Русская архитектура 20 века кратко сообщение. Русская архитектура

(Жилой масив на Усачева)

Архитектура Москвы 20-х годов ХХ века представляет собой удивительный микс. Смешалось все: купеческие застройки прошлых веков, традиционный московский стиль чудно гармонировал с новыми застройками социализма, стиль которых в будущем получит название: конструктивизм.

(Московская фабрика)

Итак, Москва 20-х. Город обрел статус столицы и – пошло-поехало. Созвали архитекторов, и началась эпоха строительства бумажного. С 1918 года усиленно работает группа гениев под руководством Л.Каменева, предлагая генеральные застройки будущей столицы. Проектировали и мечтали, порой выдавая такие идеи, что впору поверить в чудеса. Чего стоят только трамваи под облаками и огромный аэровокзал на Ходынке, предложенные Чаяновым. И построили бы, да прозаическая причина помешала воплотиться мечтам. Денег не было.

(Зимняя улица)

А вообще строительство нужно начинать со слома старого. Тут все обошлось. Зимы 20-х годов выдались неимоверно холодными, а отопление благополучно вышло из строя еще в 1920 году. Жители срочно обзавелись буржуйками, и правительство разрешило топить печи…домами. Разбирали и растаскивали старые деревянные постройки, которые тесным кругом толпились за пределами Садового кольца. Так Москва сама себе расчищала площадки.

(На Театральной площади)

В силу того, что население первопрестольной после революции увеличилось в разы, стало важно срочно возводить многоэтажные дома. Первый жилой массив решено было строить на улице Усачева (1924 г. арх. И.Мешков). Рис. 1 По тем временам стройка – грандиозная. Закладывался прообраз будущих жилых микрорайонов столицы: 4-5 этажные дома, рядом детсады и школа, магазины и аптеки. Такой вариант – новшество. Подобные массивы стали появляться на Шаболовке и возле Савеловского вокзала.

(Комплекс на Берсеневской)

Еще одна грандиозная постройка 20-х: жилой комплекс на Берсеневской набережной (Рис.2), выстроенный в 1928-1930 гг. (арх. Б. М. Иофан). Этот дом-город объединял воедино новые представления о доме для советского человека. Громадный комплекс совмещал в себе жилые постройки и производственный сектор. Фасад дома во многом предопределили архитектуру будущих строений на Москве реке. А сама река, еще не забранная в гранит, с перекинутым через нее Большим Каменным мостом, еще не обзавелась достойным речным фасадом. Предполагалось, что этот комплекс на Берсеневской свяжется в единое целое с будущим Дворцом Советов на месте снесенного Храма Христа Спасителя. Тогда становится понятной сложная архитектура здания, его массивность со стороны реки и крупные, не по времени, размеры.

(Дом-коммуны на Орджаникидзе)

Выразительная гримаса архитектуры того времени: дома-коммуны. Их было несколько, но самым одиозным был такой дом на ул. Орджоникидзе (арх.И.Николаев), предназначенный для студентов (Рис. 3). Идея проста: зачем студенту просторы? Достаточно, что есть место для ночлега, все остальное – учиться, есть, справлять нужду и принимать душ можно сообща. Дом вместил в себя тысячу комнат по 6 кв. м. В отдельном здании располагались столовая и читальный зал. Связывались все это санитарными постройками. Предполагалось, что здесь будущий студент должен раздеться, принять душ и проследовать либо в свои 6 метров, либо в столовую. К счастью, такие проекты не прижились, но как памятник эпохе говорит о многом.

(Клуб Русакова на Стромынке)

Но строили не только жилые дома. Фантазия конструктивистов находит воплощение в здании клубов. Их возводили много, преимущественно на центральных улицах: клуб имени И. Русакова на Стромынке (Рис. 4) и клуб им. Зуева на Лесной улице (арх. Мельников), дворец культуры Пролетарского района - ныне дворец культуры ЗИЛа (арх. бр. Веснины). Эти строения имели яркие черты конструктивизма: необычные формы, нагромождение углов на фасадах и геометрические линии, отсутствие симметрии и окна, выложенные единой лентой, лаконичность и монолитность.

(ЦКДЖ)

Но больше всех известен ЦДКЖ (рис. 5) , который и сейчас украшает площадь возле Казанского вокзала (1925, арх. М. Щусев).

(Редакция Известий)

Дом "Известий" (рис. 6), построенный по проекту арх. Г. Бархина в 1925-1927 гг, не вызвал восторга у многих архитекторов. Бархина обвиняли, что он подражает стилю, но внутренней сути, идеи конструктивизма не схватил. Тем не менее, дом стоит до сих пор. Более того, это строение послужило отправной точкой для реконструкции площади Пушкина. Кстати, здание Центрального телеграфа (инженер И. Рерберг) в начале Тверской улицы (рис. 7)– ровесник дома "Известий".

(Центральный телеграф на Тверской)

Еще один архитектор, М.Щусев, тоже не был поклонником конструктивизма, хотя его и назначили для строительства самой главной постройки 20-х годов – мавзолея. Первый, деревянный, был возведен в спешном порядке в 1924 году (рис. 8) и предназначался исключительно для того, чтобы миллионы граждан могли попрощаться с вождем мирового пролетариата. Чуть позже, в этом же году, построили второй вариант мавзолея, тоже из дерева (рис. 9). Он простоял 5 лет. И лишь в 1929 году мавзолей заковали в гранит и он обрел черты того культового здания, которое знакомо всем нам (рис.10).

(Иверская часовня)

В это же время началась реконструкция Красной площади. Во-первых, после 1924 года запретили захоронения на площади, хотя в годы революции площадь была огромным кладбищем. Еще чуть раньше, в 1922, снесли Иверскую часовню (рис. 11), так как она мешала проведению парадов. По этой же причине снесли часовню Александра Невского и передвинули памятник Минину и Пожарскому туда, где он стоит сейчас. Кстати, массовое разрушение храмов начнется позже, в начале 30-х. А пока Москва еще была златоглавой.

