Е. Е. Левкиевская
Славянские древности. Этнолингвистический словарь
под ред. Н.И.Толстого. Т. 2. М., 1999, с. 124-129
ДОРОГА - ритуально и сакрально значимый локус, имеющий многозначную семантику и функции. Дорога соотносится с жизненным путем, путем души в загробный мир и семантически выделяется в переходных ритуалах. Дорога - место, где проявляется судьба, доля, удача человека при его встречах с людьми, животными и демонами. Дорога - разновидность границы между «своим» и «чужим» пространством; мифологически «нечистое» место, служащее для удаления вредных и опасных объектов (насекомых, сорняков, болезней и пр.), для совершения лечебных, продуцирующих и вредоносных магических действий. Мифологическая семантика и ритуальные функции дороги в наибольшей степени проявляются в местах скрещения двух или нескольких дорог, на развилках, в местах пересечения дорогой ворот, границ села, мостов и других рубежей.
Согласно пол. легенде, появление дорог
относится ко времени после сотворения
мира, когда по велению Бога в прокладке дорог
участвовали все звери, за исключением крота, который ослушался Бога. Белорусы считают, что крот не может переползти проезжую дорогу
, т. к. в противном случае он околеет.
На обочинах
дорог
, особенно на перекрестках. у вост. славян было принято хоронить
самоубийц, некрещеных детей и других за-
ложных покойников. В Древней Руси был
обычай кости покойников оставлять «на
столпе, на путехъ» (ПВЛ:8).
Дорога , наряду с межой и другими разновидностями рубежей - «нечистый» локус , место появления мифологических персонажей.
125
Представления
об особых демонах, связанных с дорогами, у славян редки. Это
встречник (рус.) и путник (з.-укр.), а в
рус. заговорах фиксируются царь дорожный
и царица дорожная. На дороге
обитает нечистая сила, пугающая путников по ночам, останавливающая лошадей и снимающая с телег колеса (полес.). В колеях дороги
пребывают
грешные людские души (пол.). Особенно
часто на дорогах
появляются демоны, сбивающие
человека с пути (см. Блуждаш):
ру
с.
лиший,
з.-укр. блуд, ди
ка баба, серб. невидимые демоны олали
jе, з.-слав. блуждающие огоньки, происходящие из душ заложных покойников, кашуб. błotnik
, который, освещая
дорогу
фонарем, зовет: «Здесь дорога домой, здесь
дорога домой...» и др.
Преимущественно на дорогах подстерегает людей страх в виде человека или животного (з.-укр.). Проклятые люди по ночам выезжают на дорогу и предлагают путнику подвезти его. Кто к ним сядет, останется у них на- всегда (рус.). Черти являются на дороге человеку в виде попутчика, солдата, егеря, они ездят на самоубийцах или в облике барина на тройке (в.-слав.). Черт может подстерегать человека на дороге в виде заблудившегося барашка, поросенка, петуха. Попытки положить такое «животное» на телегу оканчиваются неудачей, лошадь не может тронуться с места, а обернувшийся животным черт смеется и исчезает при упоминании имени Божьего (в.-слав., з.-слав.). Там же заманивает женщин и девушек змей, прикинувшись красивым перстнем или бусами (укр.). По дороге бродят и ездят персонажи, появляющиеся на святки: караконджулы (ю.-слав.), шуликуны (с.-рус.), духи, олицетворяющие святочный период, - святки, которых девушки выхдили встречать на дороге в надежде получить шелковые ленты (с.-рус.). На дороге человек находит «инклюз» (см. Деньги) (з.-укр.), духа-обогатителя в виде мокрого цыпленка, красивой бабочки или жука (з.-слав.), встречает русалок (полес.), волколака (полес.), вампиров (о.-слав.), умерших колдунов и других ходячих покойников (в.-слав.), ведьму, обернувшуюся колесом, клубком, копной сена (полес.), а также демонов болезней (в.-слав., серб.), особенно чумы, холеры, Коровьей Смерти, которые просят проезжающих подвезти их в село. Духи болезней и смерти могут пересекать дорогу человеку перед заболеванием или кончиной его самого или его родных. Встреча человека на дороге с вилами и алами (см. Хала) - постоянный мотив серб. заговоров. У русских известны представления об особых дорогах и тропах домового и лешего, ступив на которые человек заболевает, сбивается с пути. На лесной дороге колдун вызывает лешего (с.-рус.) и вступает с ним в переговоры.
Выбрасывание на дорогу
различных
предметов является способом ритуального
удаления опасной и вредоносной субстанции за пределы «своего» пространства и
ее уничтожения (см. Изгнание ритуальное). Ритуальное уничтожение на дороге
обусловлено и ее семантикой как места, где
«нечистые» предметы затаптывают, а также
разносят, растаскивают ногами, расчленяя
вред и опасность на множество частей.
При лечении
болезней
на дороге
выбрасывали ногти и волосы больного, предметы, бывшие с ним в соприкосновении: его
полотенце, рубашку, а также предметы, на
которые с помощью заговора «переводилась» болезнь: яйцо, монету, полено, камешки от печки (рус.). На дороге
обмывали больных (з.-укр., серб.), туда выливали воду,
которой мыли больного или мылись сами
в Чистый четверг, чтобы быть здоровыми
(в.-слав.). Чтобы избавиться от бородавок,
их обмывали водой, стекающей с морды
коня во время водопоя, а воду выливали на дорогу
; кровью от бородавок намазывали палку
и оставляли ее на дороге
(полес.); завязывали
на нитке узлы по числу бородавок и бросали
на дорогу
(в.-слав.). Чтобы избавить человека
от болей в спине, у него на пояснице рубили
старый лапоть и выбрасывали его на дорогу
,
чтобы проезжающие «развозили и разносили» болезнь (полес.). Чтобы избавить корову от «жабины» - болезни, при которой
животное распухает, убивали жабу и бросали в ежевику у дороги (герцеговин.,
СБФ-84:46).
Согласно этимологической магии, болезни «проходят» так же, как по дороге проходят люди. У сербов на Пасху во время крестного хода женщины, имеющие больных детей, заворачивали их в рядно, которое бросали на дорогу , чтобы участники крестного хода прошли по нему. С этой же целью на дорогу под ноги участникам крестного хода бросали пояса тяжело больных людей; хозяйки бросали на дорогу платки, а лоскутки от них скармливали плохо доящимся коровам и больной скотине, чтобы болезнь прошла, как проходит по дороге крестный ход. Ср. полес. обычай, когда беременная женщина должна трижды перебегать через дорогу , чтобы обеспечить себе легкие роды.
126
Для избавления от сорняков выдернутые
растения бросали на дорогу
в колею, чтобы их
топтали люди и скотина (рус., полес., пол.);
чтобы на льняном поле не было сорняков,
на Рождество и Новый год на дорогу
выбрасывали мусор (полес.). Схожим образом
избавлялись от клопов и тараканов - их
выбрасывали на дорогу
завернутыми в тряпку
(полес.); таракана, привязанного ниткой,
выволакивали из дома на дорогу
(рус., полес.).
