбатом может выразить следующая фраза по поводу написания «Кортика»: «Я, вернувшись в Москву после фронта. Был в трудной ситуации: устраиваться на работу – значит заполнять анкеты, где столько оскорбительных и попросту опасных вопросов… А за окнами дома на Арбате – потрясающее московское лето, запах цветущих лип, городские шумы. Это ведь понять надо: не был дома с тридцать четвертого года – двенадцать лет! Пахнуло детством, миром семьи, родным двором, где я не встретил стольких своих ровесников: кто погиб в тридцатых, кого убило на войне… И вдруг, сквозь контуры этого арбатского мира стали проступать очертания детства…»11 - Арбат служил для писателя источником вдохновения, за что автор отплатил добром, сделав улицу центром столицы и своих произведений…

3. Арбат в творчестве писателей второй половины XX века.
^ Ах, Арбат, мой Арбат… Б. Окуджава
Выход книги Рыбаков сопровождался сильным резонансом: критики и читатели обсуждали роман и писали рецензии, поэты и писатели давали свои отклики. Одним из них стал Булат Окуджава. Отзыв барда был таким: «Среди многочисленных подделок, фальсификаций, мнимо объективных «правд», которые лишь искажают нашу историю, выращивают цинизм и равнодушие, роман Анатолия Рыбакова «Дети Арбата», отмеченный ярким талантом, - точная, непредвзятая, не злобствующая, а справедливая и гуманная летопись.

Мы боремся за высокую нравственность наших молодых поколений, вспоминая трагические обстоятельства истории, в основном связанные с войной, забывая, что «чистилище» было шире по своим масштабам и многозначнее. Было. Его нельзя вытравить из сознания, оно живет в рассказах свидетелей, оно пропитывает нашу духовную жизнь, оно неминуемо присутствует в наших размышлениях об истории и судьбах отечества…» - такова его рецензия на выход романа12. В этой рецензии он отмечает не только исторические мотивы в романе, специально произведению Анатолия Рыбакова было посвящено стихотворение «Арбатское вдохновение, или воспоминания о детстве»:

Упрямо я твержу с давнишних пор:

Меня воспитывал арбатский двор,

Все в нем, от подлого до золотого.

А если иногда я кружева

Накручиваю на свои слова,

Так это от любви. Что в том дурного?

Что мне сказать? Я только лишь пророс.

Еще далече до военных гроз.

Еще загадкой манит подворотня.

Еще я жизнь сверяю по двору

И не подозреваю, что умру, как в том не сомневаюсь я сегодня.

Что мне сказать? Еще люблю свой двор,

Его убогость и его простор,

И аромат грошового обеда.

И льну душой к заветному Кремлю…13

Мы при всем желании не должны были бы обойти вниманием это стихотворение, хотя тема наша должна рассматривать Арбат в прозе. Но этот небольшой отрывок из стихотворения Булата Окуджавы позволяет нам понять и почувствовать его связь, даже любовь, с родной улицей.

Булат Шалвович Окуджава родился в Москве в двадцать четвертом году, именно на Арбате. После Великой Отечественной войны стал печататься. Первыми вышли его сборники стихотворений «Острова» (1959), «Март великодушный» (1967) и другие сборники. В них присутствовали фронтовые впечатления, романтика повседневных отношений. В этих, как и других сборниках, много места уделялось также Арбату, который «воспитал» поэта. Затем пришло увлечение исторической прозой: «Это было восхитительно – погружаться в минувшие времена, перевоплощаться»14, - пишет об этом автор. И продолжает далее: „Уже мне было довольно много лет, когда неведомая сила заставила меня написать автобиогафический рассказ. Я писал и наслаждался“15. Все эти автобиографические рассказы опубликованы в книге „Заезжий музыкант“. Название ее сам автор объясняет так: „Я даже название придумал ко всей книге: „Заезжий музыкант“. Я действительно „заезжий“. Как приехал в этот мир, так и уеду из него, словно побывал в командировке“16. Окуджава действительно ушел уже из этого мира, оставив нам свою прозу, великолепные стихи и песни.

