Особого расцвета достигла венецианская живопись, отличавшаяся богатством и насыщенностью колорита. Языческое преклонение перед красотой физической сочеталось здесь с интересом к духовной жизни человека. Чувственное восприятие мира было более непосредственным, чем у флорентийцев, и вызвало развитие пейзажа.
Джорджоне. Этап Высокого Возрождения в Венеции открывает искусство Джорджо Барбарелли да Кастельфранко, прозванного Джорджоне (около 1477–1510), сыгравшего для венецианской живописи ту же роль, что Леонардо для среднеитальянской.
По сравнению с ясной рациональностью искусства Леонардо живопись Джорджоне пронизана глубоким лиризмом и созерцательностью. Раскрытию поэтичности и гармонии его совершенных образов способствует пейзаж, занимающий видное место в его творчестве. Гармоническая связь человека с природой – важная особенность творчества Джорджоне. Сформировавшись в среде гуманистов, музыкантов, поэтов, сам незаурядный музыкант, Джорджоне находит тончайшую музыкальность ритмов в своих композициях. Громадную роль играет в них колорит. Звучные краски, положенные прозрачными слоями, смягчают очертания. Художник мастерски использует свойства масляной живописи. Многообразие оттенков и переходных тонов помогает ему достигнуть единства объема, света, цвета и пространства. Среди ранних его произведений привлекает нежной мечтательностью, тонким лиризмом «Юдифь» (около 1502, Санкт-Петербург, Эрмитаж). Библейская героиня изображена юной прекрасной женщиной на фоне притихшей природы. Однако странную тревожную ноту вносит в эту, казалось бы, гармоничную композицию меч в руке героини и отрубленная голова врага, ею попранная.
В картинах «Гроза» (около 1505, Венеция, галерея Академии) и «Сельский концерт» (около 1508–1510, Париж, Лувр), сюжеты которых остались неустановленными, настроение создают не только люди, но и природа: предгрозовая – в первой и спокойно-лучезарная, торжественная – во второй. На фоне пейзажа изображены люди, погруженные в раздумье, словно ожидающие чего-то или музицирующие, составляющие неразрывное целое с окружающей их природой.
Сочетание идеального гармоничного с конкретно-индивидуальным в характеристике человека отличает написанные Джорджоне портреты. Привлекает глубиной мысли, благородством характера, мечтательностью и одухотворенностью Антонио Брокардо (1508–1510, Будапешт, Музей изобразительных искусств). Образ совершенной возвышенной красоты и поэтичности получает свое идеальное воплощение в «Спящей Венере» (около 1508–1510, Дрезден, Картинная галерея). Она представлена на фоне сельского пейзажа, погруженная в мирный сон. Плавный ритм линейных очертаний ее фигуры тонко гармонирует с мягкими линиями пологих холмов, с задумчивым спокойствием природы. Смягчены все контуры, идеально прекрасна пластика, пропорционально соразмерны нежно моделированные формы. Тонкие нюансы золотистого тона передают теплоту обнаженного тела. Джорджоне умер в расцвете творческих сил от чумы, так и не завершив свою самую совершенную картину. Пейзаж в картине дописывал Тициан, закончивший и другие заказы, порученные Джорджоне.
Тициан. На долгие годы определило пути развития венецианской школы живописи искусство ее главы – Тициана (1485/1490–1576). Наряду с искусством Леонардо, Рафаэля и Микеланджело оно представляется вершиной Высокого Возрождения. Верность Тициана гуманистическим принципам, вера в волю, разум и возможности человека, мощный колоризм сообщают его произведениям громадную притягательную силу. В его творчестве окончательно выявляется своеобразие реализма венецианской школы живописи. Мироощущение художника полнокровно, знание жизни глубоко и многогранно. Разносторонность его дарования проявилась в разработке различных жанров и тем лирических и драматических.