Для этой же цели в Чистый четверг до восхода солнца сжигали выметенный из дома
мусор, а пепел выбрасывали на дорогу
(рус.). В
других случаях на дорогу
выбрасывали выметенный в этот день мусор, чтобы в доме было
весь год чисто (полес.). В брестском Полесье принято было выбрасывать на дорогу
мусор после выноса покойника из дома, чтобы
таким образом изгнать смерть. В дорожную
колею выбрасывали залом, чтобы обезвредить его (полес.).
Выбрасывание предметов на дорогу
могло
быть и актом вредоносной магии
, призванной передать другому лицу порчу или болезнь. Оставляя на дороге
вещи
больного, считали, что болезнь тогда покинет его, когда их поднимет другой человек,
на которого и перейдет болезнь. Чтобы испортить свадьбу, подкладывали или закапывали на дороге
яйцо, старый веник, стручок с
девятью горошинами (в.-слав.), а чтобы обратить новобрачных в волков, колдун втыкал в дорогу
нож острием вверх (рус.). Чтобы
наслать на кого-л. чирьи, тряпками обтирали
чирьи у больного, обмывали тряпки в воде,
а воду выливали на дорогу
, по которой должен
пройти тот, кому предназначалась порча (гуцул.). Колдуны оставляли на дороге
палку или
посох, на которые предварительно «переводили» нечистую силу, находящуюся у них в
услужении. Считалось, что черти перейдут к
тому человеку, который поднимет этот посох (с.-рус.). В связи с этим существовал
запрет поднимать на дороге
, особенно на перекрестке, найденные вещи и даже прикасаться к ним. В частности, строго запрещалось
поднимать валяющийся на дороге
веник, чтобы
в семье не было раздоров.
Поэтому в ряде случаев в Полесье на дороге запрещалось выливать воду после мытья в Чистый четверг, чтобы болезни не перешли на других людей; выбрасывать костру, чтобы не было пожара в селе; выбрасывать сажу, иначе наступившие на нее будут страдать падучей; оставлять там мусор, т. к. у тех, кто на него наступит, будут на ногах чирьи. На Рус. Севере запрещалось выливать на дорогу воду после обмывания больного эпилепсией, чтобы не «затоптать», не загнать болезнь глубже.
Одновременно считалось, что предметы, случайно найденные на дороге , т.е. имевшие контакт со сферой «чужого», обладают лечебной силой и приносят счастье нашедшему их. В Поморавле для излечения от чирьев больной собирал мелкие камешки, идя по дороге , а на перекрестке останавливался, обкладывал ими круг около себя, затем выходил из круга, оставляя камешки, символизирующие чирьи, на перекрестке. Для избавления от бородавок старались найти старый башмак и, не сходя с места, перекинуть его себе через голову (Черниговщина). Чтобы избавить ребенка от порчи, следовало в полдень в пятницу найти на дороге сорок одну щепку, развести огонь для подогревания воды и искупать больного (хорв.). На Рус. Севере для выведения из дома клопов следовало найти на дороге тележную ось и кол и положить под печь. Если путник будет держать в кармане переднюю лапу найденного на дороге крота, его путь будет благополучным. Удачу сулит найденная на дороге подкова или кусок железа.
Предметы оставляли на дороге или развешивали вблизи нее с продуцирующими и защитными целями - чтобы передать их положительные свойства охраняемому объекту или от одного объекта другому. Воду, настоянную на листьях дерева, на которое сел первый пчелиный рой, выливали на дорогу , чтобы по ней прошел скот, для усиления его молочности и плодовитости (укр. киев.). Перед молодыми, возвращающимися из-под венца, сыпали на дорогу жито, чтобы они жили богато (с.-рус.). В некоторых районах Полесья на дороге , где ходит скот, сыпали костру, чтобы коровы не болели, и освященный мак, чтобы в молоке не заводились черви. Если у коров убывало молоко, их прогоняли через положенное на дороге обыденное полотенце, а при опасности эпидемии - через смоченные святой водой опилки, насыпанные на дорогу . Для отвращения эпидемий и эпизоотии на придорожных крестах вывешивались обыденные полотенца.
В свадебном и крестильном обрядах по пути от дома в церковь на дорогу бросали хлеб с солью в качестве оберега (полес.). Во время похорон по пути к кладбищу на дорогу лили воду (с.-рус.), сыпали мак, зерно или сено, чтобы предотвратить возвращение покойника домой (в.-слав.). При похоронах утопленника дорогу окропляли святой водой (Покутье).
Одним из вариантов ритуального уничтожения является перебрасывание
через дорогу
предметов, от которых необходимо избавиться. В частности, для избавления от клопов и тараканов их перебрасывали
через дорогу
в коробочке или перевозили в старом лапте (рус., полес.). По этой причине
иногда существовал запрет давать взаймы
вещи соседям, живущим через дорогу
(в.-слав.),
тогда как для соседей из домов со своей стороны дороги
таких запретов не было.
В продуцирующей и охранительной магии, в свадебном ритуале и др. практиковалось символическое перегораживание дороги , построение препятствия. В Полесье, чтобы узнать и обезвредить ведьму, в купальскую ночь и на Юрьев день дорогу , по которой гоняют скот, перегораживали ниткой, перепахивали плугом или боронили, пересыпали семенами, муравьями, выливали на нее отвар из муравьев, считая, что корова ведьмы не сможет перейти через это препятствие. Лужичане для этой же цели клали на дорогу метлу или старый башмак. При опасности эпидемии русские загораживали дороги в село, чтобы преградить путь болезни; белорусы для этой же цели ткали обыденный холст и расстилали поперек дороги , прибивая его к земле дубовыми колышками. В пол. Татрах главный пастух при выгоне стада из села на пастбище чертил поперек дороги границу, чтобы преградить путь злым духам. У словаков в этой же ситуации пастух осенял дорогу крестом, чтобы босорки не проникли из села на пастбище.
В свадебном обряде при возвращении молодых от венца дорогу перегораживали бревнами, камнями, веревкой, лентами и пр., требуя от жениха выкупа за право проезда свадебного поезда. У вост. и зап. славян перегораживание дороги крадеными вещами, бревнами, дровами, рухлядью было одним из видов ритуальных бесчинств.
Переход
дороги
человеку или скоту
практиковался для отнимания здоровья, счастья, плодовитости. Ведьму, в частности,
можно было узнать по тому, что она по ночам перебегает дорогу
с распущенными волосами
(полес.). У коров отнимали молоко, переходя им дорогу
(в.-слав., болг.) с пустым ведром,
когда стадо первый раз выгоняют на пастбище (полес.). Чтобы испортить молодых
колдуны переходили дорогу
свадебному поезду.
Поэтому тщательно следили, чтобы никто
не перешел дорогу
отправляющимся в путь во
всех этих и других важных случаях, например отправлявшемуся сеять, иначе семена
не взойдут (рус.). Переходить дорогу
похоронной процессии и обгонять ее нельзя было
потому, что перешедший мог умереть или заболеть. Нельзя было переходить дорогу
человеку, укушенному гадюкой, или обгонять его.