Посмотрим же теперь, как представлен Арбат в автобиографических произведениях Б. Окуджавы. Если честно, то не очень широко. Гораздо большее внимание автор почему-то уделяет своим поездкам за границу, ментальности и поведению иностранцев, чем родным местам и людям. Но и столь близкий в жизни и стихах, Арбат изредка упоминается, иногда даже в какие-то особые моменты.

В целом, улица эта упоминается лишь в нескольких рассказах: „Подозрительный инструмент“, „Выписка из давно минувшего дела“ и „Около Риволи, или Капризы фортуны. Это цикл рассказов про Ивана Ивановича, в образе которого представляется читателю сам Окуджава, о чем он незамедлительно и сообщает: „Кстати, я позабыл сказать, что Ивана Ивановича на самом деле звали не Иван Иваныч, а Отар Отарович, так как он был по происхождению грузин, но родился он на Арбате, родной язык его был русский, а в детстве у него была нянька с тамбовщины Акулина Ивановна, и она многое вложила в него, что уже в последующие годы нельзя было вытравить, и, наверное, потому многие из специалистов теперь находили в его так называемых песнях элемент русского фольклора и старинного русского городского романса. Когда и как это произошло с переменой имени, но себя он ощущал Иваном Иванычем“, - так автор описывает своего героя в „Подозрительном инструменте“. Прекрасно заметно, что это автопортрет. Хочется выделить здесь два момента: во-первых, герой, а значит, и сам Булат Окуджава ощущает себя русским по духу, „Иван Иванычем“; во-вторых, это связано с тем, что „Иван Иваныч“ знает русский язык и русские обычаи, которые вложила в него нянька, но, самое главное, ведь он родился на Арбате. Обратим еще раз внимание на это противопоставление: „Он был по происхождению грузин, но родился он на Арбате“. Грузин – только по происхождению, но русский по духу, рожденный к тому же именно на той улице, которая символизирует собою столицу и Россию в целом.

Иван Иваныч, как и Окуджава: „фронтовик с гитарой, поет, носит усики“. Постепенно он входит в культурную среду: „Иван Иваныч потихоньку входил в литературные круги, то есть уже был своим человеком среди литераторов. В его списках был и совсем молодой Женя Евтушенко, и Давид Самойлов, и Женя Рейн, и Толя Нейман, и Женя Храмов, и Юлий Даниэль, и Белла Ахмадулина, и Юрий Левитанский, и многие другие начинающие и уже сложившиеся поэты“.

Наибольшее значение для нашей темы имеет один определенный момент из рассказа „Около Риволи, или Капризы фортуны“. Иван Иваныч должен дать свой концерт в „Мютюалитэ“ в Париже. Французы не понимают его искусства, поэтому желающие – только русская эмиграция. Окуджава не много рассказывает про свой концерт, но выделяет следующее место: „Ах, Арбат, мой Арбат, ты – мое отечество…“ – пел он … и вдруг увидел, что некоторые плачут. „А что это они плачут?“ – подумал он и сам в первую минуту даже решил, что это его исполнение столь трогательно и впечатляюще, что это он своим искусством вызывает у них слезы, но тут же, к счастью, представил себе их судьбы, и этот Арбат, который был и их отечеством, вечным и недосягаемым по каким-то там не очень справедливым установлениям…“ Как можно еще более емко показать, что Арбат – это символ России? Под какую еще песню могут зарыдать эмигранты, которых отделяет теперь от России „железный занавес“? „Арбат – отечество“ – так именует его бард. Не Россия, не Москва, а именно Арбат… При этих рыданиях, как говорит писатель, он сразу представил себе судьбы этих людей, покинувших Родину, возможно, и по независящим от них причинам, и не имеющих возможности вернуться назад.

Итак, мы видим, в чем характерный признак представлений об Арбате у Булата Окуджавы: его символичность и идеологизированность, ибо так все оно и есть, по Окуджаве: Арбат для него не только символ, но и идеология.