В отличие от рано умершего Джорджоне Тициан прожил долгую счастливую жизнь, полную вдохновенного творческого труда. Он родился в местечке Кадоре, всю жизнь жил в Венеции, там же учился – сначала у Беллини, а затем у Джорджоне. Лишь ненадолго, уже добившись известности, он выезжал по приглашению заказчиков в Рим и Аугсбург, предпочитая работать в обстановке своего просторного гостеприимного дома, где часто собирались его друзья-гуманисты и художники, среди них – писатель Аретино, архитектор Сансовино.
Наследие венецианской живописной школы составляет одну из самых ярких страниц в истории итальянского Возрождения. «Жемчужина Адриатики» - причудливо-живописный город с каналами и мраморными дворцами, раскинувшийся на 119 островах среди вод Венецианского залива, - была столицей могущественной торговой республики, державшей в своих руках всю торговлю между Европой и странами Востока. Это стало основой процветания и политического влияния Венеции, включавшей в свои владения часть Северной Италии, Адриатическое побережье Балканского полуострова, заморские территории. Она была одним из ведущих центров итальянской культуры, книгопечатания, гуманистической образованности
Она же дала миру таких замечательных мастеров, как Джованни Беллини и Карпаччо, Джорджоне и Тициан, Веронезе и Тинторетто. Их творчество обогатило европейское искусство столь значительными художественными открытиями, что к венецианской живописи эпохи Возрождения постоянно обращались художники более позднего времени от Рубенса и Веласкеса до Сурикова.
Венецианцы на редкость полно пережили чувство радости бытия, открыли окружающий мир во всем его жизненном полнокровии, неисчерпаемом красочном богатстве. Им были свойственны особый вкус ко всему конкретно-неповторимому, эмоциональное богатство восприятия, восхищение физическим, материальным многообразием мира. Венецианцы на редкость полно пережили чувство радости бытия, открыли окружающий мир во всем его жизненном полнокровии, неисчерпаемом красочном богатстве. Им были свойственны особый вкус ко всему конкретно-неповторимому, эмоциональное богатство восприятия, восхищение физическим, материальным многообразием мир
Художников притягивал причудливо-живописный вид Венеции, праздничность и красочность ее жизни, характерный облик горожан. Даже картины на религиозные темы нередко трактовались у них как исторические композиции или монументальные жанровые сцены. Живопись в Венеции чаще, чем в других итальянских школах, имела светский характер. Обширные залы великолепной резиденции венецианских правителей - Дворца дожей украшали портреты и большие исторические композиции. Монументальные повествовательные циклы писались также для венецианских Скуол - религиозно-филантропических братств, объединявших мирян. Наконец, в Венеции особенно широко было распространено частное коллекционирование, и владельцы коллекций - богатые и образованные патриции - часто заказывали картины на сюжеты, почерпнутые из античности или произведений итальянских поэтов. Неудивительно, что с Венецией связан наивысший для Италии расцвет таких сугубо светских жанров, как портрет, историческая и мифологическая картина, пейзаж, сельская сцена.
Важнейшим открытием венецианцев стали разработанные ими колористические и живописные принципы. Среди других итальянских художников было немало превосходных колористов, наделенных чувством красоты цвета, гармонического согласия красок. Но основой изобразительного языка оставались рисунок и светотень, четко и законченно моделировавшие форму. Цвет понимался скорее как внешняя оболочка формы, недаром, накладывая красочные мазки, художники сплавляли их в идеально ровную, эмалевую поверхность. Эту манеру любили и нидерландские художники, первыми освоившие технику масляной живописи.
2.
1.