(Башня архитектора Шухова)

Нужно назвать еще одну грандиозную стройку 20-х годов – Шуховская башня (1920-1922 гг, арх. В.Шухов). На то время это была самая высокая башня в России. А 19 мая 1922 года отсюда впервые начали трансляцию радиопередач (рис. 12).

Но это только начало. Самые грандиозные перемены начнутся в 30-х, когда Москва будет напоминать огромную стройку и впервые станет ясно проступать облик столицы.

СКУЛЬПТУРА И АРХИТЕКТУРА НАЧАЛА 20 ВЕКА

«Серебряный век» занимает совершенно особое место в российской культуре. Это противоречивое время духовных поисков и блужданий, значительно обогатило все виды искусств и философию и породило целую плеяду выдающихся творческих личностей.

Эпоха промышленного прогресса на рубеже XIX-XX вв. произвела подлинный переворот в строительстве. В городском ландшафте все большее место занимали сооружения нового типа, такие как банки, магазины, фабрики, вокзалы. Появление новых строительных материалов (железобетон, металлоконструкции)

Храм Христа Спасителя Особняк С. П. Рябушинского на Малой Никитской

В творчестве Ф. О. Шехтеля в наибольшей мере воплотились основные тенденции развития и жанры русского модерна. Наиболее полно черты модерна проявлены в архитектуре особняка Никитских ворот. В его ранних постройках ощущаются готические традиции (особняк З.Г. Морозовой). Также в его творчество входят: здание Ярославского вокзала в Москве, банк Рябушинских, дом московского купеческого общества.

Особняк З.Г. Морозовой

Здание Ярославского вокзала

Дом московского купеческого общества

Подобно архитектуре скульптура рубежа веков освобождалась от эклектизма. Обновление художественно-образной системы связано с влиянием импрессионизма. Черты нового метода – «взрыхленность», бугристость фактуры, динамичность форм, пронизанной воздухом и светом.

Памятник Ивану Фёдорову Памятник Гоголю

Самобытная трактовка импрессионизма присуща творчеству А. С. Голубкиной, которая переработала принцип изображения явлений в движении в идею пробуждения человеческого духа. Женские образы, созданные скульптором, отмечены чувством сострадания к людям, усталым, но не сломленным жизненными испытаниями. Её скульптуры: «Старость», «Идущий человек», «Солдат», «Спящие» и др.
Значительный след в искусстве серебряного века оставил С.Т. Коненков. Он прошёл через увлечение Микеланджело(«Самсон, разрывающий цепи»), русской народной деревянной скульптурой(« Лесовик», «Нищая братия»), передвижническими традициями («Камнебоец»),традиционным реалистическим портретом («А.П.Чехов»)

В начале ХХ в. велись поиски новых архитектурных форм на основе сочетания достижений техники с классическими принципами.
Говоря об основных характеристиках архитектуры XX в. и об основных тенденциях в ее развитии, необходимо упомянуть главное: архитектура не знала кризиса, подобного живописи. Это объясняется, во-первых, бурным развитием техники, ростом городов, потребностью в строительстве, решении художественно-планировочных задач и, во-вторых, интенсивными послевоенными восстановительными работами. Архитектурный облик стран и восстанавливался, и создавался заново.
Архитектуру XX в. характеризуют не только новые строительные технологии, но и новые строительные материалы и конструкции их них: железобетон, цемент с различными наполнителями, сталь, бетон, пенобетон, стекло, полиматериалы, применение которых привело к поиску новых стилей.

Техно архитектура базировалась на использовании новых материалов (например, высокопрочного железа, чугуна), благодаря которым структуру здания можно было вытягивать на любую высоту. В строительстве начали использовать армированный бетон. Первоначально к зданиям из металла, чугуна и стали не относились как к архитектурным сооружениям, так как считалось, что эти материалы не несут в себе творческого, художественного начала, и поэтому не являются эстетичными. А чтобы здания выглядели таковыми, их декорировали колоннами, пилястрами, разными классическими элементами.

К архитекторам стиля техно относятся: Луис Генри Салливен (1856-1924) и Ээро Сааринен (1910-1961) в США; Кендзо Тангэ (1913-2005) в Японии.
Генри Салливену, создателю так называемой чикагской школы, принадлежит известная фраза: «Форма следует за функцией».

Рациональная архитектура родилась после первой мировой войны – когда появилась большая потребность в жилье. Главные её принципы сводятся к следующему: архитектонические формы должны быть рациональны; должны зависеть от функционального назначения сооружения; расходы минимизированы; в целях экономии и ускорения строительства используются строительные полуфабрикаты и стандарты; в целом архитектура рассматривается как фактор прогресса. Эстетика здания должна полностью соответствовать его функции. В задачу архитектора входило рациональное проектирование с использованием прогрессивных технологий, которые должны четко просматриваться в строении. В результате главным стала демонстрация чистоты формы и цвета, а также новых материалов – стекла, стали, армированного бетона. Предпочтение отдавалось кубическим и призматическим формам с плоскими крышами. Принцип симметрии был заменен на асимметрию.

Представителями этого направления в архитектуре являются: Адольф Лоос (1870-1933) в Австрии, Мис Ван дер Ройя (1886-1965) в Америке, Ле Корбузье (1887-1965) во Франции, Джузеппе Терраньи (1904-1943) в Италии, Оскар Ниемейер (род. 1907) в Бразилии.