Распахивание и боронование дороги в обрядовых целях служило для активизации плодородных сил (см. Борона). В юж. Чехии, у хорватов и словенцев на масленицу ряженые имитировали пахоту и сев, таща по улицам плуг и борону. На Русском Севере девушки, чтобы обеспечить приезд сватов, сообща таскали по улицам старую борону, ломали ее, а обломки выбрасывали на все дороги , ведущие в село. В Полесье пахание и боронование дорог наряду с боронованием русла реки, раскапыванием высохших источников, расчисткой колодцев и пр. служило способом вызывания дождя. В остальное время запрещалось везти по дороге борону зубьями вниз во избежание несчастий для людей и скота. Если такое произошло, на дорогу не выходили, пока через нее не пролетит птица (полес.). Считали, что в деревне, где проволокли по дороге борону зубьями вниз, девушки не будут выходить замуж (полес.).
Подметание дороги
использовалось в
охранительных и очистительных целях. В
ритуале опахивания, совершаемом для остановки мора скота, одна из женщин шла впереди остальных участниц и мела дорогу
метлой
(рус.). На Рус. Севере было принято мести дорогу
перед процессией, носившей икону Казанской Божьей Матери. Дорогу
подметали перед молодыми на разных этапах свадьбы,
чтобы их не коснулась порча (в.-слав.).
Связь дороги с потусторонним миром и семантикой пути делают ее местом, где узнается судьба, проявляется удача или неудача, которые реализуются во время случайных встреч с людьми и животными. На дороге зовут и встречают свою Долю(укр.), гадают о судьбе и б раке. В день св. Андрея и на святки девушка с первым испеченным блином выходила на дорогу и узнавала имя у первого встречного; выбрасывала со двора на дорогу башмак, наблюдая, в какую сторону носком он упадет; выносила из избы на Ддорогу мусор, вставала на него и по доносящимся звукам определяла свою судьбу (в.-слав.). Накануне Ивана Купалы девушки находили на дороге подорожник и обращались к нему со словами: «Подорожник, подорожник, ты сидишь на дороге, видишь старого и малого, скажи милого моего». После этого растение срывали ртом и на ночь клали под подушку (полес., ПА). У юж. славян женщина, у которой не «держались» дети, выносила на дорогу новорожденного ребенка. Первый, кто находил ребенка, становился его крестным, что , как полагали, должно обеспечить ребенку долголетие. Чтобы окрестить умершего некрещеным ребенка, надевали кресты на трех первых встретившихся на дороге детей (полес.).
Встреча на дороге с различными людьми и животными служила добрым или злым предзнаменованием: удачу сулила встреча с коровой, волком, с человеком, несущим полные ведра; неудачу - встреча со священником, беременной и недавно родившей женщиной, похоронной процессией, человеком с пустыми ведрами, зайцем, змеей, сорокой, вороной и пр .
В свадебном, крестильном и
похоронном обрядах
имел значение
выбор дороги
, по которой следовало ехать в
церковь или на кладбище и обратно, т. к.
локус, по которому происходило движение,
соотносился с жизненным путем молодых или ребенка в одном случае и путем покойника в загробный мир в другом. Свадебный поезд едет после венчания
другой или кружной дорогой
, чтобы сбить с пути
смерть, болезни и несчастья, подстерегающие молодых (в.-слав., ю.-слав., пол., луж.);
по этой же причине другой дорогой
крестные
должны возвращаться с ребенком после крещения (в.-слав, ю.-слав.). Похоронная процессия должна двигаться на кладбище кружной дорогой
и без остановок, чтобы покойник не
возвращался домой (бел. бреет.). Утопленника запрещалось нести домой по дороге
, а можно было только окраиной села, глухими улочками, иначе будет засуха (з.-укр., Покутье).
По дороге
запрещалось везти ведьму на кладбище, а предписывалось двигаться в обход, задворками (полес.). После похорон возвращались в село другой дорогой
, чтобы покойник не
пришел назад (в.-слав., ю.-слав.). Другой дорогой
возвращался домой больной, ходивший лечить чирьи на перекресток (Поморавле).
Гораздо реже дорога выступала как маркированный локус в календарных обрядах. В частности, на дороге весной встречали аистов, вынося печенье «бусловы лапы». При проводах зимы на Фоминой неделе по дороге катали яйца и просили зиму удалиться (з.-полес.).
В магических действиях, направленных на увеличение урожая льна, имел значение такой признак дороги , как длина: чтобы лен был «долгим», ехали его сеять дальней, кружной дорогой , для этой же цели в Полесье на масленицу водили по улице как можно более длинные хороводы, а в зап. областях России на Пасху бегали по улице из конца в конец села.
Существовали определенные запреты и обереги на дороге . Запрещалось строить дом на том месте, где была дорога , т. к. в таком доме будет неспокойно жить (в.-слав.). На дороге , как и на меже, нельзя спать (в.-слав.), чтобы не быть задавленным проезжающей свадьбой лешего или др. нечистой силой (в.-слав.), сидеть (з.-укр.), громко петь или кричать, справлять естественные надобности, т. к. считалось, что это делают «лешему на стол». Видя человека, справляющего нужду на дороге , следовало сказать: «Чирий тебе в...» (с.-рус.). Нельзя спать и на месте, где раньше была дорога , иначе человека может «подвеять» (з.-укр.). На дороге нельзя разводить костер (с.-рус.), хотя иногда практиковалось разведение на дорогах ритуальных костров: в праздник Ивана Купалы, а также для обезвреживания колдуна. В последнем случае костер разводили в колее, а над ним вертели снятое с телеги колесо, считая, что колдун при этом будет испытывать мучения (полес.). Беременная женщина не должна есть, идя по дороге , чтобы ее ребенок не был слюнявым, она не должна ходить по той дороге , где ездят на лошадях (полес.).
129
Будучи общим местом для людей и нечистой силы, дорога
символически разделялась
на две половины: правую - для людей и
левую - для потусторонних существ и зверей. Поэтому при встрече с волком переходили на правую сторону дороги
, считая, что волк
перейдет на левую (з.-рус.); при встрече на дороге
. с вампиром следует сказать: «На половину дороги»
(зап. Галиция), а
при встрече с ведьмой произносят: «Я иду
своей дорогой, а ты ступай своей» (Левк.
КД:72). Если человек, дойдя до развилки,
не знает, по какой дороге
ему дальше идти, то
должен выбрать правую дорогу
(серб. Сврлиг).
Представления о
дороге
на «тот свет» отражены в в.-слав. терминах, обозначающих агонию. Об умирающем говорят, что он
стоит на смертной (или Божьей) дороге,
в дорогу собирается, себе дорогу выбирает, что ему дорога открыта. Господь открыл дорогу. Умирающего нельзя тревожить
слезами, чтобы не сбить с дороги. Мотив дороги
присутствует и в причитаниях по умершему: «Ох куда же ты собираешься, в такую дороженьку смутну-невеселу». Владимир Мономах в «Поучении» (1096 г.)