4.Заключение.

Мы рассмотрели Арбат по двум разным источникам, которыми для нас стали произведение Анатолия Рыбакова „Дети Арбата“ и рассказы Булата Окуджавы. Главная параллель между этими произведениями даже не в том, что они написаны почти в одно время, в одну эпоху. Эта параллель выражается, на наш взгляд в автобиографичности работ. У обоих автор сам предстает в облике героя, не только не укрывая сходства с собой, но и, наоборот, всячески выпячивая их. В конце концов, оба писателя (Окуджава в данном случае тоже писатель, прозаик, хотя и весьма необычно видеть его в таком ракурсе) в конкретных высказываниях (Окуджава – во введении, Рыбаков – в интервью), признают и подчеркивают, что именно автобиографичность свойственна этим произведениям. И если уж они действительно отражают реальную жизнь автора, то и мышление его также должны отражать, во всяком случае, существует надежда на это и она сильнее,чем надежда на искренность в любом другом литературном жанре.

Объединяет этих авторов и предмет описания – Арбат – одна из центральных улиц Москвы. Если у Рыбакова все напрямую закручено вокруг власти и режима, то выражение идей у Окуджавы более притупленное. Как мы видели с помощью критиков, для Рыбакова все же цель написания романа – разрушить миф об идеальности власти, этого своеобразного „чистилища“. Для этого автор использует конкретных героев, общество в целом, типичные в ту эпоху бытовые ситуации, просто даже описание Москвы и Арбата. Но Арбат в его произведении служит не только для этого. Арбат в данном случае является просто центром эпохи, поскольку он сам, равно как и Саша Панкратов, вырос в этом месте в это время. Арбат Анатолия Рыбакова кроме роли некоего центра и оси выполняет еще и формирующую функцию: Саша, Варя, Нина, Макс, Лена, Вадим, Вика, Юра – все они „дети Арбата“, созданные режимом и средой. Ведь они – новые люди. Кто-то из них честен и прям, как Саша, кто-то гадок, как Широка. Но все равно, они уже мыслят по-новому, по-новому смотрят на жизнь…

У Окуджавы несколько иной взгляд на реалии, хотя и не вступающий ни в какие противоречия со взглядом Рыбакова: он также выделяет Арбат из всех московских улиц, но придает ему, на наш взгляд, несколько своеобразное значение: Окуджава все же смотрит на Арбат глазами иностранца. Он понимает, что Арбат – духовный центр России. Невозможно родиться здесь и быть не русским по духу человеком. Лучше всего это понимают, как видим, эмигранты, которые, возможно, никогда больше не попадут на Родину. То, что они плачут именно под песню „Ах, Арбат, мой Арбат, ты – мое отечество“, является неким символическим, знаковым даже моментом.

Вероятно, про эту улицу писали не два и не три писателя – уж настолько значимым является это место, но эти два автора не затеряются среди них: ни Рыбаков со своей эпопеей, ни даже Булат Окуджава, более известный своими стихами, которые также небольшие, но выразительные и очень емкие. То, что иной автор не сможет объяснить целой книгой, Булат скажет несколькими строками или споет, как он спел тогда „Ах, Арбат, мой Арбат…“

Про Арбат писали и будут писать, и напишут еще много, настолько важна эта улица для русской, советской, российской культуры. Рыбаков пытался показать изменения на Арбате, но это постоянный процесс: эта улица впитывает все и постоянно меняется, отклоняет один из своих обликов, чтобы принять какой-то другой. Неизменно только, наверное, будет то, что всегда она будет оставаться духовным центром, всегда на ней будут собираться поэты и певцы „из народа“.

Ну, а режим, тот режим, который описывали Рыбаков и Окуджава, и с которым и тогда так тесно был связан Арбат, он безвозвратно ушел в прошлое, доказав еще раз, что культура более устойчива, что тот же Арбат и подтверждает, поскольку вожди приходят и уходят, а улица живет (для Арбата это слово – самое подходящее)…

5.Литература.