Баухаус (нем. Bauhaus, Hochschule für Bau und Gestaltung - Высшая школа строительства и художественного конструирования, или Staatliches Bauhaus) - учебное заведение, существовавшее в Германии с 1919 по 1933, а также художественное объединение, возникшее в рамках этого заведения, и соответствующее направление в архитектуре.
Школа Баухаус была образована в Веймаре 25 апреля 1919. Преподавателей и учащихся в эпоху Веймарской республики объединяли левые взгляды и новаторские подходы к искусству. Гропиус считал, что в новую эпоху архитектура должна быть строго функциональной, экономичной и ориентированной на технологии массового производства. Девиз "Баухауса": "Новое единство искусства и технологии".
На практику архитектуры огромное влияние оказали взгляды Ле Корбюзье, который одним из первых в своих зданиях использовал железобетонный каркас, крыши-террасы, большие плоскости остекления на фасаде, открытые опоры в нижних этажах здания, свободную планировку этажей.
Ле Корбюзье - французский архитектор швейцарского происхождения, создатель архитектуры интернационального стиля , художник и дизайнер. Достиг известности благодаря своим островыразительным постройкам функционального стиля. Его постройки можно обнаружить в разных странах: в Швейцарии, Франции, США, Аргентине, Японии, России. Характерные признаки архитектуры Ле Корбюзье - объёмы-блоки, поднятые над землей; свободно стоящие колонны под ними; плоские используемые крыши-террасы ("сады на крыше"); «прозрачные», просматриваемые насквозь фасады ("свободный фасад"); шероховатые неотделанные поверхности бетона; свободные пространства этажей ("свободный план"). Бывшие некогда принадлежностью его личной архитектурной программы, сейчас все эти приемы стали привычными чертами современного строительства.
Необыкновенную популярность творчества Ле Корбюзье можно объяснить универсальностью его подхода, социальной наполненностью его предложений. Нельзя не отметить его заслуги и в том, что он открыл глаза архитекторам на свободные формы. В большой степени именно под впечатлением его проектов и построек произошёл сдвиг в сознании архитекторов, в результате чего свободные формы в архитектуре стали применять гораздо шире и с гораздо большей непринужденностью, чем раньше.
Пять отправных точек современной архитектуры Ле Корбюзье:
1. Жилое помещение поднято над уровнем почвы на ряд бетонных опор. Благодаря этому нижний ярус здания кажется естественным продолжением сада.
2. Абсолютно плоская крыша, которая может использоваться как солярий, спортплощадка, бассейн либо сад.
3. «Свободный план» подразумевает открытое внутреннее пространство, не загромождённое перегородками и несущими конструкциями.
4. Не вертикальные, а горизонтальные окна, которые способствуют лучшему освещению и вентиляции.
5. В отличие от традиционных построек, у здания «свободный фасад», членение которого не предопределено задачей переноса веса здания на несущие конструкции.
В вилле Саввой чётко воплотились такие приёмы модернистской архитектуры, как лишённые декора геометрические формы, белые гладкие фасады (с которыми контрастирует полихромный интерьер), использование внутреннего каркаса. Все эти причины способствовали тому, что это здание стало своеобразным манифестом архитектуры «интернационального стиля».

	1927 г. Дом "СИТРОЕН" в поселке Вейссенгоф	Штуттгарт. Ле Корбюзье

Ле Корбюзье и Пьер Жаннере. Общежитие швейцарских студентов в Париже. 1930—1932 гг

Бруно Таут. Дом художника в Ворпсведе, 1926

Роберт Вентури

В современной архитектуре 80-х годов по настоящее время выделяют следующие направления:

Блобитектура (блобизм) – движение в архитектуре, когда здания имеют амебную форму. В 1995 году архитектор Грег Линн в своих экспериментах в компьютерном дизайне ввел понятие БЛОБы для создания сложных объектов в компьютере.

Критический регионализм – это подход в архитектуре, стремящийся восполнить потерю смысла и места в модерне путем использования контекстуальных условий.

Понятие критический регионализм было развито Кеннетом Фрэмптоном, который поднял вопросы: «Как быть современным и вернуться к источникам? Как возродить старую цивилизацию и быть частью современности?». Согласно Фрэмптону, акцент должен быть сделан на топографию, климат, свет, тектоническую форму и тактильные ощущения, а не на сценографию и визуализацию.

Регионализм – это направление современного американского искусства 30-х годов, когда люди, устав от высоких технологий города, обратились к деревне. Это направление чем-то схоже с вернакулярной архитектурой.

Вернакулярная архитектура – в переводе означает «рабский квартал на задворках сада хозяина», и подразумевает под собой строительство домов людьми, не имеющих базовых знаний по архитектуре и строительству при помощи подручных средств и материалов, имеющихся в данном регионе. Вернакулярную архитектуру не следует путать с традиционной, которая обозначает архитектуру, сложившуюся в данном регионе на протяжении многих лет в результате проб и ошибок.

Сберегающий дизайн либо экодизайн , зеленый дизайн, дизайн для окружающей среды – это искусство создавать объекты, которые соответствуют принципам экономического, социального и экологического сбережения и поддержания. Это проектирование от малых объектов повседневного использования до проектирования зданий, городов и земной поверхности. Распространяется на архитектуру, ландшафтную архитектуру, инжиниринг, индустриальный дизайн и дизайн интерьера. Анализ всего жизненного энергетического цикла создаваемого объекта позволяет определить влияние данного объекта на окружающую среду. Главное внимание отводится материалам, использованию производственных технологий, которые требуют меньше энергии, использованию изделий, имеющих высокое качество и долголетие, с тем чтобы можно было их реже менять. Основной принцип: изделия, процессы и системы должны быть спроектированы таким образом, чтобы их можно было использовать и в дальнейшем в коммерческой жизни.

Городское планирование. Согласно этому направлению, транспорт и рабочий центр должны концентрироваться в центре города, чтобы не было его «расползания». В этих целях необходимо развивать сеть общественного транспорта – для «доступности»в центр, чтобы минимизировать использование частного транспорта, а также создавать «пешеходные общества». Здания должны быть энергосберегающими.

Без сомнения, существует ещё много других направлений в архитектуре, но рассмотрены основные стили и тенденции в архитектуре 20 века, кратко охарактеризованы.

Конструктивизм

Официальной датой рождения конструктивизма считается начало ХХ века. Его развитие называют естественной реакцией на изощренные флореальные, то есть растительные мотивы, присущие модерну, которые довольно быстро утомили воображение современников и вызвали желание поисков нового.