Венецианцы в большей мере, чем мастера других итальянских школ, оценили возможности этой техники и совершенно преобразили ее. Например, отношению нидерландских художников к миру было присуще благоговейно-созерцательное начало, оттенок религиозного благочестия, в каждом, самом обыденном предмете они искали отблеск высшей красоты. Средством передачи этой внутренней озаренности у них стал свет. Венецианцы, воспринимавшие мир открыто и мажорно, почти с языческой жизнерадостностью, увидели в технике масляной живописи возможность сообщить всему изображаемому живую телесность. Они открыли богатство цвета, его тональные переходы, которые можно достигнуть в технике масляной живописи и в выразительности самой фактуры письма.
Краска становится у венецианцев основой изобразительного языка. Они не столько прорабатывают формы графически, сколько лепят их мазками - то невесомо прозрачными, то плотными и плавящимися, пронизывающими внутренним движением человеческие фигуры, изгибы складок тканей, отблески заката на темных вечерних облаках.
Особенности венецианской живописи складывались на протяжении долгого, почти в полтора столетия, пути развития. Основоположником ренессансной живописной школы Венеции был Якопо Беллини, первым из венецианцев обратившийся к достижениям наиболее передовой в то время флорентийской школы, изучению античности и принципов линейной перспективы. Основную часть его наследия составляют два альбома рисунков с разработками композиций сложных многофигурных сцен на религиозные темы. В этих рисунках, предназначенных для мастерской художника, уже проступают характерные черты венецианской школы. Они проникнуты духом светской хроники, интересом не только к легендарному событию, но и к реальной жизненной среде.
2.
Продолжателем дела Якопо был его старший сын Джентиле Беллини, крупнейший в Венеции XV века мастер исторической картины. На его монументальных полотнах перед нами предстает Венеция во всем великолепии ее причудливо-живописного облика, в моменты празднеств и торжественных церемоний, с многолюдными пышными процессиями и пестрой толпой зрителей, теснящихся на узких набережных каналов и горбатых мостиках.
3.
В. Карпаччо. «Прибытие послов». Масло. После 1496.
Исторические композиции Джентиле Беллини оказали несомненное влияние на работы его младшего собрата Витторе Карпаччо, создавшего несколько циклов монументальных полотен для венецианских братств - Скуол. Самые замечательные из них - «История св. Урсулы» и «Сцена из жизни святых Иеронима, Георгия и Тифона». Подобно Якопо и Джентиле Беллини, он любил переносить действие религиозной легенды и обстановку современной ему жизни, разворачивая перед зрителями подробное, богатое множеством жизненных деталей повествование. Но все увидено у него другими глазами - глазами поэта, открывающего очарование таких простых жизненных мотивов, как усердно пишущий под диктовку писец, мирно дремлющая собака, бревенчатый настил причала, скользящий над водой упруго надутый парус. Все происходящее как бы наполнено у Карпаччо внутренней музыкой, мелодикой линий, скольжением красочных пятен, света и теней, одухотворено искренними и трогательными человеческими чувствами.
Поэтический настрой роднит Карпаччо с величайшим из венецианских живописцев XV века - Джованни Беллини, младшим сыном Якопо. Но его художественные интересы лежали в несколько иной сфере. Мастера не увлекало подробное повествование, жанровые мотивы, хотя ему и довелось много работать в излюбленном венецианцами жанре исторической картины. Эти полотна, за исключением одного, написанного им вместе с братом Джентиле, не дошли до нас. Но все обаяние и поэтическая глубина его таланта раскрылись в композициях иного рода. В них нет действия, развернутого события. Это монументальные алтари, изображающие мадонну на троне в окружении святых (так называемые «Святые собеседования»), или небольшие картины, в которых на фоне тихой, ясной природы перед нами предстают погруженные в задумчивость мадонна с младенцем или другие персонажи религиозных легенд. В этих немногословных, простых композициях есть счастливая полнота жизни, лирическая сосредоточенность. Изобразительному языку художника свойственны величавая обобщенность и гармоническая упорядоченность. Джованни Беллини намного опережает мастеров своего поколения, утверждая в венецианском искусстве новые принципы художественного синтеза.
4.
В. Карпаччо. «Чудо с крестом». Масло. 1494.