говорит о близящейся смерти, что он стоит
«на далеком пути». Мотив дороги
отражен в
названиях Млечного пути: Дорога святых (с.-рус.), Дорога (полес.) и др.
В Полесье весной пекли хлебцы, называемые Богу на дорогу.
В загадках дорога обозначается как дерево, скатерть, полотенце, полотно. Видеть во сне дорогу - к предстоящему пути, путешествию; ровную дорогу - к добру; ухабистую - к страданиям (пол.).
С дорогой связаны приметы: если у вышедшего на дорогу сначала увязнет правая нога - к добру (з.-рус.); если крот роет на дороге , то по ней скоро повезут покойника (чеш.); если зимой через Д. большие заносы - будет хороший урожай ячменя (бел.).
В славянской и особенно в русской концептуальной и вербальной картинах мира понятия П, Д и обозначающий их пласт лексики также занимают весьма важное место.
Для русского этноса передвижения всегда играли заметную роль в жизни, процесс расселения и освоения огромных территорий не закончен и в настоящее время. Русские - движущийся этнос с самосознанием оседлого . Испокон веков в жизни русских присутствовали странники, «калики перехожие», странствующие богомольцы, «нищеброды», коробейники, отходники-промысловики, охотники, беглые крестьяне и каторжники, ушкуйники и разбойники, ямщики, уходившие в дальние извозы, переселенцы, отправлявшиеся искать, кому и где «на Руси жить хорошо», - весь тот российский люд, жизнь которого была связана с постоянными странствиями, передвижениями по путям-дорогам огромной страны.
Концепт П, Д присутствует на различных уровнях культуры старой и новой, традиционно-народной и интеллектуально-элитарной, в обрядах и ритуалах, в фольклоре различных жанров, в высокой и церковной книжности, в художественных поэтических и прозаических произведениях, в живописи, музыке и т. д. Вся совокупность понятий, образов, символов, связанных с идеей пути, языки культур, служащие для передачи этого концептуального комплекса, образуют «мифологему пути», неизменно и ощутимо присутствующую в нашем коллективном национальном сознании.
Об этом свидетельствует, в частности, усиленное использование образа П, Д в современном поэтическом творчестве, песенном жанре. С середины, даже с первой трети нашего столетия П, Д и связанная с ними символика оказываются особенно привлекательными для нашего сознания. В самых новых, часто нелепых и наскоро сделанных песнях-однодневках образ дороги с ее неустроенностью, хаосом, конфликтностью - один из самых популярных: «Дорога, дорога, Ты знаешь так много О жизни моей непростой…»; «Где-то далеко летят поезда, Самолеты сбиваются с пути…»; «У шоссе его скитаний, У шоссе его стенаний…», «Шоссе моих воспоминаний, В твоем тумане стою опять…» (из современных песен) и т.д. Неустроенность, конфликтность, бесприютность нашей жизни актуализировала в нашем подсознании концептуальный архетип Д, П как пространства хаоса, противостоящего стабильности дома, освоенного культурой пространства. С дорогой связаны скитания, поиски судьбы, счастья, дорога - это фантом, держащий нас в плену часто бессмысленного движения, не дающий перейти к разумной стабильности жизни: «Сто дорог прошли мы вдоль и поперек… Только у ног опять лежит заклятый круг больших дорог» («В который раз»); «Длинной, длинной серой ниткой стоптанных дорог штопаем ранения души»(«Ночная дорога»); «Ты прости меня, моя страна, что живу в плену дорог…» («Змей»). Такой же всплеск активности семиотического архетипа П, Д наблюдался в годы Великой отечественной войны: достаточно вспомнить песни: «Эх, дорожки фронтовые»…, «Эх дороги, пыль да туман…», ставшее песней стихотворение К.Симонова «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…» и др.
При многих концептуально-семантических различиях П и Д объединяет их сходная роль в организации понятийной и языковой модели мира в пространственно-временном аспекте. Факт первичности осмысления и выражения пространственных отношений по отношению к временным общеизвестен (например, предлоги пространственно-временного значения, эволюция семантики некоторых лексем [время] и др.). Достаточно разработан в поэтике логико-языковой и мифопоэтический феномен хронотопа, когда «время сгущается и становится формой пространства, его новым («четвертым») измерением. Пространство же наоборот «заражается» внутренне- интенсивными свойствами времени («темпоризация»пространства), втягивается в его дыхание» . В фактах речи и языка это проявляется в наличии пространственно-временного синкретизма (например, в лексемах впереди, позади, близь, около и т.д.). В современном состоянии обе лексемы - П и Д - обладают семантическим свойством пространственно-временного синкретизма. Он обнаруживается в микротекстах - клишированных конструкциях, устойчивых сочетаниях разного типа, в отдельных словоформах: в пути, в дороге, по дороге, дорогой. «Одному ехать - и дорога долга»; Долог путь, да изъездчив (посл.), «Дорога длиною в жизнь»; «Я прокладывал путь во времени» (песня); современное просторечное всю дорогу: «Я с ым живу уж дваццать лет, а ен всю дорогу такой грубый». Локн. ; в более широком контексте, который может содержать какие-либо маркеры синкреты: «Дорога, дорога, осталось немного, Мы скоро приедем домой»; или не содержать их:.»Выхожу один я на дорогу, Предо мной кремнистый путь лежит» (Лерм.), где путь - не только синоним дороги, но и жизненный путь, исполненный трудностей, тягот, т.е. кремнистый, тернистый.
Вхождение в структуру хронотопа является и следствием, и причиной многих символических смыслов понятия и лексем П, Д, выступающих как семиотический код в реализации ряда оппозиций, формирующих ментальную и вербальную картины мира.
Понимание П, Д как пространственной материализация времени сделало возможным такие сочетания, как жизненный путь «время жизни, жизнь», исторический путь «последовательность исторических событий, историческое развитие». Протянувшаяся в пространстве нить дороги, как нить, которую прядут Парки, - это судьба. Отчетливая связь идеи судьбы с идеей пути видна в диалектном значении слова дорога «о судьбе» , в выражениях путеводная звезда, путеводная нить. Дорога-судьба - это может быть бесконечный безблагодатный путь как символ вечности (путь Агасфера), тернистый путь страдания во имя спасения людей и постижения вечных ценностей (крестный путь Христа), это трудный путь, исполненный блужданий, неустроенности, борьбы во имя достижения необходимых целей. Значительно реже дорога понимается как путь в светлое будущее, благополучная судьба, окрыленная счастьем.
В концепте пути ярко обнаруживает себя оппозиция жизнь - смерть. Дорога - это медиатор двух сфер, жизни и смерти, этого мира и «того», своего и чужого. Оба элемента оппозиции могут кодироваться образами П, Д, но в большей мере - смерть. Проявляется это в обрядах и ритуалах (прежде всего похоронном), в тексте, на лексическом уровне. Семиотческое пространство жизни обнаруживается в выражениях жизненный путь, дорога жизни (и даже в известном выражении, связанном с блокадой Ленинграда: дорога жизни), широкая (ие) дорога (и) как обозначение благоприятных жизненных обстоятельств. Смерть мыслится как переселение в иной мир, достичь который можно преодолев определенный длительный и нелегкий путь. Особенно отчетливо это проявляется в текстах похоронных причитаний и плачей, где присутствуют не только лексемы со значением П, Д, но и последовательно сменяющие друг друга названия географических и природных объектов, встречающихся на пути и маркирующих пространство: «Уж ты пойдешь, сердечно дитятко, Пойдешь по тем путям-дороженькам, По лесам да по дремучим, По болотам по седучим, По ручьям по прегрубым, Пойдешь по узеньким тропиночкам, Пойдешь по часту вересинничку, Уж как встретишь-то, мое сердечное, Моих-то родных родителей» .