А. Рыбаков. Дети Арбата. – Ташкент, 1988. – 543 с.

Окуджава Б.Ш. Заезжий музыканат: проза. – М.: Олимп, 1993. – 384 с.

А. Рыбаков. Н. Железнова. „Это, согласитесь, поступок“ // „Дети Арбата“ Анатолия Рыбакова с различных точек зрения / Сост. Ш.Г. Умеров. – с. 3 – 25.

Л. Аннинский. Отцы и дети Арбата // „Дети Арбата“ Анатолия Рыбакова… - с. 25 – 46.

Б. Окуджава. Меня воспитывал арбатский двор // „Дети Арбата“ Анатолия Рыбакова… - с.127 – 130.

В. Оскоцкий. На плацдармах народной истории // „Дети Арбата“ Анатолия Рыбакова… - с.183 – 220.

Ковский Е.В. Литературный процесс 60-70-х годов. – М.: Наука, 1983. – 335с.

Русская литература: писатели XX века / Ред. Е.Г. Лущенко и Т.А. Никонова. – Воронеж, 1996.

1 А. Рыбаков. Н. Железнова. «Это, согласитесь, поступок» // „Дети Арбата» Анатолия Рыбакова с разных точек зрения. – М., 1990. – Стр.13.

2 Там же, стр. 20.

3 В. Оскоцкий. На плацдармах народной истории // „Дети Арбата» Анатолия Рыбакова…, стр. 188.

4 А. Рыбаков. Н. Железнова. «Это, согласитесь, поступок», стр.18.

5 Там же, стр. 19.

6 Л. Аннинский. Отцы и дети Арбата // „Дети Арбата“ Анатолия Рыбакова…, стр. 27.

7 В. Оскоцкий. Указанная работа, стр.186.

8 А. Рыбаков. Н. Железнова. Указанная работа, стр. 20.

9 См. Л. Аннинский. Указанная работа.

10 А. Рыбаков. Н. Железная. Указанная работа, стр. 20.

11 А.Н. Рыбаков. Н. Железнова. Указанная работа, стр. 17.

12 Б. Окуджава. Меня воспитывал арбатский двор // „Дети Арбата“ Анатолия Рыбакова… , стр.127.

13 См. ту же статью.

Самый большой дом на Арбате - между Никольским и Денежным переулками. В нем живут четверо бывших одноклассников. Трое из них: Саша Панкратов, секретарь комсомольской ячейки школы, сын лифтёрши Максим Костин и Нина Иванова - составляли в школе сплочённую группу активистов. К ним ещё примыкала дочь известного дипломата, большевика с дореволюционным стажем Лена Будягина. Четвёртый - Юра Шарок, сын портного. Этот лукавый и осторожный парень политику ненавидит. В его семье новых хозяев жизни язвительно называют «товарищами».

Школа окончена. Теперь Нина учительница, Лена - переводчица. Максим кончает пехотное училище, Саша учится в техническом вузе, а Юра - в юридическом. К их компании примыкает ещё Вадим Марасевич, сын известного врача, он метит в литературные и театральные критики. Школьница Варя, сестра Нины. Красавица Вика Марасевич, сестра Вадима. Они сидят за столом, встречая новый, 1934 г. Они молоды, не представляют себе ни смерти, ни старости, - они рождены для жизни и счастья.

Но у Саши неприятности. Собственно говоря, из института и из комсомола его исключили. Неприятная история, мелочь: к годовщине революции выпустили стенгазету, и кое-кто из факультетского начальства расценил помещённые в ней эпиграммы как враждебную вылазку.

Саша побывал в ЦКК, и его восстановили и в институте, и в комсомоле. Но вот - ночной звонок в два часа, красноармейцы, понятые... Арест и Бутырская тюрьма.

«За что вы здесь сидите?» - спросил его следователь Дьяков на первом допросе. Саша теряется в догадках. Чего от него хотят? У него нет разногласий с партией, он честен перед ней. Может, дело в Марке Рязанове, брате матери, - он влиятелен, первый металлург страны...