Это новое направление начисто было лишено таинственно-романтического ореола. Оно было сугубо рационалистично, подчиняясь логике конструкции, функциональности, целесообразности. Примером для подражания служили достижения технического прогресса, вызванные социальными условиями жизни наиболее развитых капиталистических стран и неизбежной демократизацией общества.

К началу 10-х годов ХХ века кризис модерна как стиля обозначился со всей определенностью. Первая мировая война подвела черту под достижениями и просчетами модерна. Новый стиль замаячил на горизонте. Стиль, утверждавший приоритет конструкции и функциональности, которую провозглашали американский архитектор Луис Генри Салливен и австриец Адольф Лоос, был назван конструктивизмом. Можно сказать, что с самого начала он имел международный характер.

Конструктивизму свойственна эстетика целесообразности, рациональность строго утилитар-ных форм, очищенных от романтического декоративизма модерна. Создается мебель простых, строгих, удобных форм. Функция, назначение каждого предмета предельно ясны. Никаких буржуазных излишеств. Простота доводится до предела, до такого упрощения, когда вещи – стулья, кровати, шкафы – становятся просто предметами для сна, сидения. После окончания Первой мировой войны конструктивизм в мебели завоевывает важные позиции, опираясь на авторитет архитекторов, чьи новаторские сооружения служили подчас своими интерьерами для демонстрации мебельных экспериментов.

Стилевые тенденции конструктивизма, оформившиеся после империалистической войны в эстетической программе «Конструктивизм», – в своем возникновении были теснейшим образом связаны с ростом и развитием финансового капитала и его машинной индустрии. Зарождение конструктивистской теории относится еще ко второй половине XIX в. и непосредственно связано с движением, имеющим своею целью «обновить», согласовать с индустриальной техникой худо-жественную промышленность и архитектуру. Уже тогда Готфрид Земпер (немецкий архитектор) сформулировал то основное положение, которое легло в основу эстетики современных конструк-тивистов: эстетическая ценность всякого художественного произведения определяется соответ-ствием трех его элементов функционального назначения (цель употребления): произведения, материала, из которого оно сделано, и технической обработки этого материала. В этом тезисе, который впоследствии был принят функционалистами и функционалистами-конструктивистами (Л. Райт в Америке, Ауд в Голландии, Гропиус и др. в Германии), выдвигается на первый план материально-техническая и материально-утилитарная сторона искусства и, по существу, выхолащивается идеологическая сторона его. По отношению к художественной промышленности и архитектуре тезис конструктивизма сыграл свою исторически положительную роль в том смысле, что дуализму в художественной промышленности и архитектуре промышленного капита-лизма противопоставил «монистическое» понимание предметов искусства на основе единства технической и художественной сторон. Но узость (вульгарный материализм) этой теории сказыва-ется со всей ясностью при проверке ее с точки зрения понимания искусства не как довлеющей себе «вещи», а как определенной идеологической практики. Применение же конструктивисти-ческой теории к другим видам искусства привело к фетишизму вещи и техники, к ложному рационализму в искусстве и к техническому формализму. На Западе конструктивистические тенденции во время империалистической войны и в послевоенный период выразились в разнообразных направлениях, более или менее «ортодоксально» трактующих основной тезис конструктивизма.

Так, во Франции и Голландии мы имеем эклектическую трактовку с сильным уклоном в сторону метафизического идеализма в «пуризме», в «эстетике машин», в «неопластицизме» (изоискусство), эстетизирующий формализм Ле Корбюзье (в архитектуре), в Германии – обнаженный культ вещи так называемых «художников-конструктивистов» (псевдоконструк-тивизм), однобокий рационализм школы Гропиуса (архитектура), отвлеченный формализм в беспредметном кино (Рихтер, Эггелейн и т.д.). Тот факт, что некоторые представители конструктивизма (Гропиус, Рихтер, Корбюзье), особенно в период первого подъема революцион-ной волны, связывались или пробовали связаться с революционным движением пролетариата, конечно никак не может служить основанием для утверждений, делаемых некоторыми русскими конструктивистами, о якобы пролетарско-революционной природе конструктивизма. Конструкти-визм вырос и оформился на основе капиталистического индустриализма и является своеобразным выражением психоидеологии крупной буржуазии и ее научно-технической интеллигенции.

Сегодня мы наблюдаем возрождение стиля конструктивизм в современном строительстве. Чем это вызвано?

В 1972 году были взорваны постройки района Прютт-Айгоу в городе Сент-Луисе. Этот район был построен согласно принципам СИАМ в 1951-1955 гг. и состоял из 11-этажных пластин домов. Монотонность и однообразие среды, неудобства расположения мест для общения и коллективной работы, привели к недовольству жителей, которые стали покидать этот район, где к тому же резко выросла преступность. Муниципалитет, потерявший контроль над почти обезлюдившим районом, распорядился взорвать его постройки. Данное событие было провозглашено Чарльзом Дженксом «концом «новой архитектуры». Будущее признавалось за направлением постмодернизма. Но по прошествии 20 лет можно видеть полную несостоятельность этого утверждения. Большинство современных построек, особенно общественных зданий, отражают те течения, которые продол-жают традиции «новой архитектуры» 20-30-х годов, преодолевая недостатки, которые привели к ее кризису. Сегодня можно говорить о трех таких направлениях, которые, несмотря на отличающие их особенности, тесно взаимодействуют друг с другом. Это неоконструктивизм, деконструктивизм и хай-тек. Нас интересует течение неоконструктивизм, причины его возникновения. Сам термин говорит об истоках этого направления, а именно о конструктивизме.