Доживший до глубокой старости, он в течение многих лет возглавлял художественную жизнь Венеции, занимая должность официального живописца. Из мастерской Беллини вышли великие венецианцы Джорджоне и Тициан, с именами которых связана самая блистательная эпоха в истории венецианской школы.
Джорджоне да Кастельфранко прожил недолгую жизнь. Он умер тридцати трех лет во время одной из частых в то время эпидемий чумы. Его наследие невелико по объему: некоторые полотна Джорджоне, оставшиеся незавершенными, были закончены младшим товарищем и помощником по мастерской Тицианом. Однако немногочисленные картины Джорджоне должны были стать откровением для современников. Это первый в Италии художник, у которого светская тематика решительно возобладала над религиозной, определила весь строй творчества.
Он создал новый, глубоко поэтический образ мира, необычный для итальянского искусства того времени с его тяготением к грандиозному величию, монументальности, героическим интонациям. В картинах Джорджоне перед нами предстает мир идиллически-прекрасный и простой, полный задумчивой тишины.
5.
Джованни Беллини. «Портрет дожа Леонардо Лоредана».
Масло. Около 1501.
Искусство Джорджоне стало настоящим переворотом в венецианской живописи, оказало огромное влияние на современников, в том числе и на Тициана, с творчеством которого читатели журнала имели уже возможность познакомиться. Напомним, что Тициан является центральной фигурой в истории венецианской школы. Вышедший из мастерской Джованни Беллини и в юности сотрудничавший с Джорджоне, он унаследовал лучшие традиции творчества старших мастеров. Но это художник иного масштаба и творческого темперамента, поражающий многогранностью и всеобъемлющей широтой своего гения. По грандиозности мировосприятия, героической активности образов Тициана можно сопоставить только с Микеланджело.
Тициан раскрыл поистине неисчерпаемые возможности цвета и краски. В молодости он любил насыщенные, эмалево-чистые краски, извлекая из их сопоставлений мощные аккорды, а в старости разработал знаменитую «позднюю манеру», столь новую, что она не нашла понимания у большинства современников. Поверхность его поздних полотен вблизи представляет фантастический хаос беспорядочно нанесенных мазков. Но на расстоянии разбросанные по поверхности цветовые пятна сливаются, и на наших глазах возникают полные жизни человеческие фигуры, здания, пейзажи - как бы находящийся в вечном становлении, полный драматизма мир.
С последним, завершающим периодом венецианского Возрождения связано творчество Веронезе и Тинторетто.
6.
П. Веронезе. «Росписи плафона зала Олимпа». Фреска. Около 1565.
Паоло Веронезе принадлежал к числу тех счастливых, солнечных натур, которым жизнь раскрывается в самом радостном и праздничном аспекте. Не обладая глубиной Джорджоне и Тициана, он в то же время был наделен обостренным чувством прекрасного, тончайшим декоративным чутьем и настоящей влюбленностью в жизнь. На огромных полотнах, сияющих драгоценными красками, решенных в изысканной серебристой тональности, на фоне великолепной архитектуры перед нами предстает красочная, поражающая жизненной яркостью толпа - патриции и знатные дамы в великолепных одеяниях, солдаты и простолюдины, музыканты, слуги, карлики.
В этой толпе иногда почти теряются герои религиозных легенд. Веронезе даже пришлось предстать перед судом инквизиции, обвинившей его в том, что он осмелился изобразить в одной из композиций множество персонажей, не имеющих никакого отношения к религиозной тематике.
Особенно любит художник тему пиров («Брак в Кане», «Пир в доме Левия»), превращая скромные евангельские трапезы в великолепные праздничные зрелища. Жизненная сила образов Веронезе такова, что Суриков назвал одну из его картин «натурой, задвинутой за раму». Но это натура, очищенная от всякого налета бытовизма, наделенная ренессансной значительностью, облагороженная великолепием палитры художника, декоративной красотой ритма. В отличие от Тициана Веронезе очень много работал в области монументально-декоративной живописи и был выдающимся венецианским декоратором эпохи Возрождения.