Идея смерти звучит в выражениях проводить в последний путь, закончить свой земной путь (это клишированная фраза, входящая, например, в речь официального распорядителя ритуальным прощанием в крематории Петербурга), к выходу «к чьей-либо смерти», Костр., в лексемах отойти «умереть», подорожная «кусок холста или лист бумаги со словами молитвы, который кладется на лоб покойному или вкладывается в руки», проводник «тот, кто читает молитву над покойным» и т.д.
В фольклоре идея смерти, конца реализуется через образ запавшей дороги (запасть, диал. «перестать существовать, исчезнуть, пропасть»). Запавшая дорога - оборвавшаяся в лесу, болоте, занесенная снегами, потерянная при блужданиях в лесу - это конец жизни, любви, дела. В песнях снег заметает « все дорожки, все пути, негде к миленькой пройти»; в былинах - «прямоезжая дорожка заколодела, заколодела дорожка, замуравела». Коллдун или мифические силы могут закрыть дорогу человеку или скотине, что чревато всякими бедами и даже смертью, и лишь «знающие» люди могут открыть дорогу.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]
Наконец, очень актуальна оппозиция, особенно в настоящее время, о которой уже упоминалось: оппозиция «освоенный мир, ойкумена» - «неосвоенный мир, хаос», смыкающаяся с оппозициями «дом» - «вне дома», «свой» - «чужой.» С Д, П чаще связывается правый член оппозиции, что находит разнообразное выражение на уровне текстов разной жанровой принадлежност и структуры, в поверьях и обрядах, на прагматическом уровне - в нормах организации жизни. В старой России добропорядочные в деревне мужики занимались разбоем на больших дорогах, и это не осуждалось. Отражение этого находим в малых формах фольклора: «В дороге и топор товарищ»; «Дорожному бог простит». Дорожные обряды наполнены символикой оборотности: выворачивание одежды, переворачивание хомута, перекидывание за спину - все это демонстрация отказа от устоявшихся норм. Во многих дорожных обрядах обязателен отказ от бога как максимального воплощения порядка, блага, нормы. Дорога - место, где совершаются действия, связанные с нечистыми силами - ворожба, гадания и т. д., возле дорог хоронят умерших не своею смертью (это нередко выполняется и сейчас в отношении погибших в автокатастрофах). В пословицах находим: «Печка дрочит, а дорожка учит» (т.к. в дороге много сложностей). На лексическом уровне: по дороге «зря, впустую» . Возможны и обратные отношения, когда дорога выступает как зона стабильности и порядка: дорога «закон, правило, обычай» в тексте приговора при переходе в новый дом: «Свой домовой, пойдем со мной, я дорогой, ты стороной (арх.); в пословицах: «Ехал дорогой, да верть целиком.» «Дорогой 5, а прямо 10»; путем «хорошо, правильно», сбиться с пути «начать вести безнравственную жизнь», сбиться с дороги (пск.) «то же», непутевый «не соответствующий нормам, стандартам».
В настоящее время возможно рассматривать символику концептов и лексем П и Д совместно, так как в коллективном сознании ХХ века они очень сблизились. По данным толковых словарей современного языка, семантическое пространство обеих лексем почти идентично, хотя у слова П несколько больше значений и устойчивых выражений. Однако такое их сближение - достаточно позднее явление. И концепты, и лексемы в исторически обозримый период имеют значительные различия в своем смысловом объеме и в условиях функционирования. Путь - общеславянское слово индоевропейского происхождения (ср. лат. pons, pontis и др.), дорога - общеславянское по происхождению образование от *dьrgati, первоначально «расчищенный» . Не исключена, однако, и связь с и-е. (древнегерм.) швед. drag «длинная узкая впадина в почве, низина, долина»; др. - исл. draga «тянуть» .
Историческое развитие семантики лексем П и Д, включающее их сближение и отталкивание, весьма сложно и в статье может быть представлено лишь в самом общем виде. Однако достаточно очевидны следующие тезисы.
Важнейшим источником символизации в пределах концепта пути является библейский текст «Азъ есмь путь, истина и животъ (Ио., 14.6,) Текст принадлежит к числу самых сакральных мест Священного писания, т. к. является текстом типа ipse dixit, повторяется во многих других текстах. В устах Господа слово П приобрело символическое значение «линия, модель праведного поведения, жизни и мировосприятия».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]
Обогащение семантики и фрезеологии лексемы П связано также с библейской притчей о вратах небесных: Пространа врата и широкъ путь, въводяи въ пагоубу… Жзъка врата и тѣснъ путь, въводяи въ животъ (Мф. У11, 13-14). Оппозиция: тесный путь (узкий, скорбный, прискорбный) - «путь праведной жизни» - и широкий путь - «путь греховной жизни» - устойчиво проходит через всю нашу книжность, вплоть до поэзии XIX века. (См.: 4 Робинсон).
Семантика пути как модели поведения является устойчивой с ранних текстов: Схраню пути моя, да не съгрѣшу языком моим. (КТ БЕЛ 350/35)), на ее базе возникло много клишированных сочетаний: добродѣтельный путь (Варл.,123), путь зла (там же,134; КТ МОЛ, 197об/19), путь прав (КТ, ЦВТ 410/9), правый путь (КТ МОЛ, 186 об/45), путь праведный (КТ МОЛ 95 об/9), путь спасения (КТ ДУШ, 345/5), душевный путь (заблудиша) (КТ ДУШ 344/21) и под.
К предыдущему примыкает идеограмма крестного пути, тернистого пути, пути на Голгофу, с чем также связана определенная фразеологизация ряда конструкций.
Христианской мифологеме пути, реализуемой через фразеологию лексемы П, принадлежит очень большая роль в выражении идеи страдания как средства, пути к достижению главной цели каждого христианина - вечного спасения, идеи следования и подражания Христу, прошедшему путь страдания во имя спасения людей, искупления их грехов.