В России термин «конструктивизм» появился в начале 20-х годов (1920-1921) и был связан с образованием рабочей группы конструктивистов ИНХУКа, которые ставили своей задачей «борьбу с художественной культурой прошлого и агитацию нового мировоззрения». В советском искусстве в этот период термину придавали следующие значения: связи с технической конструк-цией, со структурной организацией художественного произведения и с методом работы инженера процессом конструирования, связи с задачей организации предметной среды человека. В советской архитектуре под этим термином прежде всего понимали новый метод проектирования, а не просто оголенные технические конструкции.

В проектах конструктивистов получил распространение так называемый павильонный метод композиции, когда здание или комплекс делились на отдельные по назначению корпуса и объемы, которые затем соединялись друг с другом (коридорами, переходами) в соответствии с требова-ниями общего функционального процесса. Надо заметить, что в России много подобных построек. Однако, несмотря на такие масштабы строительства, их нельзя назвать полноценными предста-вителями стиля конструктивизм, то есть, хотя образная тематика и соответствовала канонам, но исполнение явно выпадало из правил. Постараемся пояснить, почему конструктивизм подразу-мевает открытые конструкции, т.е. не облицованные, будь то металл или бетон. А что видим мы? Оштукатуренные фасады. Так как конструктивизм отвергает карнизы, он тем самым обрекает оштукатуренное здание на вечное обновление и ремонтные работы. Однако даже не это привело к исчезновению стиля как направления в проектировании.

Ослабление влияния конструктивизма и уменьшение числа его сторонников в начале 30-х гг. было прежде всего связано с изменением социально-политического климата в стране. В полеми-ческих спорах произошла подмена профессионально-творческих проблем идеологическими и политическими оценками и ярлыками.

Творческая перестройка, начавшаяся в советской архитектуре в эти годы, была связана с влиянием и вкусами представителей административно-командной системы, которые в вопросах формы ориентировали на классику и, прежде всего, на Ренессанс. Волевые вмешательства в развитие архитектуры чаще всего преследовали цель ликвидировать разнообразие в художествен-ном творчестве. Процесс усреднения искусства нарастал до середины 30-х гг., когда волевые акции по установлению единомыслия в художественном творчестве ознаменовались опубликова-нием в одной из газет серии статей репрессивного толка по разным видам искусства. Это был последний аккорд официально санкционированного окончательного разгрома авангарда.

Таким образом, главной причиной исчезновения конструктивизма в 30-е годы стала изменившаяся политическая ситуация, то есть причина внешняя, не связанная с внутренними, профессиональными проблемами. Развитие конструктивизма было остановлено искусственно.

Конструктивисты считали, что в объемно-пространственной структуре человек должен видеть не некий символ или абстрактную художественную композицию, а прочитать в архитектурном образе, прежде всего, функциональное назначение здания, его социальное содержание. Все это привело к такому направлению как технологический функционализм, который получил широкое применение в проектировании. Большое количество промышленных предприятий, рассредоточен-ных по городу, и строительство различных объектов в виде целых комплексов – все это спровоцировало возникновение в городе конструктивистских построек, от промышленных предприятий до жилых комплексов.

Это доказывает, что конструктивизм может присутствовать и в градостроительном проектиро-вании. Только надо подходить к этой задаче ответственно, так как ошибки в масштабе градостроительства просто губительны для города, и исправить их гораздо сложнее, чем предотвратить. В варианте отдельно стоящего здания этот стиль более приемлем, так как его некоторая массивность и монолитность выглядят не так тяжело, как в масштабе целого комплекса.

Подводя итог рассмотрению конструктивизма, для лучшего понимания его основных характеристик и принципов к выше изложенному могут быть добавлены пять отправных точек этого стиля, сформулированных Ле Корбюзье.

Все эти принципы хоть и относятся к конструктивизму, тем не менее, могут полноценно являться помощником при проектировании архитектурных объектов в стиле неоконструктивизм. Несмотря на то, что он продвинулся вперед в технологическом и композиционном планах, все равно является продолжением своего предшественника. А значит мы имеем относительно полную информацию об этом направлении и можем с уверенностью использовать его в проектировании в дальнейшем развитии города.

Очень точно отражает взгляды неоконструктивистов на прошлое и настоящее архитектуры высказывание известного французского архитектора Кристиана де Портзампарка: «Мы воспитаны на наследии русского авангарда, оно обладает громадной силой и важностью. Они – авангардисты – сознательно порвали с прошлым и строили новый мир. Даже в среде искусства принялась эта идея, что ничто уже не возвратится на прежние рельсы. Если бы сегодня кто-нибудь утверждал, что мы на пути к новому миру, он нашел бы скромный отклик. Но если мы обращаемся к конструктивистам, к ВХУТЕМАСу, говорим о тогдашней архитектуре, обо всех тех эскизах и проектах, это потому, что сейчас мы в процессе своеобразного обучения, потому, что мы сами осваиваем изменившийся мир, мир, претерпевший значительные преобразования».

Новый метод коренным образом перевооружает зодчего. Он дает здоровое направление его мыслям, неизбежно устремляя их от главного к второстепенному, заставляя его отбрасывать ненужное и искать художественную выразительность в самом важном и необходимом.

Католический конструктивизм. Проходящая в Венеции архитектурная биеннале спровоци-ровала целую серию экспозиций, так или иначе, с ней связанных. В итальянской Виченце открылась выставка «Другие модернисты», посвященная творчеству Ханса ван дер Лаана и Рудольфа Шваца. Мощно выраженной на биеннале этике социального служения эта выставка противопоставляет традиционную христианскую этику. Оба архитектора – католические авангардисты.

Название этой выставки – «Другие модернисты» – близко России, потому что здесь были те модернисты, относительно которых эти – другие. Они пронзительно похожи на русский авангард и одновременно задают прямо противоположный ему ракурс существования архитектуры.