7.
Я. Тинторетто. «Поклонение пастухов». Масло. 1578-1581.
Последний великий мастер Венеции XVI века, Якопо Тинторетто, представляется сложной и мятежной натурой, искателем новых путей в искусстве, остро и болезненно ощутившим драматические конфликты современной действительности.
Тинторетто вносит в ее трактовку личное, а нередко и субъективно-произвольное начало, подчиняя человеческие фигуры неким неведомым силам, которые разбрасывают и кружат их. Убыстряя перспективное сокращение, он создает иллюзию стремительного бега пространства, выбирая необычные точки зрения и причудливо изменяя очертания фигур. Простые, будничные сцены преображаются вторжением ирреального фантастического света. В то же время мир сохраняет у него грандиозность, полон отголосков великих человеческих драм, столкновений страстей и характеров.
Величайшим творческим подвигом Тинторетто было создание обширного, состоящего из двадцати с лишним больших настенных панно и множества плафонных композиций, живописного цикла в Скуола ди Сан Рокко, над которым художник работал почти четверть века - с 1564 по 1587 год. По неисчерпаемому богатству художественной фантазии, по широте охвата мира, вмещающего в себя и вселенскую по масштабу трагедию («Голгофа»), и чудо, преображающее бедную пастушескую хижину («Рождество Христа»), и таинственное величие природы («Мария Магдалина в пустыне»), и высокие подвиги человеческого духа («Христос перед Пилатом»), этот цикл не имеет себе равных в искусстве Италии. Подобный величественной и трагической симфонии, он завершает вместе с другими работами Тинторетто историю венецианской живописной школы эпохи Возрождения.
Последним из итальянских городов, не раньше середины XV века, идеями Ренессанса прониклась Венеция. Непохожая на всю остальную Италию, она и прожила его по-своему. Процветающий, избегающий военных конфликтов город, центр морской торговли, Венеция была самодостаточна. Её мастера до такой степени держались особняком, что когда флорентиец Вазари в середине XVI века стал собирать материал для «Жизнеописаний наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», он не сумел добыть подробности биографий людей, живших столетием раньше, и объединил всех в одной короткой главке.
Беллини. «Чудо у моста Св. Лаврентия». С точки зрения венецианских художников, все святые жили в Венеции и плавали на гондолах.
Мастера Венеции не стремились в Рим изучать античные руины. Им гораздо больше нравились Византия и Арабский Восток, с которыми Венецианская республика торговала. Кроме того, они не спешили отрекаться от средневекового искусства. И два самых знаменитых городских здания — собор Св. Марка и Дворец дожей — являют собой два прекрасных архитектурных «букета»: в первый попали мотивы византийского искусства, а во втором уживаются средневековые стрельчатая арка и арабский узор.
Леонардо да Винчи, великий флорентиец, порицал живописцев, слишком увлекавшихся красотой цвета, считая главным достоинством живописи рельефность. Венецианцы имели на этот счет свое мнение. Они даже научились создавать иллюзию объёма, почти не прибегая к помощи цвета и тени, а используя разные оттенки одного цвета. Так написана «Спящая Венера» Джорджоне.
Джорджоне. «Гроза». Сюжет картины остаётся загадкой. Но ясно, что художника больше всего интересовало настроение, состояние души персонажа в настоящий, в данном случае предгрозовой, момент.
Художники Раннего Возрождения писали картины и фрески темперой, изобретенной еще в древности. Масляные краски известны с античности, но живописцы прониклись к ним симпатией лишь к XV веку. Первыми технику масляной живописи усовершенствовали нидерландские мастера.