Среди переводных, но с древнерусской обработкой текстов есть очень интересный, один из ранних списков которого находится в Успенском сборнике XII-XIII вв.: «Сказание отца нашего Агапия, чьсо ради оставляють роды и домы своя, и жены, и дѣти, и възьмъше крьстъ идуть въслѣдъ га, яко же Евангелие велить» (УС). В этом отчасти фольклоризированном апокрифе рассказывается о посещении Агапием рая и описывается весь путь в страну праведников и обратно на землю. Идея-символ «Сказания» - земная жизнь человека как путь к вечной небесной жизни. Художественный и идеологический эффект в этом тексте достигается сложным переплетением прямых и переносно-символических значений слова П. В тексте представлен почти весь семантический спектр слова, для усиления эмоционального воздействия автор использует «игру» семантикой слова П: «Дѣтищь (встретившийся Агапию) рече: О Агапие, чьто есть поуть твои и камо хощи ити» (путь - « направление, маршрут следования»). Агапий же отвечает, что не знает ни места, где находится, ни народа, «нъ гь бъ мои путь», и в его ответе слово Пь имеет смысл традиционного идеологического символа - «жизнь во Христе».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]
Религиозно-книжная обобщенность и символика понятия и лексемы П с незначительными потерями и трансформациями сохранилась до настоящего времени: неисповедимы пути господни, тернистый путь, путь (дорога) на Голгофу, жизненный, исторический путь и т. д. Процессы фразеологизации были, вероятно, основной причиной сохранения особенностей в склонении слова П. В последние два столетия произошло резкое концептуальное и семантическое сближение лексем П и Д, выразившееся в «перетекании» семантического содержания лексемы П в семантическое пространство лексемы Д. На концептуальные и семантические изменения в первую очередь откликнулись песенные тексты, быстро и точно отражающие изменения в коллективном сознании. Вместо устоявшегося скатертью дорога находим: «Скатертью, скатертью дальний путь стелется…» («Голубой вагон»), «Душа болит, и сердце плачет, И путь земной пылит…», Млечная дорога вместо Млечный путь: «Разве путь твой ближе, Чем Дорога млечная».
Несмотря на концептуальную близость в современном сознании, историческое развитие понятий и лексем П и Д привело к тому, в славянской культурной традиции символика пути связана с христианско-религиозным взглядом на мир, символика дороги - с языческим мировоззрением и мироощущением. Этим обусловлена и сложность гипо- гиперонимических отношений внутри ряда: путь - дорога - стезя - тропа и нек. др., но наличие устойчивого комплекса путь-дорога заставляет все-таки гиперонимом считать лексему П.
Мифологема пути в нашем коллективном сознании, в языке и речи - огромная тема, имеющая концептуальное, философское звучание. Историческое движение нашей страны в значительной мере обусловлено реализацией тех сторон концепта пути, которые наиболее актуальны для коллективного национального сознания и представляют собой конгломерат таких составляющих концепта, как идеализация жертвенного пути во имя высоких духовных ценностей в соединении с идеей вечного пути, и дороги - сферы неустроенности и жизненных превратностей. Рационально выстроенный, эмоционально выверенный концепт пути, соответствующий народной традиции и корректирующий ее - необходимое условие успешного развития страны; без концепта пути движение вперед для России невозможно.
//
Рябининские чтения – 1999
Музей-заповедник «Кижи».
Петрозаводск.
2000.
Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины
(Данте. Божественная комедия. Перевод М. Лозинского)
Дорога является универсальной метафорой жизненного пути человека. На своих консультациях я много раз сталкивался с тем, что люди спонтанно начинают описывать свой текущий или прошедший жизненный этап как некую дорогу. И часто эта метафора оказывается точнее многих слов. Такую метафору удобно использовать как способ понимания жизненного пути человека. И иногда я предлагаю своим клиентам представить основные этапы своей жизни в виде различных дорог. Это можно делать как в воображении, так и через специальные карточки. Такой взгляд часто помогает увидеть какие-то общие закономерности и тенденции. Нередко это открывает массу возможностей для понимания текущей проблемы. Особенно это может быть полезно в ситуациях, когда человек ощущает потерянность и дезориентацию, — он не знает, куда двигаться дальше. Это важный вопрос, один из главных в жизни, и для ответа на него нередко нужно заглянуть в прошлое: а куда человек шёл до этого? Где он уже был? Насколько он удовлетворён пройденным путём?
В этой статье я хотел бы дать беглый обзор символического значения дороги.
В самом общем смысле дорога связывает различные точки в пространстве. На сегодняшний день, археологи самые первые дороги датируют четвёртым тысячелетием до нашей эры и связывают их появление с развитием колёсного и вьючного (то есть использующего ресурсы людей и животных) транспорта. Посмотрите на одну из сохранившихся дорог инков в Мачу-Пикчу (территория современного Перу):
Видно, что эта дорога для своего времени была очень качественной. До строительства подобных дорог должны были существовать и более просто обустроенные пути между различными селениями. То есть дороги сопровождают человечество многие тысячи лет. А всё что сопровождает жизни всех людей в течение многих тысяч лет, постепенно становится чем-то глубоко внутренним для каждого человека, Карл Юнг такие образы назвал архетипическими. И образ дороги – это тоже архетип, то есть та тема, с которой сталкиваются все люди длительное время. Тогда дорога с одной стороны может быть связью между разными пунктами, а с другой – отражать глубоко внутренние переживания.
Для жителя некого древнего селения пойти по дороге означало покинуть своё родное селение и отправиться в другое. Отсюда одно из основных символических значений дороги – дорога это граница между своим и чужим миром. А граница – это то, что и соединяет и разъединяет одновременно.
Человеческая жизнь, тот путь, по которому мы идём – это тоже некая граница (пространство, территория) между своим и чужим миром. Говоря о двух мирах, мы можем подумать о пути от рождения до смерти. И почти во всех религиозных традициях рассматривается путешествие души к загробной жизни.
В рамках своей жизни человек имеет возможность проделать ещё одно «путешествие» от своего мира до мира другого. Это процесс отделения от своих родителей, другими словами, это процесс взросления. Современное общество предлагает всё больше возможностей для увеличения продолжительности детства. Возможно, это реакция на современный этап развития общества – общество потребления. Может поэтому в современном мире утратили свою силу обряды перехода (инициации), которые существовали во всех культурах. В самом общем виде эти обряды предполагали, что подрастающий член племени в назначенное время должен покинуть своё племя и некоторое время, находясь в этом «ином мире», он должен был пройти через ряд испытаний, также старейшины племени знакомили его с мифологией своего племени. Важной составляющей этих обрядов инициации было символическое столкновение со смертью. В процессе этого обряда посвящения происходили большие перемены во внутренней жизни человека, для него инициация являлась тем путём, который переводит его из детства во взрослую жизнь. Поэтому по завершении инициации человек возвращался в своё селение уже совсем другим, взрослым и готовым к созданию своей собственной семьи. Поэтому обряды инициации хорошо отражают ещё одно важное символическое значение дороги, — это символ трансформации, преодоления, реализации и освобождения. Сюда уходит корнями известный афоризм «вернувшись из путешествия ты никогда уже не будешь прежним».