Оба представленных архитектора поражают биографией. Оба убежденные сторонники новой архитектуры, но оба строили только для церкви. Голландец Ханс ван дер Лаан и немец Рудольф Шварц – из протестантских стран, но оба – страстные католики. Рудольф Шварц, близкий друг теолога Романа Гвардини, одного из вдохновителей католических реформ 60-х годов. Его архитектура, собственно, и является его позицией в этой дискуссии. Ван дер Лаан вообще монах-бенедектинец. Бывают архитекторы-авангардисты – это из XX века, бывают архитекторы-

монахи – это из Средних веков, бывают модернисты-протестанты – это из сегодняшней Северной Европы, бывает католическое искусство, но все это бывает по отдельности.

Не менее невозможными на первый взгляд кажутся и их работы. Вы входите в темный зал базилики, шедевр Андреа Палладио и главный выставочный зал Виченцы, и первое, что видите, – характерная советская рабочая одежда 20-х годов. Конструктивистский дизайн, которым увлекались в свое время Степанова, Попова, Родченко, – супрематизмы Малевича, надетые на людей. В Виченце – то же самое, только с крестами. Что не меняет аутентичности впечатления – у Малевича среди его супрематических композиций часто встречается крест. Эта рабочая одежда – конструктивистские облачения монахов-бенедектинцев, которые проектировал ван дер Лаан.

Столь же удивительны проекты. Характерные рисунки конструктивизма 20-х гг., сочетающие рваную эскизную линию и проработку теней в объемах, простота геометрии, экспрессивные силуэты башен, взлетающих конструкций, консолей, контрфорсов. Характерные детали Мельникова, лаконичные объемы Леонидова – так, будто перед тобой студенческие работы младших конструктивистов. Только все это – храмы.

Шварц и ван дер Лаан начали проектировать в конце 20-х гг., но основные их постройки приходятся уже на послевоенное время, после реформ папы Иоанна XXIII, когда католическая церковь одновременно провозгласила идею очищения церкви и открытости миру. Самая известная работа ван дер Лаана – аббатство в Ваальсе – большой комплекс. Шварц построил десятки храмов, лучший – церковь Марии во Франкфурте. Предельно чистая форма – неф в форме параболы вырывается из спокойного объема, как в упражнениях студентов ВХУТЕМАСа на тему «динамическая композиция». Глаз специалиста приучен к богоборческой природе конструкти-визма, поэтому обнаружить его в церковном строительстве по меньшей мере странно. Потом, при ближайшем рассмотрении, вдруг становится ясно, что эти работы идеально проявляют природу конструктивистской архитектуры.

Две несущие смысловые конструкции этой архитектуры – предельное очищение формы и стремление проникнуть на некий новый уровень реальности. То же происходит во всех проектах русского авангарда, будь то институт Ленина работы Леонидова или проект здания «Ленинградской правды» Весниных. Но здесь это очищение и тяга к запредельному вдруг обретают свой первичный смысл. Дерзания авангарда – это попытка сконструировать некий новый храм. Католический конструктивизм возвращается в храм старый.

Здесь язык архитектуры XX века достигает чистоты и озаренности. Не то что бы эти храмы лучше древних. В Италии, где едва ли не каждая церковь – хрестоматийный шедевр, поэтому утверждение о превосходстве нового над старым как-то не звучит. Но каждый молится на том языке, на котором умеет, и степень искренности обращения к Богу сильно зависит от того, насколько язык, на котором ты обращаешься, кажется тебе не фальшивым.

Наверное, если бы русские архитекторы могли сегодня строить храмы так, как им кажется возможным, они развернули бы наследие авангарда к церковной культуре, как это сделали Шварц и ван дер Лаан. Этого, однако, не произошло и не произойдет в России, где в подавляющем большинстве случаев строят храмы в духе эклектики XIX века.

Персональный модерн

В начале 20в. в рамках отдельных реформистских направлений на основе возможностей новых строительных материалов и конструкций начали возникать архитектурные формы, характер которых был совершенно отличен от прежних эстетических вкусов. Теории рационалистов 19 в. были доведены до программных принципов в духе Земпера и породили интерес к простым композициям из группы объемов, форма и членения которых производны от назначения и конструкций сооружения.

В этот период опять возник вопрос создания нового стиля в архитектуре, элементы которого старались определить, исходя, прежде всего из решения рациональных задач архитектуры. Богатое декоративное убранство перестало рассматриваться как средство эстетического воздействия. Его стали искать в целесообразности формы, в пространстве, пропорциях, масштабах и в гармоничном сочетании материалов.

Это новое архитектурное течение нашло свое проявление в работах ведущих творческих личностей того времени – О. Вагнера, П. Бернса, Т. Гарнье, А. Лооса, А. Пере, в Америке- Ф.Л.Райта, в Скандинавии- Э.Сааринена и Р.Эстберга, в Чехосовакии – Я. Котеры и Д. Юрковича, которые несмотря на общую программу архитектурного творчества сумели различным способом проявить свою художественную и идейную индивидуальность. Еще сильнее различия в архитектуре архитекторы следующего поколения, среди которого нужно выделить Ле Коробюзье, Мисс Ван дер Роэ и В. Гропнуса. Новаторские произведения этих архитекторов, которые означали рождение совершенно новой архитектуры в первые 15 лет 20 века, обычно объединяются под общим названием «персональный модерн». Его принципы возникли после 1900г. И к концу второго десятилетия были подхвачены и получили развитие представителями авангардистской архитектуры.

Появление железобетона в архитектуре

Важным событием в истории архитектуры стало изобретение железобетона, запатентованного французским садовником Ж.Моньев в 1867 г., который уже за десять лет до этого конструировал трубы металлической сетки, обмазанным цементным раствором. Подобную технологию пропагандировал и экспериментально, и теоретически проверяли французские конструкторы Ф.Куанье, Контамен, Ж.Л. Ламбо и американец Т.Хьятт.