Марк тем временем поговорил о Саше с высокопоставленными людьми. Будягин ясно понимает: «они» знают, чей Саша племянник. Когда человека вводят в состав ЦК, не могут не знать, что его племянника арестовали.

Березин, заместитель Ягоды (главы ОПТУ), лучше Будягина и лучше Рязанова знает, что Панкратов ни в чем не виноват. Честный, идейный парень. Его дело тянется много дальше и выше, выходя через замдиректора Сашиного института Криворучко на Ломинадзе, замнаркома тяжёлой промышленности (а нарком Орджоникидзе). Но даже Березин, член коллегии НКВД, не знает и не может, конечно, знать, что думает об Орджоникидзе, человеке своего ближайшего окружения, Сталин. А думает Сталин вот что: они давно знакомы, слишком давно. Начинали в партии вместе. А у вождя нет единомышленников, есть только соратники. Серго после капитуляции оппозиционеров не захотел уничтожить их. Хочет сохранить противовес Сталину? И чем, какими политическими целями объясняется нежная дружба Серго и Кирова?

Софье Александровне велели прийти в Бутырку на свидание с сыном. С собой взять тёплые вещи, деньги и продукты. Значит, приговор Саше вынесен. Все это время ей помогала Варя Иванова: ходила за продуктами, возила передачи. Но в тот вечер не зашла - на следующий день они провожали Максима и ещё одного курсанта на Дальний Восток.

На вокзале Варя увидела Сашу: он покорно шёл между двумя красноармейцами с чемоданом в руке и заплечной сумкой, бледный и с бородой.

Итак, Саша выслан. Что осталось от их компании? Макс на Дальнем Востоке. А Шарок - и это для многих дико - работает в прокуратуре. Юрка Шарок - вершитель судеб, а чистый, убеждённый Саша - ссыльный!

Варя как-то встретила на Арбате красавицу Вику Марасевич с франтоватым мужчиной. Вика пригласила звонить и заходить, хотя Варя никогда ей не звонила и к ней не заходила. Но тут пошла. И попала в совершенно другой мир. Там - стоят в очередях, живут в коммуналках. Здесь - пьют кофе с ликёрами, любуются заграничными модами.

Для Вари началась новая жизнь. «Метрополь», «Савой», «Националь»... Коренная москвичка, она прежде лишь слышала эти притягательные названия. Только одета она плоховато...

Масса новых знакомств. И среди них - Костя, знаменитый бильярдист. Он родом из Керчи, а Варя никогда не была на море. Узнав об этом, он сразу предлагает ехать. Костя - независимый, могущественный человек, он никому не покорится, не потащит под конвоем свой чемодан по перрону...

Вернувшись из Крыма, Варя и Костя поселяются у Сашиной мамы, Софьи Александровны. Варя не работает. Костя даже не разрешает ей готовить. Она одевается у лучших портных, причёсывается у самых модных парикмахеров, они постоянно бывают в театрах, ресторанах...

Первую телеграмму маме Саша отправил из села Богучаны Канского округа. Товарищ по ссылке, Борис Соловейчик, ввёл его в курс местной жизни: в здешних местах можно увидеть кого угодно - меньшевиков, эсеров, анархистов, троцкистов, национал-уклонистов. И действительно, в пути до места Саша знакомится с самыми разными людьми, и далеко не всех из них интересует политика или идеология.

Местом ссылки Саше определяют деревню Мозгову, в двенадцати километрах от Кежмы вверх по Ангаре. За квартиру с питанием он платит деньги, иногда приносит сметаны - чинит общественный сепаратор. Сепаратор изготовлен в конце прошлого века, резьба сносилась, и несколько раз Саша передаёт председателю, что надо нарезать новую. Сепаратор в очередной раз ломается, председатель обвиняет Сашу в умышленной порче, и они крупно ругаются на людях.