В культуре многих народов можно обнаружить общий универсальный мифологический сюжет, в котором некий герой, чаще самый обычный человек, начинает своё путешествие и в процессе этого путешествия он сталкивается с различными испытаниями и чудесным образом преобразует свои внутренние качества и взгляды на мир. Его жизнь становится более осознанной. Джозеф Кэмпбелл назвал такую мифологему «путешествием героя». Этот сюжет встречается во многих мифах самых разных народов, например, в серии сюжетов о Будде. Но этот сюжет встречается не только в мифах и сказках, но и в творчестве современных авторов. Его можно проследить в сюжетах фильмов «Звёздные войны», «Хоббит», «Гарри Поттер», «Король лев» и во многих других. В этих сюжетах мы сталкиваемся с символикой дороги как жизненного пути, символа трансформации, становления, дороги как метафоры поиска своего места в жизни. С точки зрения Джозефа Кэмпбелла, этот иной мир, где оказывается герой, соответствует бессознательному. В этом смысле, как только герой преодолевает первый порог, он вступает на территорию своего собственного бессознательного и начинает в этом мире находить союзников, что-то преобразовывать, что-то преодолевать, с кем-то сражаться, что-то находить. С этой точки зрения, для героя, который прошёл свой путь, его собственное бессознательное становится более изученным. При удачном прохождении, он становится властелином двух миров. И здесь мы подходим к символике дороги как пути к себе, пути самопознания. Поэтому во многих сказках герой отправляется в путь-дорогу.
Говоря о дороге, мы сталкиваемся с экзистенциальной темой. Та дорога, по которой мы идём, часто предлагает нам выбор, куда пойти дальше. И от того, какой путь мы выберем, будет зависеть то, какими мы станем. В этом плане каждый раз в ситуации выбора мы сталкиваемся перед выбором между разными вариантами нашего Я, потенциальными вариантами Я. А когда мы выберем и пройдём путь, мы переведём эту потенциальность в реальность. Какое-то из этих потенциальных Я станет реальным, а остальные Я останутся нереализованными. И здесь мы сталкиваемся с темой не только свободы (по какой дороге пойти?), но и ответственности. Ответственности перед собой (по какой дороге пойду, таким и стану), но и ответственности социальной (решая пойти по какой-то дороге я её делаю более натоптанной, и другим будет легче по ней тоже пойти). С этой позиции дорога является хорошей метафорой для обозначения основных экзистенциальных данностей бытия: осознание конечности (дорога нашей жизни когда-то кончится), отсутствие смысла (нам не говорят, в чём смысл той или иной дороги, мы сами придаём смысл тому, какой путь выбираем), свобода (мы можем выбрать любую дорогу или проложить свою собственную), ответственность (решая пойти по одной дороге, в этот момент мы не можем пойти по другой; делая выбор в пользу одной, мы отказываемся от другой), экзистенциальное одиночество (раз мы формируемся в процессе нашего пути, то для того, чтобы кто-то мог меня понять полностью, он должен пройти в точности мой путь так, как это сделал я. То есть он должен прожить жизнь так, как прожил её я, а это невозможно. В этом плане мы можем быть поняты другим только до определённой степени).
Получается, что дорога своей символикой отправляет нас к вопросам нашего бытия. И тогда этот образ может помогать нам в поиске ответов как на жизненно важные вопросы, так и в ориентации, как мы дальше хотим развиваться. Общение с психологом через образ дороги может быть удивительно плодотворным для работы с темой психологического взросления, преодоления кризисных периодов, для работы с экзистенциальными темами, для моделирования своего будущего.
Статью написал психолог Роман Левыкин (Запись на консультацию:
)
Присоединяйтесь к группе Вконтакте.
Тема дороги в лирике мэтра отечественной поэзии второй половины ХХ века
Творчество поэта Николая Михайловича Рубцова прочно завоевало сердца русских людей. Его стихи оставляют в душе вдумчивого читателя неизгладимые следы, из которых складывается дорога длиною в жизнь.
Тема дороги присутствует в творчестве многих писателей. У Рубцова она связана, прежде всего, с переломными моментами его жизни. Он все время находился «в пути»: искал себя и создавал новые поэтические образы. Стихи рождались на ходу; он их тщательно обдумывал, а на бумагу заносил только готовые варианты. «Жил он, действительно, как птица. Засыпал там, где заставала ночь. Просыпался от случайного шороха или дуновения ветра; легок был на подъем и неутомим в бесконечных перелетах с места на место», — писал о Николае Михайловиче вологодский поэт Виктор Коротаев.
Юрий Селезнёв в статье «Перед дорогой большою» отмечал: «…Он [Рубцов — Н.Д. ] ощущал, что само по себе его творчество — еще не большая дорога, но уже ее подорожники». Поэт всю свою жизнь посвятил литературному творчеству: не интересовался материальными благами, ведь главным сокровищем его жизни была поэзия. В стихотворениях он стремился передать все краски и проявления окружающего мира максимально образно и поэтично.
Владимир Гусев в книге «Неочевидное: Есенин и советская поэзия» пишет, что «Рубцов, вслед за Есениным, идёт от ощущения, что в мире господствует гармония, которую следует проявить… Она, прежде всего — в природе, согласно с природой, а не вопреки природе — вот незаявленный, но незыблемый девиз Есенина и Рубцова. Она во всём, что связано с природой: в деревне и её ценностях, в цельном чувстве, в мелодическом и напевно-ритмическом начале мира, как начале именно естественной гармонии».
Во многих стихотворениях Николая Михайловича река символизирует жизненный путь, дорогу больших надежд и новых открытий. Она то волнуется «перед дорогою большою» («Доволен я буквально всем!»), то «несет небесный свет» («В глуши»).
«Вряд ли можно назвать случайным тот факт, что более трети всех стихов Рубцова так или иначе связаны с образом “пути-дороги”, — писал Юрий Селезнёв. — Но если принять во внимание, что и неназванный образ “путей-дорог” сокровенно возникает и в других стихах Рубцова, если вспомнить при этом постоянство тем и образов разлук, прощаний, встреч-возвращений, отъездов, “отплытий вдаль”, ветров и вьюг, летящих листьев и проносящихся лет, “образы утрат”, если не забыть, что над всем этим поэтическим миром Рубцова светит “одинокая странствий звезда”, то нелегко отказаться от мысли, что именно дорога жизни, выбор пути — основная, центральная тема поэтического сознания Николая Рубцова».
В автобиографии Рубцов отмечал: «Особенно люблю темы родины и скитаний, жизни и смерти, любви и удали». Ощущение бездомности сопутствовало ему всю жизнь, с самого детства. Образ дома у поэта является предметом неосуществимой мечты («Не купить мне избу над оврагом...»). Будучи совсем молодым, поэт горестно восклицал: «Уж сколько лет слоняюсь по планете! // И до сих пор пристанища мне нет...»
Гораздо позже в стихотворении «У размытой дороги» поэт обращается к самому себе, с грустью подводя итоги пройденного пути: «Что ж я стою у размытой дороги и плачу? // Плачу о том, что прошли мои лучшие годы...»
Последний сборник стихов Рубцова называется «Подорожники». Он был издан после трагической смерти поэта и вобрал в себя стихотворения из книг «Лирика», «Звезда полей», «Душа хранит», «Сосен шум» и «Зелёные цветы».