В конце 19 века наблюдаются попытки определить принципы создания конструкций и их расчета. Большую роль здесь сыграл Ф.Геннебик, который создал монолитную конструктивную систему, включающую опоры, прогоны, балки и плиты перекрытия, а в 1904 году запроектировал жилой дом «Бурж ля Рен» с наружным ограждением на консолях, плоской крышей и эксплуатируемыми террасами. Одновременно железобетон применил Анатоль де Бодо в изящной конструкции трехнефного храма Сен Жанна Монмартре в Париже(1897), формы которого, однако, еще напоминают неоготику. Возможности железобетона в создании новых конструкций и форм подтверждают в начале 20 века в ранних работах Т. Гарнье и А.Пере. лионский архитектор Т.Гарнье далеко определил свое время проектом «Индустриального города», где предложил функциональное зонирование города и новые архитектурные решения отдельных зданий. Он сформировал принципы, которые нашли признание в градостроительстве и архитектуре только в 20-30-х годах, в том числе проекты железобетонных зданий плоскими крышами без карнизов и ленточными окнами предвосхитили особенности функционалистой архитектуры.

В то время как ранние представления Ганье о современной архитектуре остались только в проектах, А.Пере удалось осуществить строительство первых сооружений, имевших железобетонную каркасную конструкцию. Они стали также с точки зрения архитектуры одним из наиболее значительных примеров модерна. Об этом свидетельствует жилой дом на улице Понтье (1905) в Париже. В 1916 году Пере впервые применил тонкостенное железобетонное сводчатое перекрытие (доки в Касабланке), которое снова повторил в соборах в Монманьи (1925), где, кроме того, оставил естественную поверхностную структуру железобетона.. Каркасную систему он использует в театре на Елисейских полях (1911-1914), архитектура которого свидетельствует об ориентации Пере на классические выразительные и композиционные средства.

Конструктивные преимущества железобетона использовались в начале 20 века и при создании инженерных сооружений. В 1910 году при строительстве склада в Цюрихе швейцарский инженер Р.Майяр впервые применил систему грибовидных столбов. Еще более известен как конструктор железобетонных арочных мостов, включая мост через Рейн (1905). Выдающимся историческим произведением были сборные железобетонные параболические ангары в аэропорту Орли в Париже, сооруженные по проекту Э.Фрейссине, и павильон Века во Фроцлаве (М.Берг), купол которого имел диаметр 65метров.

Вскоре после1900года в Чехии появляются новые первые сооружения из железобетона. Число демонстративное значение имел мостик на этнографической выставке в Праге – А.В.Велфлик (1895). Более широкое применение железобетонных конструкций было связанно с именами теоретиков Ф. Клокнера и С.Бехине. последний был автором грибовидной конструкции здания завода «Прага» и рамовой конструкцией дворца «Люцерна» в Праге. Другими примерами применения являются универсальный магазин в Яромержи и лестница Градце Кралове.

Неорганическое материаловедение

За последние десятилетия создано много новых материалов. Но наряду с ними техника, конечно, будет и в дальнейшем широко использовать старые, заслуженные материалы – цемент, стекло, керамику. Ведь освоение новых материалов никогда не отвергает полностью старых, которые лишь потеснятся, уступая какие-то области своего применения.

Например, сейчас во всем мире в год производится примерно 800 тонн портландцемента. И хотя уже давно в практике строительства внедрены пластики, нержавеющая сталь, алюминий, цемент по-прежнему сохраняет прочные позиции и, насколько можно судить, сохранит их в предвидимом будущем. Главная причина состоит в том, что цемент более дешев. Его производство требует менее дефицитного сырья, небольшое число технологических операций. И энергии на это производство в результате тоже затрачивается меньше тонн. Для производства же 1 метра кубического полистирола нужно в 6 раз больше энергии, а в 1 метре кубическом нержавеющей стали – в 30 раз больше. В наше время, когда обращается большое внимание на снижение энергоёмкости производств, это приобретает большое значение. Ведь производство материалов, как для строительства, так и для изготовления прочей продукции потребляет ежегодно во все мире около 800 тонн условного топлива, что соответствует примерно 15%потребления энергии или всему потреблению природного газа. Отсюда интерес ученых к цементу и другим силикатным материалам, хотя в своем настоящем виде они по многим параметрам существенно уступают металлу и пластикам. Впрочем, у силикатных материалов есть и свои преимущества: они не горят, как пластики, не подвергаются столь легкой коррозии на воздухе, как железо.

После второй мировой войны велось много исследований по получению неорганических полимеров, например на основе кремния, подобных органическим полимерам, которые в то время начали широко внедрять. Однако синтезировать неорганические полимеры не удалось. Лишь силиконы (вещества, основу которых составляют цепи из чередующихся атомов кремния и кислорода) оказались конкурентны органическим материалам. Поэтому сейчас внимание ученых обращено в большей степени на природные неорганические полимеры и подобные им по строению вещества. При этом разрабатываются методы модификации их структуры, которые повысили бы технологические характеристики материалов. Кроме того, большие усилия исследователей направлены на то, чтобы производить неорганические материалы из максимально дешевого сырья, желательно промышленных отходов, например, делать цемент из металлургических Планков.

Как можно сделать цемент (бетон) более прочным? Для ответа на этот вопрос необходимо поставить другой вопрос: а от чего он малопрочен? Оказывается, причиной тому поры в цементе, размеры которых колеблются размеров порядка атомных до нескольких миллиметров. Суммарный объём таких пор – около четверти всего объёма затвердевшего цемента. Главный вред цементу наносят именно крупные поры. От них-то и стремятся избавится исследователи, работающие над совершенствованием этого материала. На этом пути имеются значительные успехи. Уже созданы экспериментальные образцы цемента, свободного от макродефектов, прочность алюминия. В одном из зарубежных журналов была помещена фотография пружины в сжатом состоянии и отпущенном состоянии, изготовленной из такого цемента. Согласитесь, что для цемента весьма необычно.

Совершенствуется и техника армирования цемента. Для этого применяют, например, органические волокна. Ведь цемент затвердевает при низких температурах, поэтому термостойких волокон здесь не нужно. Кстати, такое волокно стоит недорого по сравнению с термостойким. Получены уже образцы цементных, армированных волокон пластин, которые можно сгибать, как пластины из металла. Из такого цемента пробуют делать даже чашки и блюдца, словом, цемент будущего обещает обещает быть совсем непохожим на цемент настоящего.