Объяснения приходится давать уполномоченному НКВД Алферову. Тот растолковывает: аппарат вышел из строя, председателю насчёт резьбы никто ничего не передавал - да бабы слов «резьба», «гайка», «валик» просто не знают... В общем, за вредительство Саше дадут минимум десять лет. Кроме того, дискредитация колхозного руководства.

Сразу после ареста Саша надеялся, что все скоро разъяснится и его освободят, - он чист, а невиновных партия не наказывает. Теперь он хорошо понимает, что бесправен, но сдаваться не хочет. Решил отвечать на оскорбление оскорблением, на плевок - плевком. Конфликт с сепаратором как-то замят. Надолго ли? Сашей овладевает тоска: он рос в убеждении, что будет строить новый мир, теперь у него нет ни надежды, ни цели. Идеей, на которой он вырос, завладели бездушные карьеристы, они попирают эту идею и топчут людей, ей преданных. Учительница Нурзида, с которой у него роман, предлагает ему вариант будущей жизни: после ссылки они зарегистрируются, Саша возьмёт фамилию жены и получит чистый паспорт, без отметок о судимости. Тараканья, запечная жизнь? Нет, на такую Саша не согласится никогда! Он чувствует, что меняется, да и товарищ по ссылке говорит ему, что не стоит из осколков прежней веры лепить новую. Можно или вернуться к прежним убеждениям, или оставить их навсегда.

Березин предлагает Шароку поступить в Высшую школу НКВД. Тот отказывается, так как Запорожец берет его в ленинградский аппарат НКВД. Это подтверждает подозрение Березина: в Ленинграде готовится какая-то акция. Сталин недоволен положением в городе, требует от Кирова репрессий против так называемых участников зиновьевской оппозиции, хочет развязать в Ленинграде террор. Для чего? Как детонатор для террора по всей стране? Запорожец должен организовать такое, перед чем Киров должен будет отступить. Но что? Диверсия, взрыв - Кирова на этом не проведёшь. Убийство одного из соратников Кирова? Позвончее, но не то.

Березин хорошо помнит, как в 1918 г. в Царицыне Сталин поучительно сказал ему: «Смерть решает все проблемы. Нет человека, и нет проблем».

Вечером Березин впервые зашёл к Будягину и в разговоре мельком сообщил, что Запорожец под строжайшим секретом подбирает в Питере своих людей. Будягин оценил сказанное в полной мере и утром передал Орджоникидзе.

Но Орджоникидзе и Будягину в голову не пришло то, о чем сразу догадался кадровый чекист Березин.

У Вари сложности с Костей - ведь, в сущности, сближаясь с ним она его не знала. Выясняется, что он женат, хотя якобы женился из-за прописки. Он игрок, сегодня богат, завтра станет беднее всех. Может проиграть и её саму. Хватит! Ей пора идти работать. Приятели устраивают её в Бюро по проектированию гостиницы «Москва» чертёжницей.

С Костей все хуже. Они чужие люди, и самое лучшее - разойтись. С Софьей Александровной и её соседями по коммуналке Варя все чаще говорит о Саше, все чаще думает о нем. Да, она ценит свою и чужую независимость, решает все сама, не осторожна, не умеет отказывать себе в удовольствиях - на этом и попалась. Ну что ж, с Костей покончено, ещё не поздно изменить свою жизнь. В письме Софьи Александровны, адресованном Саше, она делает приписку от себя.

Прочитав Варины строки, Саша испытывает острое, щемящее чувство любви и влечения к этой девочке. Все ещё впереди! Но пришедший к нему в гости товарищ-ссыльный хмур и озабочен. Он принёс плохие новости - 1 декабря в Ленинграде убит Киров. И кто бы это ни сделал, можно сказать с уверенностью: наступают чёрные времена.

Роман "Дети Арбата" – это размышление Анатолия Рыбакова о судьбе его поколения. Писался роман в "тёмные" времена, а подоспел к "светлым". Роман автобиографичен, в образе главного героя Саши Панкратова немало реалий судьбы самого писателя. Как-то Рыбаков обмолвился, что путь Саши - это его, Рыбакова, путь, только Саша лучше, чем его прототип. Писатель смело, бесстрашно взялся за вопрос: какова же роль И. В. Сталина во всём, что творилось в нашей стране.