«Дорожная» тема встречается у Николая Михайловича во многих стихотворениях: «Старая дорога», «Идет процессия», «По дороге из дома», «В дороге», «Прощальная песня». В стихотворении «Подорожники» звучат фольклорные мотивы: «Топ да топ от кустика до кустика — // Неплохая в жизни полоса». Кольцевая композиция, придавая данному стихотворению особую завершенность, говорит о вечности.
В стихотворных строках «Пролегла дороженька до Устюга // Через город Тотьму и леса…» автор, обращая внимание на пространственные границы, рисует перед взором читателя дорогу, по которой проходили каторжники.
По словам доктора филологических наук Ничипорова И.Б., «стихотворения “Подорожники”, “Дорожная элегия”, образный мир которых щедро расцвечен фольклорным колоритом (“Пролегла дороженька до Устюга // Через город Тотьму и леса…”), примечательны множественностью субъектов лирического переживания. Это и одушевляемые подорожники — молчаливые и вдумчивые свидетели человеческих драм, и “бродяги и острожники”, доверившие дорогам свои плач и смех, и, наконец, сам лирический герой, для которого “дорожная мука”, родные северные ландшафты служат как вместилищем душевной боли, “острожного” одиночества, так и целительным приобщением к метафизическому измерению, коллективному переживанию, укорененному в недрах прапамяти: “Разве что от кустика до кустика // По следам давно усопших душ // Я пойду, чтоб думами до Устюга // Погружаться в сказочную глушь”».
Интересно, что в этих двух стихотворениях подорожники представляются именно «приунывшими». Символичность образа подчёркивает олицетворение: поэт показывает, что представитель растительного мира сопереживает человеку: «Устало в пыли // Я влачусь, как острожник, // Темнеет вдали, // Приуныл подорожник…».
Согласно словарю символов, подорожник в христианстве олицетворяет путь Христа. В искусстве Ренессанса — он символизирует паломников, которые на Святой земле шли дорогой Христа на Голгофу. В поэтическом мире Рубцова образ подорожников имеет очень узкое символическое значение. Подорожник — это трава, которая растет по обочинам дорог, а по дорогам России идут каторжане, находящиеся на обочине жизни: «Приуныли нынче подорожники…».
В Толковом словаре русского языка С.И. Ожегова лексема «подорожный» трактуется как «находящийся при дороге». В Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля «подорожный — к дороге, пути, перепутью или поездке относящийся».
Тема дороги в лирике Рубцова — выражение скитаний, странствий русского человека во времени и пространстве. Внутреннее «странничество» было присуще творческой натуре поэта: «Рубцов любил внезапность знакомств и расставаний. Он возникал в местах, где его не ждали, и срывался с мест, где в нем нуждались. Вот эта противоречивость скитальческой души и носила его, вела по Руси», — писала о герое нашей статьи поэтесса Валентина Игошева.
В ранних стихотворениях Николая Рубцова данная тема раскрывалась в строках о новых встречах с людьми, новых чувствах и мироощущениях. Но в 1970 году, за год до смерти, поэт напишет уже нами упоминавшуюся «Дорожную элегию», которая пронизана мучительным ощущением одиночества и утрат, тоской по близким и родственным душам, мыслями о том, что «лучшее время // Все дальше, все глуше». От прежних устремлений осталась только «дорожная мука», не сулящая впереди ничего, кроме усталости и уныния.
Как следует из воспоминаний современников, Николай Михайлович любил жизнь и хотел жить, но уже за несколько лет до смерти предчувствовал её приход. Он даже случайно обмолвился о том, что если умрёт, то унесёт с собой целую книгу никому не известных стихотворений.
Резюмируя, отметим, что образ дороги рассматривался Николаем Рубцовым сквозь призму взглядов на собственную жизнь и жизнь русского народа.
Библиографический список:
1. Гусев В. Неочевидное: Есенин и советская поэзия. — М., 1986. — С. 575
2. Зайцев В. Николай Рубцов. В помощь преподавателям, старшеклассникам и абитуриентам / В.А. Зайцев. — М.: Изд-во МГУ, 2002. — 86 с.
3. Игошева В. Н.М. Рубцов. Странник или скиталец? IV часть: // Проза.ру URL: http://www.proza.ru/2009/12/25/1381 (Дата обращения: 14.04.2017).
4. Коротаев В. Одна, но пламенная страсть// «Видения на холме»: сборник статей — М.: Советская Россия, 1990.
5. Ничипоров, И.Б. «Так полюбил я древние дороги…»: дорожные мотивы в лирике Н. Рубцова // Север. — 2016. — № 11-12. — С. 55.
6. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. — М.: Русский язык, 1988.
7. Романов А. Искры памяти // Стихотворения, письма, воспоминания современников/ Рубцов Н.М. — М.: Эксмо, 2002. — С. 304.
8. Рубцов Н.М. Подорожники / Составитель и автор предисловия Виктор Коротаев. — М.: Молодая гвардия, 1976.
9. Рубцов Н.М. Стихи. — Ростов н/Д: Феникс, 1998. — 384 с.
Вячеслав дорогу
Евгений Какая именно? Российская к снесёной подвеске
Павел Дорога символизирует Жизнь.
Дорога символизирует путь, искания, стремления.. . Дорога-это незавершенность....
Иван Дорога должна вести к Храму иначе она не нужна вообще.
Геннадий мечта и устремления
Вот это дорога то что надо, любой кто пересекает границу видит это чудо инженерии, наверное эта дорога внесе...
вспомните картины песни в которых воплощены символы солнца дороги дерева | Автор топика: Илья
Анатолий картины или песни?
Петр СОЛНЦЕ дает свет и тепло, является символом жизни. ДЕРЕВО растет, а теряя листву обретает ее вновь и вновь, т. е. как бы умирает и воскресает Никита ДОРОГА - образ-символ, который имеет особое значение для русского чело- века. ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ - своеобразная дорога, которую должен пройти каждый. Дорога издавна подкупает и привлекает русского человека новыми возможностями, свежими впечатлениями, заманчивыми переменами. Образ дороги в искусстве. Остановимся на нем подробно. Образ дороги получил широкое распространение в искусстве, и прежде всего в фольклоре. Вопрос: что означает слово фольклор? народная мудрость. Многие сюжеты народных сказок связаны с прохождением пути-дороги в прямом и переносном смысле. Приведите примеры? «Как Иванушка дурачок за чудом ходил» , «Колобок» , «Гуси лебеди» и др. Отечественное искусство знает немало музыкальных, живописных, графических произведений, которые посвящены образу дороги. Достаточно назвать такие имена: композиторы: М. И. Глинка, П. И. Чайковский, С. Танеев, С. Рахманинов, Г. Свиридов; художники: Иван Билибин Артём, Виктор Мих. Васнецов Владимир, Исаак Ильич Левитан Алексей, Николай Констант. Рерих Григорий, Алексей Кондрат. Саврасов Виктор, Иван Ив. Шишкин Дима.
Сергей самой бы)
ИНСТРУКЦИЯ О НОРМАХ И ПОРЯДКЕ ОТВОДА...
В полосу отвода железных дорог входят земли, занимаемые земляным... полосы отвода на перегонах при высоте насыпи и глубине выемки до 1 м, ...