Поскольку Венеция построена на островах среди моря, фрески быстро разрушались из-за высокой влажности воздуха. Писать на досках, как написал свое «Поклонение волхвов» Боттичелли, мастера тоже не могли: вокруг было много воды, но мало леса. Они писали на холсте масляными красками, и в этом больше остальных ренессансных живописцев походили на современных.
К науке венецианские художники относились прохладно. Они не отличались и разносторонностью дарований, зная лишь одно дело — живопись. Зато они были удивительно жизнелюбивы и с удовольствием переносили на полотна всё, что радовало глаз: венецианскую архитектуру, каналы, мосты и лодки с гондольерами, грозовой пейзаж. Джованни Беллини, знаменитый в свое время в городе художник, увлекся, по словам Вазари, портретной живописью и так заразил этим сограждан, что всякий венецианец, достигший сколь-нибудь значительного положения, спешил заказать свой портрет. А его брат Джентиле будто бы потряс до глубины души турецкого султана тем, что написал его с натуры: увидев «второго себя», султан посчитал это чудом. Много портретов писал Тициан. Живые люди художникам Венеции были интереснее, чем идеальные герои.
То, что Венеция задержалась с нововведениями, оказалось кстати. Именно она сохранила, как сумела, достижения итальянского Ренессанса в годы, когда в остальных городах он успел угаснуть. Венецианская школа живописи стала мостиком между эпохой Возрождения и тем искусством, что пришло ей на смену.
«Отъезд венецианского Дожа на обручение с Адриатическим морем».
1730-е.
После угрюмого Милана, наводнённого испанской военщиной, «светлейшая владычица Адриатики», как тогда ещё называли этот удивительный город, предстала перед путниками во всей красе, всплыв из морских глубин со своими каналами и мостами, великолепием дворцовых фасадов из мраморного кружева и праздничной разноязыкой толпой. Всё это ошеломило юнца в первый же день их приезда. Город ещё не пришёл в себя после недавно закончившегося карнавала, когда все жители от мала до велика на время впадают в безумное веселье, забыв обо всём на свете. Даже последний бедняк или нищий и тот не отказывал себе в удовольствии, надев карнавальный костюм и нацепив маску, бражничать и веселиться вместе со всеми до упаду днём и ночью. Карнавальная маска уравнивала всех, и на время люди становились чуть ли не членами единой семьи, одинаково радовавшимися жизни.
Венецианский карнавал пользовался широкой известностью, и на него съезжались гости из других городов и стран. Как правило, накануне в лагуне высаживался многочисленный десант проституток, которых в дни предстоящей безумной вакханалии ждала настоящая работа. По традиции всё начиналось с поросячьей «корриды» - заранее привезённых свиней держали в специальных загонах на внутреннем дворе Дворца дожей, и под звон колоколов как по команде всех разом выпускали на волю. На площади Сан-Марко и прилегающих улицах происходило всеобщее столпотворение и шла охота на визжащих от страха свиней. Само это празднество получило название «карнавал» от итальянского слова ca
rn
e
- мясо, когда наступает мясоед перед Великим постом, пора поголовного обжорства и пьянства.
Александр Махов. «Караваджо».
Александр Николаевич Мордвинов.
«Вид Венеции».
1851.
Валентин Александрович Серов.
«Площадь Св. Марка в Венеции».
1887.
Венеция (Venezia), главный город провинции Венеция и области Венето, Северная Италия. Крупный порт на Адриатическом море. 348,2 тысячи жителей (1960). Расположен на 118 островах, разделённых каналами (около 400 мостов). Мостами Венеция соединена с материком. В Венеции и её пригородах верфи, электромашиностроение, производство турбин, котлов, вооружения, цветная металлургия, нефтеперегонная, химическая, текстильная промышленность. Кустарное производство художественных изделий из стекла, мозаика, кружева и др. Венеция основана в 452. В средние века – олигархическая Венецианская республика. Архитектурный ансамбль Венеции сложился в средние века и в эпоху Возрождения. Центр города образует площадь св. Марка с выходящими на неё собором св. Марка (10-11 века) и зданиями Прокураций (15-16 века). В ансамбль центра Венеции входят также колокольня, Дворей дожей (14-15 века), библиотека Сан-Марко (16 век), выходящие на площадь Пьяцетту. Вдоль берегов Большого канала расположены дворцы (Ка д’Оро, Редзонико, Пезаро и др.).