Очевидно, что одна из главных задач романа "Дети Арбата" - показать, как утверждался культ Сталина. И успех романа в том, что сама эта задача была поставлена писателем верно, ведь именно с 1934 года, когда развёртывается действие "Детей Арбата", культ этот начал превращаться в нечто грандиозное и исключительное.

Вот, к примеру, эпизод со стоматологом - один из наиболее живых в сталинских сценах. Прекрасный специалист проявляет профессионализм, предложил сделать Сталину пластинчатый протез, несмотря на то, что высокий пациент настаивал на другом. Сталин согласился испытать новый протез, поносить один только день, как просил врач, и признал, что врач прав. Признать признал и даже в пример образцового отношения к делу поставил, но всё же распорядился зубного врача заменить другим и из кремлёвской больницы уволить.

Почему? Должного страха нет, нет беспрекословного подчинения. Осмелился возражать, а в окружении нужны люди другие, не возражающие, не рассуждающие, слепо преданные.

Сталин в романе Рыбакова глубоко одинок. Он сознательно ставит себя вне человеческих отношений. Сталину не нужны друзья и родные. Нужны исполнители его воли. Исполнители, которые будут со временем заменены другими, когда откажутся выполнять его указания или возомнят о себе слишком много.

Роман "Дети Арбата" показал как происходили в тридцатые годы трагические события; позволил осознать, что Сталин сам возглавлял и направлял произвол, уничтожение множества невинных людей. Показал, как это было страшно.

Книга эта не просто открывает глаза на тягостную реальность недавней нашей истории - она не позволяет больше отводить их в сторону от этой реальности; бередит душу, рассказывая правду о Сталинской эпохе. Люди должны знать истинное положение дел в те тридцатые годы.

А то слышишь иногда реплики: "Вот Сталина бы сейчас…", "А вот при Сталине…" А хотят ли они, чтобы их ссылали и расстреливали?

Рыбаков написал роман о двух главных героях: о Сталине и о Саше Панкратове, потому что в противостоянии этих двух личностей он увидел главный конфликт времени.

Молодые люди, выросшие в московских арбатских переулках и вошедшие в возраст ответственности к середине тридцатых годов, воспитаны на одной идее - с какой радостной надеждой вступают они в мир. Тепло, задушевно показана молодёжь: Саша Панкратов и его окружение. Панкратов - один из главных неисторических героев романа - по-настоящему хороший и честный человек, который никогда не поступает против своей совести, им всегда движет чувство справедливости.

Саша - человек с ярко выраженным социальным темпераментом. Сам по себе такой темперамент может принимать и опасные формы. Шарок вспоминает, как при приёме в комсомол Саша отказался голосовать за него, коротко бросив: "Не верю". Легко представить, как такие люди в атмосфере тридцатых годов бросали своё "не верю" не только таким, как Шарок. Но есть у Саши одно качество, которое и делает его уязвимым. Мораль для него - это человеческая ценность, которая стоит превыше всего. Он не может, к примеру, лжесвидетельствовать против заместителя директора института Криворучко. У него есть возможность выбора: Саша может предать Криворучко, сказав о нём то, что требуют, и тем самым спасти свою судьбу. Но он не желает хитрить, лавировать, притворяться, скрывать мысли и чувства.

Ведь Саша - сильный духом, высоконравственный человек, истинно русский интеллигент. Этот благородный поступок Саши можно назвать подвигом.

Сашино дело возникло как результат его личной независимости, которое затем росло, как снежный ком. Стенгазета - уже антипартийный листок, политическая диверсия, организованная группой, окопавшейся в институте во главе с Криворучко. Как результат - обыск, арест, ужас потрясённой матери, тюрьма, допросы, ссылка и долгий крестный путь по дорогам Сибири.