Важной вехой в развитии архитектуры начала ХХ в. стал модерн. После долгого господства эклектики и стилизаторства «под старину» модерн вновь повернул архитектуру в направлении поступательного развития, к поиску новых форм. Для модерна характерно соединение всех видов изобразительного искусства для создания ансамбля, законченной эстетической среды, в которой все, начиная от общих очертаний здания, заканчивая рисунком решетки ограды и мебелью, должно быть подчинено одному стилю. Модерн в архитектуре и декоративном искусстве проявился в специфической текучести форм, любви к орнаменту, пастельной сдержанности колорита.

Неоготика, неоромантика, неоклассика – таков спектр эклектических экспериментов русских архитекторов 2 половины XIX – начала ХХ в.

В России поиски новых путей в искусстве концентрировались в Петербурге и Москве.

Если в Петербурге в большей степени проявились общеевропейские тенденции нового искусства, то в Москве преимущественное развитие получили национальные традиции, перерабатываемые в соответствии с новым эстетическим идеалом. В Москве архитектура модерна представлена, например, работами Ф.О.Шехтеля (особняк С.П.Рябушинского 1902 г.).

Некоторые направления русского модерна, например неороманский или неоклассицизм, формировались в условиях влияния финского, немецкого и английского романтизма. Так, влияние финской архитектуры ощущается в неороманском фасаде церкви французского посольства в Петербурге архитекторов Л.Н.Бенуа и М.М.Перетятковича.

В России примеры неоклассицизма появляются на рубеже веков под влиянием немецкой архитектуры и ранних построек венского модерна. Один из них - это здание Академии Генерального штаба, построенное А.И. фон Гогеном в 1900 г. в Петербурге. В архитектуре этого здания применены формы немецкого неоклассицизма, смягченные в духе классицизирующего венского модерна. В дальнейшем такой «симбиоз» получил распространение, и в русской архитектуре возникла своеобразная стилистическая линия «модернизированного» неоклассицизма.

Архитекторов и критиков архитектуры, близких «Миру искусства», более всего привлекал «русский ампир» или, как его еще называли, «александровский классицизм». Среди архитекторов, опиравшихся в своем творчестве на традицию русского классицизма, были такие крупные мастера, как И.Фомин, А.Таманян, В.Щуко. Несомненным лидером этого направления в русской архитектуре начала века был И.Фомин, начинавший как сторонник западноевропейского модерна. Построенная им в 1911-1913 гг. на Каменном острове в Петербурге дача Половцева стала, вероятно, лучшим произведением этого направления русского неоклассицизма.

Одним из наиболее видных и самобытных направлений в русском модерне можно назвать архитектуру неорусского стиля. Неорусский или псевдорусский стиль - представляет собой синтез традиций древнерусского и русского народного зодчества, а также ассоциируемых с ними элементов византийской архитектуры. Зародившись во второй половине XIX века, к началу века ЧЧ неорусский стиль претерпел некоторые изменения. В конце XIX в., когда неоготика постепенно вытесняется неороманикой, меняется ориентация и неорусского направления. Русские архитекторы ищут в истории национального зодчества примеры обобщенных форм, целостной и ясной композиции.

Одним из первых мастеров, работавшем в стиле, образцом для которого стала древнерусская деревянная архитектура, был И.П.Ропет (настоящее имя и фамилия И.Н.Петров). Ропет руководил постройкой деревянного здания Русского отдела на Всемирной Парижской выставке 1878 г., им построен «Терем» в Абрамцеве под Москвой. По имени архитектора стиль этот, называемый вообще псевдорусским, именуется иногда ропетовским. Псевдорусский стиль нашел выражение в работах А.А.Парланда (Храм Спаса на крови в Петербурге), А.А.Семенова и О.В.Шервуда (Исторический музей в Москве).

К началу 1880-х гг. «ропетовщину» сменило новое официальное направление псевдорусского стиля, почти буквально копировавшее декоративные мотивы русской архитектуры XVII в. В рамках данного направления здания, построенные, как правило, из кирпича или белого камня, с применением интернациональных строительных технологий стали обильно декорироваться в традициях русского народного зодчества (низкие сводчатые потолки, узкие окна-бойницы, теремообразные крыши, использование многоцветных изразцов и массивной ковки и пр.). Одним из типичных образцов, на которые ориентируется псевдорусская архитектура это периода является собор Василия Блаженного - здание построенное в китчевом эклектичном, основанном на традициях, прежде всего, восточной архитектуры, стиле.

Еще одно направление русского неоклассицизма сформировалось к 1910-м годам. Это направление ориентировалось на западноевропейский неоклассицизм более поздней генерации, вступивший во взаимодействие с неоромантическим направлением модерна. Этот вариант «международного» неоклассицизма характеризовался монументальностью, использованием гранитной облицовки и «рваной» поверхности каменной кладки. Он был особенно популярен в строительстве зданий банков, символизируя консерватизм, надежность и устойчивость. Наиболее известными из таких построек были петербургские здания Азовско-Донского банка, построенного Ф.И.Лидвалем в 1907-1910 гг., и Русского торгово-промышленного банка, созданного М.М.Перетятковичем в 1910-1915 гг.

Совершенно новых подходов к архитектуре требовало строительство сооружений, необходимость в которых возникла в связи с развитием промышленности: фабричные и заводские помещения, вокзалы, магазины и пр. Важным явлением в архитектуре 2 половины XIX в. было появление нового типа зданий – так называемых доходных домов, т.е. многоквартирных, как правило многоэтажных жилых построек, предназначенных для сдачи квартир в наем. Большое влияние на творчество архитекторов оказала возможность использования новых инженерных средств: металлических конструкций и железобетона, позволявших перекрывать без дополнительных подпорок большие площади, смелее моделировать распределение архитектурных масс и т.д.