Энциклопедический словарь. «Советская энциклопедия». 1963.
Василий Иванович Суриков.
«Венеция. Собор Святого Марка».
1884.
Блок писал о Венеции (1909):
Холодный ветер от Лагуны,
Гондол безмолвные гроба.
Я эту ночь – больной и юный –
Простерт у львиного столба.
На башне, с песнею чугунной,
Гиганты бьют полночный час.
Марк утопил в лагуне лунной
Узорный свой иконостас…
О Венеции же Блок говорил в письме к своей матери:
«Я здесь очень много воспринял, живя в Венеции уже совершенно, как в своём городе, и почти все обычаи, галереи, церкви, море, каналы для меня – свои, как будто я здесь очень давно… Вода вся зеленая. Это все известно из книг, но очень ново, однако – новизной не поражающей, но успокоительной и освежающей».
Гумилев – о Венеции (1912):
…Лев на колонне, и ярко
Львиные очи горят,
Держит Евангелье Марка,
Как серафимы, крылат…
Теперь Ахматова – о Венеции (1912. В этот год она была женой Гумилева):
Золотая голубятня у воды,
Ласковой и млеюще зеленой;
Заметает ветерок соленый
Черных лодок узкие следы…
…Как на древнем выцветшем холсте,
Стынет небо тускло-голубое…
Но не тесно в этой тесноте,
И не душно в сырости и зное.
Юрий Анненков. «Дневник моих встреч». Москва, «Художественная литература». 1991.
Василий Иванович Суриков.
«Венеция. Палаццо дожей».
1900.
Василий Иванович Суриков.
«Венеция. Палаццо Дорио».
1900.
Василий Иванович Суриков.
«Собор Св. Марка в Венеции».
1900.
Василий Иванович Суриков.
«Венеция».
Василий Игоревич Нестеренко.
«Уголок старой Венеции».
1992.
«Вид на Венецианскую лагуну».
1841.
Иван Константинович Айвазовский.
«Венеция».
1842.
Иван Константинович Айвазовский.
«Мхитаристы на острове св. Лазаря. Венеция».
1843.
Иван Константинович Айвазовский.
«Венецианская лагуна. Вид на остров Сан-Джорджо».
1844.
Иван Константинович Айвазовский.
«Венеция».
1844.
Иван Константинович Айвазовский.
«Вид Венеции со стороны Лидо».
1855.
Иван Константинович Айвазовский.
«Ночь в Венеции».
1861.
Иван Константинович Айвазовский.
«Вид Венеции с лагуны при закате».
1873.
Иван Константинович Айвазовский.
«Дворец дожей в Венеции при луне».
1878.
Иван Константинович Айвазовский.
«Дворец Ка д-Ордо в Венеции».
1878.
Иван Константинович Айвазовский.
«Венеция».
1870-е.
Иван Константинович Айвазовский.
«Венецианская ночь».
Иван Константинович Айвазовский.
«Ночной пейзаж. Венеция».
Исаак Ильич Левитан.
«Венеция. Рива дельи Скьявони».
1890.
Исаак Ильич Левитан.
«Канал в Венеции».
1890.
«Венеция. Мостик».
1997.
Ольга Александровна Крестовская.
«Венеция. Век маски».
2003.
Ольга Александровна Крестовская.
«Венеция. Ночные огни».
2003.
«Большой канал, Венеция».
1874.
Частная коллекция.
«Большой канал в Венеции».
1875.
Городской музей Шелборна.