Путь духовного становления личности, путь окончательного изживания иллюзий и попыток обрести новую веру. Разлетаются представления Саши о едином мнении как основе общества. Разлетается миф о справедливости насилия большинства над меньшинством. Саша Панкратов сам волею судеб попал в меньшинство.

В "Детях Арбата" Нина Иванова, бывшая одноклассница Саши Панкратова, сначала поражена арестом Саши. Несомненный лидер класса, школы, честный, верящий в те идеалы, которыми все они живут, - как может он быть врагом? Недоразумение, конечно же, скоро разберутся. Но не "разбираются". И в сознании Нины происходят перемены, и вот она уже говорит матери Саши, что, мол, активизация классовой борьбы требует "особенной чёткости позиций, а Саша, к сожалению, иногда собственное понимание вещей и событий ставил выше точки зрения коллектива". Всегда можно найти объяснения, почему карающий меч обрушился на другого, и питать надежду, что он не тронет тебя.

"Он был сильным среди сильных, вырвали его из привычной обстановки, лишили среды, в которой существовал, и сразу выяснилось, что ему не на что опереться, сам по себе он ничто", - так мучается в Мозгове Саша Панкратов, действительно, сильный и остающийся, несмотря ни на что, до конца романа сильным человеком.

К концу романа нам известно одно - Саша выстоял, и не в последнюю очередь потому, что знал - "даже в этих диких условиях утверждаются высшие человеческие ценности. Сострадание - одно из них". "Человеческое в человеке не убито и никогда не будет убито". С этим сознанием встречает Саша декабрь 1934 года, когда приходит долгожданная почта, где в одном из писем матери он находит приписку Вари. Приписку, к которой Варя шла так долго и понять которую Саша может тоже лишь после своего долгого пути: "Всё ещё впереди, чёрт возьми, всё ещё впереди! У него есть Варя, теперь он это твёрдо знает. Есть Варя, есть мама, люди вокруг, есть его думы, его мысли. Всё, что делает человека Человеком".

Саша Панкратов с его покорёженной судьбой вызывает глубокое сочувствие и даже боль за всё поколение молодых людей, судьбы которых также были сломаны сталинскими репрессиями. В романе есть два урока - урок истории и урок нравственности. Поэтому главная мысль романа - надо жить так, чтобы история и нравственность были неотделимы. Нет, это не историческое повествование, которое читают со спокойной душой. И боль, и страсть книги не только в дне минувшем, но и в нынешних днях. Писатель рассказал правду о времени своей молодости, правду, которую мы должны знать, чтобы мракобесие того времени – не повторилось.

| Печать |

Роман "Дети Арбата" – это размышление Анатолия Рыбакова о судьбе его поколения. Писался роман в "тёмные" времена, а подоспел к "светлым".

Роман автобиографичен, в образе главного героя Саши Панкратова немало реалий судьбы самого писателя. Как-то Рыбаков обмолвился, что путь Саши - это его, Рыбакова, путь, только Саша лучше, чем его прототип.

Писатель смело, бесстрашно взялся за вопрос: какова же роль И. В. Сталина во всём, что творилось в нашей стране.

Сталин в романе - исторический деятель, который смог подчинить своей воле миллионы людей, определить путь развития огромной страны. Писатель стремился постичь внешне противоречивую логику действий тирана. Вот, к примеру, эпизод со стоматологом - один из наиболее живых в сталинских сценах. Прекрасный специалист проявляет профессионализм, предложил сделать Сталину пластинчатый протез, несмотря на то, что высокий пациент настаивал на другом. Сталин согласился испытать новый протез, поносить один только день, как просил врач, и признал, что врач прав. Признать признал и даже в пример образцового отношения к делу поставил, но всё же распорядился зубного врача заменить другим и из кремлёвской больницы уволить.

Путь дух
овного становления личности, путь окончательного изживания иллюзий и попыток обрести новую веру. Разлетаются представления Саши о едином мнении как основе общества. Разлетается миф о справедливости насилия большинства над меньшинством. Саша Панкратов сам волею судеб попал в меньшинство.